Всеблагое электричество - Корнев Павел Николаевич (читать книги без .TXT, .FB2) 📗

— Ходил развеяться, — спокойно ответил я и прислонился к косяку. — Что пропустил?

— Табак у китайцев, — оповестил меня Жиль, приложив стакан ко лбу. Глаза его казались покрасневшими и припухшими.

— Не у сицилийцев? Точно?

— У китайцев, — повторил коротышка. — Только не у Джимми, а на складе его старика. Узкоглазые уже вовсю крутят сигареты, товар начинает расходиться по улицам.

— Это неправильно! — пробасил Лука. Его короткие толстые пальцы стиснули подлокотники, послышался скрип дерева.

— Кто-то должен за это ответить! — согласился с громилой Гаспар, щелчком отправил окурок в приоткрытое окно и потер прочертивший шею белый рубец.

Жиль хлебнул сельтерской и вновь прижал стакан ко лбу.

— Сицилийцы нам не по зубам, а трясти Джимми нет смысла, — заявил он и пояснил свою мысль: — Всеми делами заправляет его отец. С ним и надо говорить.

— С ростовщиком? — засомневалась Софи. — Как мы можем на него повлиять?

— У старшего Чена в голове счеты, — рассмеялся Жиль. — Баланс, доходы и расходы. Думаю, он не станет начинать войну и предпочтет синицу в руке.

Лука поерзал, кресло под ним вновь заскрипело.

— Он не заплатит, если мы на него не надавим, — веско произнес громила, и меж бровей у него залегла глубокая складка. — А надавить нам нечем. Ведь мы же не станем привлекать легавых?

— Только в самом крайнем случае, — вздохнула Софи.

— Табак! Мы знаем, где он! — Гаспар спрыгнул с подоконника и азартно махнул рукой. — Не расплатится за товар, спалим к чертям собачьим склад!

Но Софи горячность испанца не разделила.

— Нет, поступим не так, — решила она. — Если Чен не заплатит, сообщим о контрабандном товаре полицейским.

— И они сунутся из-за табака в Китайский квартал? — засомневался Жиль.

— Они… — интонацией выделила Софи это слово, — сунутся. Но лучше, разумеется, обойтись своими силами.

Время от времени кузина делилась со знакомыми полицейскими информацией, но то была палка о двух концах. Разузнай продажные легавые вдруг о контрабанде, они точно захотят войти в долю. Но если ничего не предпримем, на всех планах придется ставить большой жирный крест. Либо мы заставим китайцев играть по-честному, либо ввоз табака для нас потеряет всякий смысл.

Жиль поднялся с диванчика и в пару глотков допил сельтерскую.

— Предлагаю встретить Чена на выходе из конторы, — сказал он и взглянул на карманные часы. — Я все разузнаю, время еще есть. В любом случае раньше пяти он не уйдет.

— Разузнай, — разрешила Софи. — Господа…

Охранники покинули кабинет, а я уселся на освободившийся диванчик и откинулся на спинку.

— Итак, где ты пропадал? — обратилась ко мне кузина.

— Узнал о себе кое-что новое, — ответил я, не вдаваясь в подробности. — Пришлось покопаться в архивах.

— И что же такого важного ты узнал?

Я уставился в потолок и не стал ничего скрывать.

— За день до нашей встречи сгорело одно из отделений Психиатрической больницы имени Готлиба Бакхарта.

Софи поднялась из-за стола, обошла диванчик и встала у меня за спиной.

— За день? — спросила она, запуская пальцы мне в волосы.

— Именно, — подтвердил я. — Подозреваю, я обгорел именно там.

— И что же ты делал в клинике? Наблюдался, работал или тушил пожар?

Тут двух мнений быть не могло, и я решительно ответил:

— Наблюдался, разумеется. Не забывай о порезах, ты же сама их видела. Все сходится, Софи. Все сходится.

За спиной послышался тяжелый вздох.

— Уверен, что хочешь докопаться до правды? — спросила Софи.

— Без вариантов.

— Поступай как знаешь, но не забывай: главное сейчас — разобраться с Ольгой. У меня сердце из-за этого не на месте.

Я поднял руку и погладил Софи по ладони.

— Не беспокойся, глаз с нее не спущу.

— Так приступай! Она уже в клубе! — объявила Софи и вернулась за стол. — Я могу на тебя рассчитывать?

— Всенепременно! — негромко рассмеялся я и покинул кабинет.

Ольга Орлова отыскалась в гримерке. Для подготовки к вечернему представлению было слишком рано, поэтому она сидела за туалетным столиком в своем повседневном платье и задумчиво смотрела в зеркало.

— Тут-тук! — произнес я, постучав костяшками по косяку приоткрытой двери.

— О, Жан-Пьер! — неожиданно обрадовалась моему появлению танцовщица. — Заходи!

Я переступил через порог и прикрыл за собой дверь.

— Что-то случилось? Выглядишь встревоженной.

Ольга передвинула к себе коробку с пудрой, несколькими уверенными движениями кисти подретушировала заметные лишь ей одной дефекты макияжа и улыбнулась.

— Нет, все в порядке.

Но улыбка вышла бледной и неуверенной. Я опустился на пуфик и сказал:

— Можешь рассчитывать на меня.

Танцовщица заколебалась и начала накручивать на палец светлый локон.

— Не уверена, что ты сумеешь помочь… — И, закусив губу, Ольга замолчала на полуслове.

— И все же расскажи, что случилось, — попросил я. Мне и в самом деле было интересно, какую историю преподнесет прима. Я бы даже сказал — чрезвычайно интересно.

— Меня преследуют, — сообщила Ольга и вздрогнула, когда в коридоре послышался какой-то стук. Вздрогнула совершенно естественно, без всякого наигрыша. Нервы у нее были на пределе.

Я поднялся на ноги, распахнул дверь и предложил:

— Идем! Тебе надо сменить обстановку.

— Но куда? Куда мы пойдем?

— Знаю одну тихую закусочную неподалеку, поговорим там.

Ольга заколебалась.

— Я опасаюсь выходить на улицу.

— Вздор! — рассмеялся я. — Уж поверь, со мной тебе ничего не угрожает.

— Ты вооружен?

Я похлопал себя по карману пиджака и кивнул.

— Вооружен.

Ольга поднялась из-за стола, надела шляпку с густой вуалью и, прежде чем покинуть гримерную, несколько мгновений внимательно разглядывала себя в зеркало. Выйдя на крыльцо, я окинул улицу взглядом ничуть не менее внимательным. Словить пулю по собственной безалаберности не хотелось совершенно. Только зевни, а уж за теми лихими ребятами, с которыми связалась Ольга, не заржавеет.

По-хорошему, следовало отпустить танцовщицу одну, а самому пройтись следом, высматривая слежку, но, увы, провернуть такой маневр не было никакой возможности.

Из клуба мы вышли рука об руку. Пересекли перекресток, добрались до следующего и уже там свернули на боковую улочку. Таверна «У канала» располагалась на первом этаже неприметного особняка. Красный кирпич, из которого было сложено здание, давно стал темно-бурым от копоти и сажи.

Кухня в заведении была богемской, а в подвале располагалась собственная пивоварня. В обличье Пьетро Моретти я заходил сюда только однажды, когда разведывал округу.

Я сразу заказал печеное свиное колено с овощным гарниром, тарелку кнедликов и кувшин светлого пива, а Ольга надолго замерла перед доской с написанным мелом перечнем блюд. В итоге она попросила принести салат и рюмку бехеровки.

— И это все? — удивился я.

— С моей диетой большего и нельзя, — вздохнула танцовщица. — Только после выступления.

Я не стал отвешивать комплименты ее фигуре и сразу перешел к делу:

— Так что тебя беспокоит?

Ольга подождала, пока хозяин выставит на стол кувшин пива, пустую кружку и рюмку настойки, затем пристально оглядела полупустой зал и вдруг решительно влила в себя бехеровку. Помотала головой, выдохнула и заявила:

— У меня появился преследователь!

— Что, прости? — не понял я.

— Назойливый поклонник, — пояснила танцовщица. — Сначала все было хорошо. Он присылал роскошные букеты и писал в записках всякую милую чепуху, потом начал дарить подарки. — Ольга со значением повторила: — Очень дорогие подарки.

— Это ведь хорошо?

— Со временем он начал меня пугать, — поежилась она. — Стал диктовать, как одеваться, куда ходить и с кем общаться. Он знал обо мне решительно все! От него ничего не получалось скрыть! Ничего! Это словно какое-то наваждение! Злое колдовство!