Пятница 13-ое - Палмер Бетси (книги онлайн полностью .txt, .fb2) 📗

Бетси Палмер

Пятница 13-ое

ЧАСТЬ I

Кровавый уик-энд

Парень и девушка долго целовались на лесной, залитой лунным светом, дороге. Наконец, девушка оторвалась от парня, посмотрела ему в глаза и сказала:

— Повтори, что ты мне говорил до этого.

— Я люблю тебя, — сказал парень и вздохнул.

— Я тоже, — сказала девушка. — Я не хотела тебе этого говорить раньше, но теперь, после поцелуя, скажу — я люблю тебя.

Парень еще раз притянул к себе девушку, и они снова долго стояли, обнявшись, на лесной ночной дороге.

— Я проведу тебя до дома, — сказал парень.

— Нет, тут недалеко, я дойду сама, — девушка отстранила его. — Я не хочу, чтобы мои родители видели тебя. Мне до дома недалеко, — и не успел парень опомниться, как девушка скрылась в лесу.

Еще в радостном возбуждении девушка бежала по лесной тропинке. Она не замечала, что вокруг нее сгущается ночная тишина, лишь изредка прорезаемая криками совы. Ветки мохнатых елей качались над самой ее головой. Изредка хрустели сухие ветки под легкой поступью девушки.

Первое возбуждение прошло, и она тревожно огляделась. До дома оставалось не так и мало, как она говорила своему парню, и в сердце ее понемногу начала приходить тревога.

Девушка остановилась и прислушалась. Ей чудилось, что она не одна в этом мрачном, поросшем мохом, пропахшем сыростью лесу. Невдалеке за деревьями мелькнула тень. Девушка насторожилась и вновь огляделась по сторонам. Тьма показалась ей непроницаемой. Качнулась ветка ели, зацепив ее за плечо. Девушка вздрогнула и отпрянула в сторону.

— Боже мой, боже мой, зачем я пошла одна, почему я не позволила ему провести себя. Боже мой, что со мною будет. — Она стояла на одном месте.

Где-то совсем рядом послышался хруст. Девушка вслушалась: похрустывание напоминало чьи-то тяжелые шаги. Ей стало совсем страшно и совсем одиноко.

— Боже мой, боже мой, господи, спаси меня, — шептала девушка, прижимаясь к толстому корявому стволу ели. — Такого со мной еще никогда не было. Я так боюсь, боже мой, боже мой, помоги и спаси меня, господи.

Вдруг очень громко и резко хрустнул толстый сук где-то совершенно рядом, буквально в двух шагах. Девушка сорвалась с места и помчалась по узкой, едва заметной тропинке.

— Помогите, помогите мне кто-нибудь! Помогите! — истошно кричала она, спотыкаясь о толстые корни деревьев.

Дорожка вывела ее к заброшенному лесному сараю.

Всю дорогу девушка боялась оглянуться, она чувствовала, что-то, страшное и ужасное, преследует ее.

Ей казалось, она слышит его шаги, слышит неприятно-тяжелое прерывистое дыхание. Она слушала спиной, он совершенно рядом, буквально в одном шаге, и ее удивляло только то, почему преследователь еще не схватил ее и не убил. Она вновь истошно закричала:

— Помогите мне, помогите! — она вскочила на низкое полусгнившее крыльцо и рванула дверь на себя.

Ей вспомнились страшные рассказы матери о том, что вот уже неделю в округе бесследно исчезают люди: девушки и парни. На сегодняшний день их исчезло уже восемь человек. И никто нигде не нашел ни их тел, ни даже следа от них.

Сарай был очень хорошо знаком девушке. Он был в полумиле от ее дома. Тут она, еще совсем ребенком, не так уж и давно, играла в прятки.

Тяжелая дощатая дверь резко скрипнула, и девушка вбежала в сарай. Острый тяжелый запах ударил ей в нос: пахло чем-то отвратительным. Девушка сразу не могла сообразить — чем это так пахнет. Ее взгляд скользнул по заброшенному сараю, по вещам, которые заполняли помещение, и она увидела, что посреди сарая, на небольшом земляном холме лежит страшная, полусгнившая, полуиссохшая, разлагающаяся человеческая голова, а вокруг догорает дюжина толстых восковых свечей.

В призрачном свете голова показалась ей еще более ужасной, чем была на самом деле. Седые растрепанные волосы спадали с белого черепа прямо на землю. Морщинистая кожа висела складками, как иссохшаяся и растрескавшаяся земля. Но губы, губы у этой мертвой, иссохшей головы были ярко накрашены помадой.

И тут шаги зазвучали совсем рядом, у самых открытых дверей сарая. Вскрикнув, девушка бросилась к двери и захлопнула их перед невидимым преследователем. Она лихорадочно задвинула тяжелый стальной засов. Ей на какое-то мгновение показалось, что дощатые двери, обитые металлическим листом, будут ей надежной защитой.

Но тут с обратной стороны послышались страшной силы удары в дверь. Сотрясался засов, вибрировали стены. Девушка испуганно отошла и ждала неизбежного конца. Захрустели доски, и острие кирки пробило стальной лист.

В этот момент ее взгляд вновь упал на земляной холм. Только сейчас она заметила, что вокруг него валяется восемь, страшно изуродованных, трупов. Свечи догорали, их тусклое мерцание выхватывало из темноты обезображенные лица, рассеченные шеи, вспоротые животы, обрубленные руки.

— Мама! Мама, мамочка! Господи, спаси меня! Мама, мамочка, — девушка шептала, не находя слов, которые могли хоть как-то помочь ей в эту минуту.

Тяжелая дверь сотрясалась, острие кирки вспарывало толстые дубовые доски, рвало железо. Тяжелый засов начал шататься. Дверной косяк заходил под мощными ударами с улицы. Девушка заметалась по сараю, боясь смотреть на дверь, также, а может еще больше, она боялась взглянуть себе под ноги, туда, где лежали в лужах запекшейся крови страшно изуродованные трупы.

По ее дергающимся щекам ручьями текли слезы.

Но тут, как всегда бывает в минуты исступления, к девушке вернулся разум. Она увидела возле земляного самодельного алтаря полуистлевший шерстяной свитер. Вспышка интуиции — и она мгновенно сообразила, что к чему. Она поняла, что именно тот убийца, о котором уже несколько дней говорят все в округе, и именно он приносит в этот заброшенный лесной сарай свои жертвы, поклоняясь мертвой голове, и в этот же момент она сообразила, что мертвая голова принадлежит женщине, и эта женщина — когда-то была матерью страшного убийцы.

Она лихорадочно путаясь, начала натягивать толстый, дурно пахнущий гнилым мясом свитер на себя. Ее воротило, но она понимала, только это может спасти ее сейчас.

Дверь, которая казалась неприступной, начала содрогаться в последних конвульсиях и рухнула на пол прямо к ее ногам.

На пороге стоял страшный убийца. У него на голове был белый полотняный мешок с прорезями для глаз, схваченный вокруг мощной шеи толстой веревкой.

Девушка вздрогнула и в оцепенении уставилась на убийцу. В его правой руке была тяжелая кирка. Он тоже немигающим взглядом смотрел на девушку — это была его очередная жертва, которая сама пришла к алтарю. Из-за полотняного мешка послышался удовлетворенный стон. Страшный убийца был явно доволен происходящими событиями. Видя испуганный взгляд девушки, он торжествовал и еще раз протяжно хрюкнул.

Девушке показалось, что в горле у него клокочет густая кровь. Она собрала остатки своей воли и схватила с алтаря большой тесак, запачканный засохшей кровью. «Только сумасшедший может построить такой алтарь и приносить к нему жертвы», — подумала девушка. Она гордо выпрямилась и не отводила свой взгляд от взгляда убийцы.

На высохшей земле алтаря кровью было написано: «Роджер». Девушка поняла, что это имя убийцы. Она смотрела ему прямо в глаза. Собрав в кулак остаток своей воли, совершенно спокойным голосом сказала:

— Роджер. Я твоя мама. Спасибо тебе. Я очень довольна твоим поведением. Спасибо тебе. Мне очень понравились твои подарки.

— Роджер, — еще раз уверенно сказала девушка. — Поди ко мне, Роджер. Мать приказывает, подойди ко мне. Я тебе что-то скажу.

Убийца сделал шаг ей навстречу и опустил кирку вниз.

— Ну, ну, что же ты медлишь, сынок, иди ко мне. У мамы для тебя кое-что есть, что-то вкусненькое.

Убийца, как маленький ребенок, переминался с ноги на ногу.

Девушка заметила на его руках следы свежей крови. Но убийца заподозрил что-то неладное. Тяжелая кирка вновь была занесена для удара.