Мареновая роза - Кинг Стивен (книги без регистрации TXT) 📗
Блондинка смотрела на него сначала удивленно, затем тоже робко улыбнулась. Улыбнулась с надеждой.
С огромным трудом Норману удалось взять себя в руки, хотя к тому времени глаза его все еще слезились от смеха.
— Господи, не собираюсь я тебя насиловать, Пэм, — выдавил он наконец, после того как приступ смеха ослабел настолько, чтобы его слова не показались неискренними.
— Откуда вы знаете, как меня зовут? — снова спросила она. В этот раз ее голос звучал более уверенно.
Он выдернул из кармана маску, сунул руку внутрь и принялся шевелить ею, как тогда, на улице, перед глазеющим на него похожим на бухгалтера водителем «камри».
— Пэм-Пэм-бо-Бэм, банана-фанна-фо-Фэм, фи-фай-мо-Мэм, — заставил петь маску. Он покачивал рукой вперед-назад, как Шери Льюис со своей трахнутой отбивной из ягнятины, только теперь это не ягненок, а бык, кастрированный бык-недоумок с цветочками на рожках. На всей земле не найдется причины, по которой он мог бы испытывать к Фердинанду теплые чувства… однако следует признаться честно — проклятый бык ему чем-то нравился.
— Ты тоже мне чем-то нравишься, — признался кастрированный бык-недоумок, глядя на Нормана своими пустыми глазницами. Затем повернулся к Пэм и с помощью Нормана, чьи пальцы заставляли двигаться его губы, спросил: — У тебя что, какие-то проблемы?
— Н-н-нет, — промямлила она, и выражение глаз, которого ему так не хватало, все не появлялось и не появлялось, хотя наметились признаки прогресса: он приводил ее в трепетный ужас — они приводили ее в ужас, — в этом можно не сомневаться.
Норман присел на корточки, свесив руки между коленями; морда Фердинанда была теперь обращена к полу. Он посмотрел на нее с искренним сочувствием.
— Клянусь, больше всего на свете ты хотела бы, чтобы я убрался из этой комнаты и из твоей жизни, правда же, Пэм?
Она кивнула с такой силой, что волосы подпрыгнули на плечах.
— Да, я понимаю и полностью с тобой согласен. Ты скажешь мне одну вещь, и я растаю, как прохладный бриз. И ответ не представляет собой ничего сложного. — Он подался к ней; рога Фердинанда уперлись в пол. — Все, что мне надо, — это знать, где Роуз. Роуз Дэниэлс. Где она живет.
— О мой Бог! — С лица Пэм исчезли последние краски — два розовых пятна на скулах, — а глаза расширились так, что им, казалось, стало тесно. — О мой Бог! Это вы! Вы Норман.
Он испугался и разозлился — ему полагалось знать ее имя, именно на этом все и построено, но она не должна знать, как его зовут, — после чего события приняли неожиданный оборот. Пока он реагировал на произнесенное ею имя, она вскочила на ноги и едва не убежала. Он бросился за ней, протягивая правую руку с надетой на нее маской быка Фердинанда. Краешком сознания слышал свой голос, кричавший, что Пэм от него не уйдет, что он намерен поговорить с ней, поговорить сейчас же и начистоту.
Норман схватил ее за горло. Она издала сдавленный хрип — его рука не позволила закричать — и рванулась с отчаянной силой, о которой и не подозревал. И все же он удержал бы ее, но помешала маска. Резиновая морда быка соскользнула с руки, и Пэм бросилась к двери, она упала у двери, размахивая вытянутыми в стороны руками, и в течение нескольких секунд Норман не мог сообразить, что же случилось потом.
Раздался звук, сочный хлопок, похожий на звук вылетевшей из бутылки шампанского пробки, после чего руки Пэм задергались, колотя по двери, а шея изогнулась под странным углом, как шея человека, наблюдающего за торжественной церемонией поднятия флага на патриотическом празднике.
— Эй? — окликнул ее Норман, и Ферди поднялся перед ним на его же руке. Перекошенная морда быка показалась ему пьяной. — Пфффф, — скривил губы Фердинанд. Норман сорвал маску с руки и сунул ее в карман, слыша новый звук, напоминающий весеннюю капель. Он посмотрел вниз и увидел, что цвет кроссовки на левой ноге Пэм вместо белого стал красным от крови, кровь стекала по двери длинными полосами. Руки Пэм все еще дергались. Норману они напомнили бьющихся в клетке маленьких птиц.
Казалось, она приклеилась к двери, и, шагнув вперед, Норман понял, что в некотором смысле так оно и есть. На внутренней стороне двери оказался крючок вешалки. Вырвавшись из его рук, она бросилась вперед и упала лицом на крючок, вонзившийся в ее левый глаз.
— Черт бы тебя побрал, Пэм. Какая же ты дура! — чертыхнулся Норман. Его охватили растерянность и страх. Перед глазами стояла идиотская ухмылка Фердинанда, в ушах звенело его «Пффф!», словно дурацкий эпизод мультфильма студии «Уорнер Бразерс».
Он снял Пэм с крюка. При этом раздался неописуемо отвратительный звук трущейся о металл кости. Ее целый глаз — показавшийся ему еще синее, чем прежде, — уставился на него в безмолвном ужасе.
Затем она раскрыла рот и закричала. Норман не имел времени на раздумья; руки его действовали автоматически. Они схватили ее за щеки, дрижались большими ладонями к изящной линии нижней челюсти и резко повернули голову. Послышался короткий сухой треск — словно треск кедровой шишки под ногами, — и тело в его руках мгновенно обмякло. Пэм умерла, и все, что она знала или могла знать о Роуз, умерло вместе с ней.
— Ах ты ж дура набитая, — выдохнул Норман. — наделась глазом на крючок вешалки, ну не глупость ли это, мать твою?
Он грубо встряхнул ее. Голова Пэм, не поддерживаемая позвоночником, безвольно болталась из стороны в сторону. На груди белого форменного платья появилась красная салфетка. Он оттащил тело от двери и бросил на кучу одеял. Она растянулась в неестественной позе раздвинутыми ногами.
— Сука ненасытная, — бросил ей Норман. — Даже после смерти не можешь не заигрывать. — Он поддел носком туфли одну ногу и перекинул за другую. Рука Пэм свалилась с бедра и упала на одеяло. Он заметил дешевый пурпурный браслет на ее запястье — смахивающий на обрывок витого телефонного шнура. На браслете висел ключ.
Норман посмотрел на ключ, затем перевел взгляд на шкафчики в дальнем конце подсобки.
«Норман, тебе нельзя там показываться, — предупредил его отцовский голос. — Я знаю, о чем ты думаешь, но ты настоящий псих, если собираешься совать нос в их избушку на Дарэм-авеню».
Норман усмехнулся. «Ты настоящий псих, раз собираешься проникнуть туда». Если задуматься, даже немножко забавно. Кроме того, куда ему осталось идти? Что еще попробовать? Времени у него почти не было. Подожженные мосты весело пылали за спиной — все до единого.
— Время не имеет значения, — пробормотал Норман Дэниэлс, стягивая браслет с руки Пэм. Он направился к шкафчикам и на время зажал браслет с ключом в зубах, освобождая руки, чтобы левой натянуть на правую маску быка. Затем поднял Фердинанда, давая ему возможность осмотреть таблички на шкафчиках.
— Тут, — заявил Фердинанд, потираясь резиновой мордой о дверку шкафчика с табличкой «ПЭМ ХЕЙВЕРФОРД».
Ключ вошел в замочную скважину. Внутри оказалась пара джинсов, футболка, спортивный купальник, пакет с набором вещей для душа и сумочка Пэм. Норман взял сумочку, вернулся к рядам корзин и вытряхнул содержимое на стопку свежих полотенец. Затем принялся водить рукой с надетой на нее маской над рассыпанными предметами. Фердинанд кружил над полотенцами, как странный шпионский спутник.
— Вот то, что тебе нужно, дружище, — пробормотал бык.
Среди косметики, бумажек и салфеток Норман нашел тонкий ломтик серого пластика. С его помощью он откроет дверь публичного дома на Дарэм-авеню, в этом можно не сомневаться. Зажав электронный ключ в кармане, он повернулся было, чтобы уйти…
— Погоди, — остановил его эль торо. Он наклонился к уху Нормана — цветочные гирлянды опустились на макушку — и что-то зашептал.
Норман выслушал его и кивнул в знак согласия. В очередной раз стащив маску с влажной от пота руки, он сунул ее в карман и замер над горкой бумажного мусора из сумочки Пэм. В этот раз он исследовал каждый клочок с дотошной придирчивостью, словно изучая, по его же собственному выражению, «сцену события»… хотя обычно пользовался для этих целей кончиком карандаша или ручки, а не кончиками пальцев.
