Московские Сторожевые - Романовская Лариса (читать книги полные .txt) 📗
— Успеем, Евдокия Ольг… Женечка… Я тебе обещаю.
— Руки убери, — довольно жестко отозвалась Жека, выворачиваясь из нежных объятий.
Артем послушно, хоть и нехотя, убрал.
— А теперь их ковшиком сложи. Хотя… Ленк! Там тазик был в ванной, неси сюда. Или кастрюлю с кухни, только чистую.
Я подхватилась за тазиком, даже не успев обидеться, что меня гоняют по поручениям, хотя в доме теперь есть целый настоящий мужчина. Принесла голубой таз в неброский цветочек и честно застыла с ним на изготовку — так, будто в пластмассовой емкости уже высилась горка спелых яблок.
— Ага, спасибо, — Евдокия отошла от своего партнера на пару шагов. — Артем, ты кольцо вынимай!
— А? — удивился ресторатор. У него это чувство скоро совсем сотрется, но пока что оно есть. И оттого бывший «марселец» еще притормаживает и переспрашивает.
— А то, которое у тебя в нагрудном кармане лежит. Ты же понимаешь, что я такие вещи…
Артем больше ни о чем не спрашивал, вынул ювелирную безделицу. Без камней, кстати. Зато белое золото и какая-то тоненькая вязь на изнанке, надпись, что ли…
— Молчи, — упредила партнера Жека, перехватывая из его ладони невесомый ободок. — Без ювелирки, так мне все скажешь, честнее будет.
Артем кивал. Все-таки любил он Жеку, ничего не скажешь. Хоть и странной любовью, зато честной, от всей своей искалеченной души.
— А теперь, Скиф, лови, — захохотала Жека, удерживая кольцо большим и указательным пальцами левой руки. Поднесла его к губам и звонко фыркнула, словно надувая невидимый воздушный шарик. На кольце немедленно набух прозрачный золотистый пузырь чуть крупнее обычного мыльного, затрепетал неловко и поплыл в Артемовы ладони. Угнездился на сплетенных пальцах и сразу же потяжелел, превращаясь в елочный шар с прозрачной картинкой на золоченом боку. Артем неверяще взглянул на новогоднюю игрушку. Я подставила тазик.
— Быстрее давайте, — прикрикнула Жека, надувая следующий шар, — помельче, но поизящнее. У этого рисунок оказался не простым, а вдавленным.
— Ну кольцо же тает, вы что! — Евдокия вдыхала жизнь в третий стеклянный пузырь.
— Они небьющиеся, не бойся, — неизвестно зачем сказала я, звеня невесомой стеклянной ношей.
Колечка хватило ровно на дюжину украшений. Двенадцатое — уже из самого ободка, оказалось не елочным шариком, а стеклянным, со снежной метелью и маленьким домиком внутри. Я побаюкала новогоднее чудо на ладони, тоже на него дыхнула — так, чтобы метель улеглась, осела мягкими крупинками на лапках малюсеньких елей, а в окнах крошечного дома затрепетали огни. Артем, ставший теперь главным носителем тазика, смотрел на меня отнюдь не суровыми глазами.
— С наступающим… — как-то неловко отозвалась я, греясь о мирскую радость.
— Спасибо. Вас… тебя тоже, — поблагодарил бывший Скиф.
— И меня тоже. — Жека блаженно потянулась, косясь на верный трельяж. — Медам и месье, а где наш букет?
— Я в ванную отнесла.
— Ой, Ленусь, спасибо… Самое оно для елки…
Артем уже не удивлялся, только улыбался недоверчиво. Жека осторожно потянула на себя кромку голубого таза.
— Ну пошли давай. Заяц, ты же елку хотел на самом деле, правда? Чтобы совсем как в детстве?
Он кивнул и остался стоять на месте.
— Ну тогда давай, куртку хотя бы снимай, что ли. Пойдем, я тебе сейчас елку сделаю, ты ее в комнате установишь. Ленк, у нас чайник горячий?
— Горячий, — обрадовалась я. А потом развела руками. — Только вы не обижайтесь, но я сейчас уже убегать начну. Меня Клаксон дома заждался. Как раз, пока до дома доеду, пока с ним разгребусь, уже одиннадцать будет.
Жека виновато и очень счастливо улыбалась. Артем снова смотрел на шары в тазике. Так, будто было ему сейчас года четыре от роду, и он только-только научился считать и теперь никак не может поверить, что любой предмет может оказаться не только первым, но еще и пятым, седьмым и даже двенадцатым.
— У вас шампанское есть? — Маленький магазин располагался аккурат напротив Жекиного подъезда. Судя по тому, как взбудораженная продавщица расспрашивала покупателей о жизни и чего именно желала им в ответ на поздравления, здесь в основном отоваривались жильцы пары ближайших домов, аккуратно и своевременно обработанные Жекой. Никаких конфликтов, никаких нервных мыслей. Только ощущение близкой радости и чего-то хоть и волшебного, но нам, колдовским, непонятного. В общем, уютная очередь, даже жаль, что быстро закончилась: я только и успела, что сунуть себе в мобильник напоминалку. Про Жеку, естественно, на без четверти одиннадцать. А то, знаю я, как некоторые елку украшают… Как бы не уснули потом.
— Есть, но оно теплое, — продавщица кивнула на только что принесенный из подсобки ящик. — Будете брать?
— Конечно, буду, — обрадовалась я и полезла в карман за заранее приготовленными купюрами. Вместе с ними и мелочью цепанула что-то еще, явно не зернышко, а… Ладно, сейчас разберемся.
Это хорошо, что теплое, с теплым работать легче.
Расплатившись, я поправила сумку, упихнула в перчатку непонятный крошечный предмет и вышла из магазинчика с бутылкой на изготовку. Весело глянула в затемненные Жекины окна: судя по всему, до елки там дело не дошло и новогодние шары просто плавно кружили под потолком, освещая дом нежными бликами. Ох, Евдокия…
Я улыбнулась и прибавила шагу. Пересекла безлюдный двор, потом свернула на узкую тропку между заборами школы и детсада. Самое место — тут сейчас никого нет, даже собачников.
Я вдавила донце бутылки в скромный сугроб, осторожно содрала фольгу, смотала проволочку, отошла шагов на пять.
Сосредоточенно глянула на бутылку, вернулась обратно на тропу, махнула рукой и скомандовала:
— Пли!
Счастье рвануло из толстого зеленого горлышка вверх, взмыло высоко в заледенелое небо и уже там вспыхнуло золотистыми искрами, разлетаясь на удачи в делах, хорошее настроение, крепкое здоровье, настоящую любовь и прочие новогодние пожелания. Звездочки падали вниз, но не гасли, а оседали в снегу, мешаясь с искрящимися под фонарным светом снежинками.
Бутылка опустела. Я потянула было за горлышко, чтобы отнести ненужную посудину к ближайшей урне, и охнула: горячо! Как настоящий артиллерийский ствол, наверное. Надо бы перчатками обернуть, чтобы не обжечься.
Из левой перчатки мне под ноги вывалилось что-то неприметное и странно знакомое.
Тот самый ключик, подарок Тимки-Кота. Из тех, что полагается вешать нашим детям на шею или вручать ученикам в знак заботы и гордости.
Ну ребенка мне, наверное, все-таки рано. Или нет? В следующем году узнаю точно.
А все равно, надо будет Гуньку попросить, когда он ко мне в гости завтра приедет, чтобы поговорил с Клаксоном. Москва — город маленький, а летают крылатки хорошо. Пусть мне Клаксончик ту девочку найдет, которую я лет пятнадцать назад шоколадкой успокаивала. Чего-то мне кажется, что из нее выйдет неплохая ученица…
Вроде ее Алиной зовут, если ничего не путаю. А даже если и путаю, то крылатик точно разберется.
КОНЕЦ
Словарь общих и основных терминов
БИБЛИОТЕКА
Московского государственного
футуристического университета
им. Евг. Шварца
Читальный зал инв. № 129281
А. Основные термины
Ведьмачество — воплощение колдовских способностей на практике. Бывает материальным, психологическим, медицинским и т. д., в зависимости от специфики профессии.
Казнь — оговоренная Заповедями процедура уничтожения ведьмовской сути у Сторожевого или Сторожевой, совершивших оговоренное Заповедями преступление. Решение о казни принимается коллективным голосованием Клана либо всего ведьмовского населения административного округа (населенного пункта) на общем собрании. Казнь исполняется Старшим клана или Старшим всего ведьмовского рода данного административного округа при пяти свидетелях.
