Дьявольские миры (Сборник) - Брэкетт Ли Дуглас (читать книги онлайн регистрации txt) 📗
В глазах Сигрита теперь бушевало пламя.
— Ты осмеливаешься перечить мне? — он вскинул голову. — Я король Бурна.
— А Тайна королева Иннистейла, и я ее муж. И если вы выступите против нас, возможно Камень не будет лежать в тайном убежище. — взгляд Голта был тверд.
Взгляд Сигрита тоже. Прошла длинная томительная минута. Затем медленно губы Сигрита под золотистой бородой изогнулись в улыбку.
— Ты стал совсем другим, барон Голт. Ты совсем не тот, кого я посылал в поход. Старше, сильнее.
— Да, Ваше Величество, Вы правы.
— И хорошо, что мы с тобой поспорили. — Сигрит отвернулся. — Я думаю, что мы не станем врагами. Но все же… Камень. Если он не будет у меня, то какие гарантии того, что его не найдет кто-нибудь и использует против меня?
— Он в таком месте, король Сигрит, — твердо сказала Тайна, — что ни один человек не сможет его найти — даже мой муж — разве что я сама дам его в случае крайней нужды. Как это было в Иннистейле, когда потребовалось восстановить справедливость. Вы в свое время не захотели взять его, и теперь он не будет принадлежать никому. Таковы инструкции моего отца. Это я гарантирую вам. Камень находится вне пределов досягаемости любого смертного.
Сигрит, все еще отвернувшись, молчал. Затем он сказал:
— Ясно, — он повернулся. — Хорошо. Я не буду требовать Камень. Если я буду упорствовать, это может стоить мне тонн золота и серебра, действием которых я могу заменить действие Камня, чтобы уравновесить напряжение в государстве, сохранить мир, оставить Страну Света в составе моей империи. Там уже настолько развились науки, что может сформироваться новое государство, независимо от меня. Хорошо, забудем Камень.
— Благодарю, Ваше Величество, — проникновенно сказал Голт.
— Но еще остаются и другие вопросы, — сказал Сигрит. — Иннистейл. Он должен стать провинцией Серых Стран. И еще, королева Тайна, ты говоришь, что можешь отказаться от правления?
— Да, сэр. Если вы назначите регента ласкового и доброго, который вырастит зелень, пробивающуюся сейчас из пепла сожженных лесов, который позволит Невинным людям быть свободными в их лесах, который будет милосерден к тем нескольким Слитам и Бирам, бежавшим после разгрома в свои дальние убежища, если он будет по-человечески эксплуатировать шахты и восстанавливать леса, если он будет добр к Ранахам Великих Болот, которые охраняли нас на пути сюда, если у него есть человек, чья мудрость и опыт равны вашим…
— Тогда ты откажешься от королевских прав?
— Да, сэр, я откажусь — сказала Тайна, сжав руку Голта, — чтобы стать госпожой Железных Гор.
Снова рука короля потянулась в задумчивости к бороде.
— Мне кажется, у меня есть такой человек. Голт, как ты думаешь, Вальцхер справится с правлением в той стране за Болотами?
— Самым лучшим образом, Ваше Величество.
— Тогда я пошлю его в Иннистейл, мою новую провинцию. — Сигрит взглянул на Тайну. — А вдруг он найдет Камень? Он стар, но если Камень Могущества попадет в его руки…
Тайна улыбнулась. — Не беспокойтесь, милорд. Убежище абсолютно надежно. Ни Вальцхер, ни вы, ни Голт, ни все дьяволы ада не смогут найти его до тех пор, пока мой отец Ганон, в своем следующем воплощении, не решит достать его сам. Камень исчез. Теперь судьбы мира в обычных человеческих руках.
— Достаточно, — сказал Сигрит. — Хорошо. Вальцхер в Иннистейл. Голт со своей супругой в Железные Горы. — Он улыбнулся и все обиды, сдержанность, хитрость исчезли. Ни ему, никому другому. И, значит, он самый сильнейший в мире. Он подошел к Голту и пожал ему руку.
— Побольше детей, — сказал он, — процветания, мира.
— Благодарю, Ваше Величество.
Король поцеловал Тайну.
— Мы надеемся часто видеть вас при дворе.
— Железные Горы далеко, — сказала Тайна. — Но мы будем охотно приезжать.
В комнате воцарилась тишина. Казалось, что уже все сказали все. Затем Сигрит произнес почти застенчиво, неуверенно:
— Голт, ты молодец.
Голт засмеялся.
— Благодарю, Ваше Величество.
Этого было достаточно. Он схватил Тайну за руку и они пошли вместе к двери. Когда дверь закрылась за ними, их шаги по взаимному согласию ускорились. Перед ними лежал долгий путь в Железные Горы и им не терпелось начать его.
Э. Гамильтон
МОЛОТ ВАЛЬКАРОВ
Перевод Б. Толстиков
Глава 1
Вы — обычный человек, нормальный индивидуум. Вы живете обычной жизнью в обычном мире. И вдруг за один день, за несколько часов одного дня, все вокруг вас рушится, расползается, как промокашка под дождем, и вы открываете, что шагнули прямо ОТСЮДА в бездонные черные глубины космоса, не имеющего ни начала, ни конца, ни одной знакомой истины-соломинки, за которую можно было бы зацепиться.
Именно это и случилось с Нейлом Бэннингом. Ему исполнился тридцать один год, он работал коммивояжером нью-йоркского издателя, был здоров, хорошо сложен и доволен своей работой. Он ел три раза в день, был недоволен налогами и временами подумывал о женитьбе. Но все это было до его поездки в Гринвилль.
Все получилось совершенно случайно. Деловая поездка по западному побережью, осознание того факта, что поезд всего в сотне миль от места, где прошло его детство, и внезапное сентиментальное решение. Три часа спустя ярким весенним днем Нейл Бэннинг вышел из вагона в маленьком городке штата Небраска.
Он взглянул на голубую равнину неба с пятнышками облаков на ней, перевел взгляд на широкую, сонную главную улицу и улыбнулся. Ничего не изменилось. Такие городки, как Гринвилль, неподвластны времени.
Возле вокзала стояло одинокое такси. Водитель, скуластый молодой человек, с неописуемой кепкой на затылке, положил багаж Бэннинга в машину и спросил:
— В отель «Эксельсиор», мистер? Это лучший.
— Отвезите туда багаж. Я пройдусь пешком, — ответил Бэннинг.
Молодой человек посмотрел на него.
— В любом случае платите пятьдесят центов. Прогулка у вас выйдет длинная.
Бэннинг заплатил водителю.
— И все-таки я пойду пешком.
— Деньги ваши, мистер, — пожал плечами водитель, и машина отъехала.
Бэннинг зашагал по улице, а свежий ветер прерии трепал полы его пальто.
Бакалейная лавка, дом лесозаготовительной компании, железоскобяные изделия старого Хортона, парикмахерская Дела Паркера. Тяжеловесный параллелепипед мэрии. На молочной закусочной появилась новая реклама — колоссальное изображение конусообразного стаканчика мороженного, а Хивэй-гараж стал больше, добавился участок, заполненный сельскохозяйственной техникой.
Бэннинг шел медленно, растягивая время. Встречные смотрели на него с открытым, дружелюбным любопытством жителей Среднего Запада, и он сам вглядывался в их лица, но ни одно не казалось знакомым. Да, десять лет отсутствия — это много. Однако должен же встретиться хоть один знакомый, должен же хоть кто-то поприветствовать его в родном городе! Десять лет — все-таки НЕ ТАК УЖ МНОГО.
Он повернул направо у здания старого банка и пошел вниз по Холлинз-стрит. Два больших, редко застроенных квартала. Дом-то, во всяком случае, должен стоять по-прежнему.
Дома не было.
Бэннинг остановился, огляделся по сторонам. Все верно. То же самое место и дома по обеим сторонам улицы точно такие, какими он запомнил их, но там, где должен был бы стоять дом его дяди, не было ничего, кроме заросшего сорняками пустыря.
«Сгорел, — подумал он. — Или перенесли на другое место».
Но сам с беспокойством чувствовал, что здесь что-то не так. Дом не так-то просто стереть с лица земли. Всегда что-нибудь остается — груда булыжника в том месте, где засыпан подвал, контуры фундамента, следы старых дорожек, деревья и цветочные клумбы.
Здесь же ничего похожего — лишь заросший сорняками пустырь. Казалось, здесь никогда и не бывало ничего другого. Бэннинг огорчился — дом, в котором ты вырос, становится частью тебя самого, это центр вселенной твоего детства. Слишком много воспоминаний связано с ним, чтобы можно было легко смириться с потерей. Но кроме огорчения он чувствовал и недоумение, смешанное со странным беспокойством.
