Вампир Лестат - Райс Энн (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .txt) 📗
Вдруг он обернулся ко мне, и его приветливое, но чересчур гладкое лицо словно на секунду ожило. Потом он обнял меня и повел обратно в комнату.
Его походка ничем не отличалась от походки обыкновенного смертного. Он ступал легко, но твердо, и каждое его движение было совершенно предсказуемым.
Он подвел меня к двум креслам с подлокотниками, стоявшим друг против друга, и мы сели. Мы находились примерно в центре комнаты. Справа от меня была терраса. Висящая под потолком люстра и не менее дюжины укрепленных на стенных панелях канделябров ярко освещали все помещение.
Вся обстановка в комнате была простой и естественной. Мариус удобно устроился в обитом парчой кресле, обхватив пальцами подлокотники.
Когда он улыбался, он выглядел очень человечным. Пока на лице его оставалась улыбка, оно казалось оживленным и выразительным.
Я не мог заставить себя отвести от него пристальный взгляд.
На лице его появилось немного озорное выражение.
Сердце мое готово было выпрыгнуть из груди.
– Что для тебя будет легче? – спросил он. – Если я объясню, почему привез тебя сюда, или если ты расскажешь, почему искал и зачем хотел видеть меня?
– О! Первое для меня будет гораздо проще! – ответил я. – Говори лучше ты.
Он мягко и одобрительно рассмеялся.
– Ты действительно замечательное существо, – начал он. – И я не ожидал, что ты так скоро спрячешься под землю. Большинство из нас переживают первую смерть гораздо позднее – лет через сто или даже двести.
– Первую смерть? Ты хочешь сказать, что это вполне нормально – уйти под землю так, как сделал это я?
– Среди тех, кто выживает, это вполне нормальное явление. Мы умираем. И поднимаемся вновь. Те, кто хотя бы на какое-то время не скрывается под землей, как правило, долго не живут.
Я был изумлен, но понимал, что его слова содержат зерно истины. В голову мне пришла вдруг ужасная мысль: если бы Ники ушел под землю, вместо того чтобы шагнуть в огонь… Но я не мог сейчас думать о Ники. Если я стану о нем думать, у меня тут же возникнет бесчисленное множество вопросов, на которые не может быть ответов. Что, если Ники продолжает и сейчас где-то существовать? Может, он просто перестал быть? Могут ли мои братья находиться сейчас где-либо? Они тоже просто перестали быть?
– Но в случае с тобой мне, наверное, не стоило слишком удивляться, – продолжал Мариус, словно не услышав мои мысли или не желая на них реагировать. – Ты потерял слишком многое из того, что имело для тебя большую ценность. За короткий срок ты узнал чересчур много и слишком многому научился.
– Откуда тебе известно все, что происходило со мной?
Он снова улыбнулся и, казалось, даже готов был рассмеяться. Его простота в общении и доброжелательность удивляли меня. Речь его была живой и понятной. Он говорил как хорошо образованный француз.
– Надеюсь, я не испугал тебя?
– Не думаю, что это входило в твои намерения, – ответил я.
– Конечно же нет, – тут же откликнулся он, сделав быстрый жест рукой. – Но твое самообладание несколько удивляет меня. А в ответ на твой вопрос скажу, что знаю все, что происходит с нам подобными по всему миру. И, честно говоря, не всегда понимаю, каким образом и почему мне все это становится известным. Эта способность, как и все другие, усиливается с возрастом, однако с трудом поддается контролю и весьма неустойчива. Бывают моменты, когда я могу слышать, что происходит с нам подобными в Париже или Риме. А когда кто-нибудь зовет меня, как делал это ты, я способен услышать зов с невероятно большого расстояния. И, как ты уже убедился, я с легкостью могу найти источник зовущего меня голоса.
Но я получаю информацию и другими путями. Я знаю о тех сообщениях, которые ты оставлял для меня по всей Европе, потому что сам их читал. Кроме того, я слышал о тебе от других. Иногда мы с тобой оказывались совсем рядом – гораздо ближе, чем ты мог предположить, и тогда я читал твои мысли. Как ты понимаешь, я и сейчас слышу все, о чем ты думаешь. Однако предпочитаю общение с помощью обычной речи.
– Почему? – спросил я. – Мне казалось, что старейшие из нас вполне способны обходиться без слов.
– Мысли не отличаются точностью и не поддаются контролю, – ответил он. – Если я открою перед тобой свой разум, я не буду знать, что именно ты сумеешь там прочесть. А когда я читаю твои мысли, я могу ошибиться и неправильно истолковать то, что увижу и услышу. Поэтому я предпочитаю разговаривать и таким образом использовать свои умственные способности. Мне нравится слышать звучание речи и с ее помощью вступать в необходимые для меня отношения с другими. Мне нравится, когда меня слушают. К тому же я не люблю без предупреждения проникать в чужой разум. Если говорить откровенно, я считаю, что речь – это поистине величайший дар, которым в равной степени владеют как смертные, так и бессмертные.
Я не знал, что ответить. В его словах был заключен огромный смысл. Однако я вновь покачал головой.
– А твои манеры?.. – промолвил я. – Ты двигаешься совсем не так, как Арман или Магнус, совсем не так, как, по-моему, должны вести себя древнейшие из нас…
– Ты хочешь сказать, как фантом? А почему я должен вести себя таким образом?
Он снова мягко и завораживающе рассмеялся. Потом слегка откинулся в кресле и поставил на сиденье согнутую в колене ногу, совсем как делают это смертные.
– Конечно, было время, когда все это казалось мне чрезвычайно интересным, – продолжил он. – Скользить, почти не переставляя ноги, принимать такие позы, которые для любого смертного либо весьма неудобны, либо просто невозможны. Перелетать на небольшие расстояния и приземляться совершенно бесшумно. Одним усилием воли и желания передвигать с места на место предметы. Но в конце концов все это надоедает и начинает казаться грубым. Человеческие движения необыкновенно элегантны. Плоть обладает мудростью, равно как и то, каким образом делает человек то или иное дело. Мне нравится звук моих шагов по земле, ощущение находящихся у меня в руках предметов. К тому же полеты, пусть даже на очень короткие расстояния, и передвижение предметов усилием воли – занятия довольно утомительные. Я могу все это совершать, но только в случае крайней необходимости, потому что мне гораздо проще делать все своими руками.
Его слова привели меня в восторг, и я даже не попытался его скрыть.
– Взяв чрезвычайно высокую ноту, певец способен разбить стеклянный сосуд, однако человеку гораздо проще разбить чашку, просто уронив ее на пол.
На этот раз я не мог удержаться от смеха.
Я уже начал привыкать к тому, что лицо его временами оживляется, а в следующий момент может превратиться в бесстрастную маску, и к тому, что глаза его постоянно светятся живым блеском. Он производил впечатление неизменно уравновешенного и открытого человека – ошеломляюще прекрасного и все на свете знающего и понимающего.
Однако я никак не мог избавиться от ощущения присутствия какой-то опасности, сознания того, что рядом со мной находится нечто пока сдерживаемое, но чрезвычайно могущественное и угрожающе сильное.
Меня вдруг охватило необъяснимое волнение. Я почувствовал себя подавленным, и мне захотелось плакать.
Он наклонился и пальцами дотронулся до моей руки. От его прикосновения по телу у меня пробежала дрожь. Оно соединило нас. И хотя его кожа была шелковистой, как и у всех вампиров, она казалась менее мягкой. Впечатление было такое, как будто меня коснулась каменная рука в шелковой перчатке.
– Я привез тебя сюда, потому что хочу рассказать тебе все, что мне известно, – сказал он. – Хочу поделиться всеми секретами, которыми владею сам. По некоторым причинам ты чрезвычайно заинтересовал меня.
Я сидел как завороженный и чувствовал возможное приближение всепоглощающей любви.
– Однако хочу предупредить тебя, – продолжал он, – в этом есть определенная опасность. Я не знаю ответа на самые главные вопросы. Не смогу сказать тебе, кто создал мир и откуда появились люди. Не смогу объяснить, почему существуем мы. Я только могу рассказать намного больше того, что успели до сих пор поведать тебе другие. Могу показать тебе Тех, Кого Следует Оберегать, и рассказать все, что мне о них известно. Я постараюсь объяснить те причины, по которым, как я считаю, мне удалось прожить так долго. Эти знания способны в определенной степени изменить тебя. Собственно, изменения, мне кажется, происходят благодаря любым знаниям…
