Франкенштейн (илл.) - Шелли Мэри Уолстонкрафт (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
Чтобы новое чудище утонуло!
Я крепко спал всю ночь. Лишь наутро, когда на небо выкатилось веселое солнце, я наконец проснулся.
Дул крепкий ветер, волны ударялись в мою утлую лодчонку. Я понял, что, пока я спал, меня отнесло далеко от острова, где я поселился. Где я? Берега нигде не было видно… Кажется, меня вынесло в Атлантический океан.
Шли часы, и к вечеру море еще больше взбурлило. Я уже страдал от голода, жажды, от жары и от страха, что так и умру посреди океана, или погибну от истощения, или стану добычею волн.
Только когда стал меркнуть свет дня, я различил на юге полосу суши. Парус мой был слишком слаб, я не мог управлять лодкой. Поэтому я сорвал с себя рубашку, соорудил из нее второй парус, и лодочка моя весело побежала к берегу, где уже виднелась удобная гавань.
Я привязывал лодку, когда несколько местных жителей окружили меня. Я немало удивился тому, что никто из них не предложил мне свою помощь, хотя я был изнурен, оборван и весь обгорел на солнце. Нет, наоборот, они о чем-то перешептывались.
В открытом море.
Озадаченный их поведением, я крикнул:
— Добрые люди, не будете ли вы столь добры, не скажете ли мне, куда меня вынесло море?
Один рыбак выступил вперед.
— Скоро узнаешь, — сказал он грубо. — Тебе, небось, у нас не понравится, да нам все равно.
Грубость его меня удивила, но еще больше я удивился и опечалился, увидев злые лица в толпе.
— Вот уж не думал я, что англичане могут так невежливо обойтись с незнакомцем, — сказал я раздосадованно.
— Я не знаю, уж как там встречают чужаков англичане, — сказал тот рыбак, — да и знать не хочу. Но сейчас ты в Ирландии, а ирландцы не любят злодеев.
Странная враждебность.
— Злодеев? — задохнулся я. — Что за слова? Я никакого злодейства не совершал.
— А уж это не нам решать. Лучше пойдем-ка с нами к мистеру Кервину, судье нашему. Он тебя порасспросит насчет того, кто тут у нас убил молодого господина вчера ночью.
Я был озадачен, но совершенно уверен, что смогу объяснить судье, что ни к какому убийству я не причастен. А потому, как ни мучили меня голод и жажда, я натянул рубашку и последовал за толпой к дому судьи. О, если бы я мог догадаться о том, какое страшное открытие меня ожидает!
Мистер Кервин, добрый старик, стал расспрашивать приведших меня рыбаков.
Первым опять заговорил тот рыбак:
— Я ночью вышел в море, ваша милость, со сынком со своим. Поднялся шторм, и мы повернули к берегу. Стали лодку пришвартовывать, а под ногой у меня что-то твердое.
Виктора ведут к судье.
Посветил фонариком и вижу: красивый молодой человек, лет эдак двадцати пяти. Еще теплый был. Мы даже сразу не поняли, мертвый он или без памяти лежит. Отнесли его в дом, какой поближе, хотели оживить… Какое там. Мертвый он был.
Сначала подумали — утонул, и волны выдали тело. А потом одежу пощупали — сухая. Стало быть, не был он в воде.
А потом видим — на шее у него синие отметины. Стало быть, задушили его!
Сначала я слушал историю рыбака в пол-уха, но когда он рассказал про эти отметины, я похолодел. У меня затряслись руки. Ноги у меня подкосились. Мне пришлось вцепиться в стул, чтобы не упасть.
Судья посмотрел на меня странным взглядом и принялся расспрашивать одну женщину в толпе.
Женщина сказала:
На берегу нашли тело.
— Я близко от берега живу, ваша милость. Еще до того, как я про убийство это услышала, я видела, как кто-то оттолкнулся в лодке от того самого места, где покойника нашли, да только не разглядела я его.
Мистер Кервин повернулся ко мне и сказал:
— Поскольку вас обнаружили в лодке на берегу, вам непременно придется пойти со мной и осмотреть тело.
Я решил, что ему хочется посмотреть, как я себя поведу при виде этого тела, если уж от одних слов рыбака про отметины на шее я так разволновался. И в сопровождении судьи и еще нескольких человек я пошел в местную гостиницу. Мы прошли в голую заднюю комнату. Комната была вся пустая, и только посередине стоял простой деревянный гроб.
Господи Боже! Как рассказать об этом!
Когда меня подвели к гробу, чтобы я увидел бездыханное тело, я закричал от ужаса!
Бездыханное тело, вытянутое передо мной, — было то, что осталось от Генри Клерваля!
«Пойдемте со мной, вы увидите тело!»
Я задохнулся, я упал на холодное тело. Рыдания надрывали мне грудь, я кричал: — Неужто злое мое дерзновение и тебя убило, мой добрый друг! Я виноват уже в двух других смертях! Сколько же еще жертв унесет проклятый сатана, как он унес тебя, Генри, милый мой Генри!
Продолжать я не мог. Я весь затрясся и упал на пол без памяти.
Генри Клерваль — новая жертва!
ГЛАВА 18. В тюрьме
Тюрьма. Горячечный бред.
Следующие два месяца провел я в тюрьме, в бреду и горячке. Я чуть не умер тогда. Мистер Кервин мне потом рассказывал, как я метался и взывал к тюремщикам, которые, разумеется, сочли меня буйно помешанным. Я непрестанно винил себя в гибели моего брата, моего друга Жюстины и вот теперь еще Генри.
Я просил всех вокруг мне помочь разделаться с кем-то, кого я называл «враг». Меня часто мучили кошмары, и тогда я кричал в ужасе, что «враг» сжимает пальцами мою шею, хочет меня задушить!
Когда горячка оставила меня и я выздоровел, я увидел, что лежу в жалкой камере с зарешеченными окнами. Какая-то старушка спала на стуле подле моей постели.
— Кто вы? — спросил я, разбудив ее своим вопросом.
— Меня наняли тебя выхаживать, — ответила она неласково, — хоть и не знаю, зачем надо тебя выхаживать, ведь тебя еще не наказали как следует за то, что ты, говорят, человека убил.
Я отвернулся от бесчувственной женщины, но потом понял, что никто не станет заботиться об убийце, кроме разве что палача, которому заплатят за то, что он меня повесит.
Скоро я узнал, однако, что мистер Кервин был очень добр ко мне, пока я болел. Он посылал ко мне доктора и сиделку. Он часто меня навещал, как ни трудно ему было слушать бред того, кого считал он убийцей.
«Кто вы?»
Однажды, когда я уже настолько окреп, что мог сидеть на постели, мистер Кервин зашел в мою камеру. Придвинув стул поближе ко мне, он спросил:
— Чем я мог бы облегчить вашу участь? Я заглянул в его добрые, сочувственные глаза и сказал:
— Благодарю вас, сэр, но только смерть одна может меня утешить. Только смерть может избавить меня от мучений.
— Не теряйте надежды, юноша. Из бумаг в вашем кармане я узнал, кто вы такой и кто такие ваши родные в Женеве.
Я весь задрожал при упоминании о моих родных.
— О Господи! — вскрикнул я. — Что с ними случилось? Неужели там опять произошло убийство?
