Большая книга ужасов 2014 (сборник) - Щеглова Ирина Владимировна (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
Старуха перестала улыбаться и засеменила к дому. Ира опередила ее, рванула на себя дверь, заметалась по комнате. Платок висел на спинке стула.
– Отдай, отдай его мне, – заплакала бабка. – Тебе он зачем? Не твой он, ведьмин! Ну отдай!
– Как ведьмин?! – опешила Ира.
– Ведьмин, ведьмин. Мамки его , – довольно произнесла бабка. – Через лес бежала, на ветке оставила. Люди нашли, домой принесли – те самые, что ее прогнали. От этого все беды и начались. Отдай!
Старуха протянула к Ире сухую костлявую руку.
Хлопнула дверь.
– Мать, ты что тут?
В комнату вошел ее сын.
– Здравствуйте, – бросилась к нему Ира – в который раз он ее спасает. – Я спасибо зашла сказать, а вас нет.
– Отдай, – хныкала бабка.
– Уймись, – прикрикнул на нее мужчина. – Что ты на людей кидаешься?
– Мое взяла, – пожаловалась старуха.
– Где ж твое? Успокойся. Все твое у тебя осталось. Пошли, – мужчина кивнул Ире и первым вышел на двор.
У крыльца стояла корзина, сверху прикрытая листвой, рядом лежала толстая суковатая палка. Мужчина передвинул все это под навес, в тень.
– Говорят, у вас дом сгорел, – как бы между делом спросил он.
– Да, ночью. У Красиных.
Мужчина кивнул, мол, я так и подумал. Ира поспешно спрятала платок под футболку.
– А вы знаете про ведьму? – тихо спросила она.
– Это тебе мать наговорила? – не поворачиваясь, буркнул сын. – Не слушай ее. В лесу живет, еще и не такое сбрендит.
– А вы сами видели мальчика?
– Сказки это. Колдуньи, мальчики с волками… Есть дурман-трава. Пахучая – жуть. Она кустами растет, в низинках. Там и от воды душно, а еще у травы дурной запах. Вот у человека голова и кружится, а потом видения начинаются – мальчики, говорящие лоси, волки, ходящие на задних ногах.
Не может быть! Неужели все ее видения так просто объясняются? Что же тогда было, если ничего и не было?
Мужчина ушел за дом, загрохотал там досками, перебирал их.
Ладно, она сама разберется.
Ира вышла за калитку, но вместо того, чтобы пойти по тропинке через лес к себе, повернула в другую сторону. К стеле.
Вблизи памятник оказался высоким четырехгранным столбом со звездой на макушке. Со всех сторон к нему были прикреплены таблички.
«Павшие в боях…» Тревожно сбилось дыхание, заломило запястья. Как все это было неправильно и страшно… Смерть… Насилие…
Но взгляд ее невольно уже бежал по списку. Больше всего фамилий было на букву «В». Воронцов, Воронцов, Воронцов, Воронцов… Это что, все – ее родственники?!
Чтобы как-то отвлечься от этих мрачных мыслей, Ира огляделась. За оградой, внутри ее, были посажены цветы, земля вокруг рыхлая, без сорняков – за памятником ухаживали. Под ближайшими деревьями беспорядочно свалено… какие-то не то палки, не то железки. Ира подошла ближе. Металлолом… Исковерканное железо. Все то, что следопыты смогли найти, но не успели пристроить, – гильзы, пробитые, проржавевшие каски, остатки орудий – исковерканные временем остатки войны. Рядом с ухоженной стелой эта груда, уже подернутая травой, засыпанная опавшими листьями, смотрелась странно.
К Ире подошел бабкин сын:
– Что нашла?
– Ничего. – Ира на всякий случай показала пустые руки. – Странно, что здесь так много всего бросили. С собой не забрали. Это же все, наверное, для музея…
– Бросили, – согласился мужчина. – Хотели убрать, но им запретили. Так все и осталось.
– Почему запретили?
– Не знаю. Не понравилось, что дети везде суют свой нос.
– Они узнали какую-то тайну?
– Чего им тут узнавать? Все важное давно рассказано и записано. Да ты у своих спроси. Кто-то из ваших, из карауловских, со следопытами крутился. Девочка маленькая, серенькая, на мышку похожая. Имя у нее было какое-то мышиное… – Мужчина поводил рукой в воздухе, вспоминая. – Да, точно, крыска Лариска! – Мужчина грустно посмотрел на свалку. – А мать мою не слушай. Она помешалась на этой колдунье. Давно уже.
Резкий порыв ветра заставил ее посмотреть на небо. Из-за леса ползла черная туча. Ира схватила велосипед. Эх, раньше она эту тучу не увидела! А теперь мокнуть ей под дождем. Да еще в лесу!
Мужчина глядел вслед удалявшейся девочке. Ветер трепал на нем просторную холщовую рубаху. Трепал он и Ирину футболку, подгонял ее, толкал в спину, как бы нашептывая: «Торопись. Скорей, скорей!»
Промелькнул мимо дом старухи, взлетел песок у последнего сарая. Набирая скорость на спуске, Ира помчалась к лесу. Туча «съела» солнце. Лес в одну секунду потемнел, его тревожные зеленые глаза погасли. Стараясь не наезжать на камни, лезшие под самое колесо, Ира пролетела мимо поля шелестевшей на ветру ржи, проскочила через мостик и въехала в лес.
Она сама себя убеждала в том, что теперь все будет хорошо. Платок у нее, он лежит за пазухой. И даже если кто-то попытается ее остановить, она пробьется.
Догонявшая ее гроза гнула к земле деревья, скрипели старые сосны. Сорванные листья, как испуганные бабочки, порхали по дороге. В лесу угрожающе потемнело. Ира мчалась по кочкам и ухабам, не задерживаясь чтобы их объехать.
И внезапно все застыло, умолкло. Ветер стих, лес замер в ожидании грозы.
Ира припустила из последних сил, вписалась в поворот и еле успела затормозить прямо перед каким-то человеком. Она так резко вывернула руль, что велосипед завертело на месте, он упал и проволок хозяйку несколько метров вслед за собой.
На земле сидел Артур. Одной рукой он держался за колесо, а другой пытался его прикрутить между рогатинами рамы велосипеда. Расцарапанные руки были в крови, футболка порвана, на груди виднелись длинные глубокие ссадины.
Ира вскочила на ноги:
– Ты чего здесь расселся?
– Велосипед сломался. – Цыганенок громыхнул своей техникой. – Откуда ты так несешься? Из Воронцовки?
– Что ты здесь делаешь? Следишь?
– За тобой ехал, – легко признался цыганенок. – А тут эти волки… Велосипед и не выдержал. – Артур отбросил от себя колесо, болты и посмотрел на Иру в упор. Глаза у него были злые. – Нашла?
Ира отвернулась.
Не шумел ветер, улеглись на дорогу листья, перестали скрипеть сосны. Только вдалеке что-то еще тарахтело. Признаться? Кому? Артуру? Вот уж нет! Если и просить у кого-то помощи, то не у цыганенка, это точно. Тем более когда он смотрит на нее таким зверем. Сколько времени провели они вместе, во сколько игр переиграли! Она видела цыганенка разным: хохочущим, злым, азартным. Они дрались и мирились, а потом опять дрались. Но ни разу он не смотрел на нее с такой ненавистью. Она буквально захлестывала Иру со всех сторон, рождая в ее душе страх. Надо бежать! Надо спасаться!
Артур отпихнул от себя велосипед и встал.
– Отдай, – железным голосом приказал он, протягивая руку. Грязный, оборванный, исцарапанный, перепачканный кровью и землей, в эту секунду он представлял собою ужасное зрелище.
Поблизости что-то затарахтело, и на дороге появился мотоцикл. Вел его Пашка, в седле позади него устроилась Красина.
– Пашка, – обрадовалась Ира. Это спасение! Теперь об Артуре можно забыть.
Павел остановился, выключил мотор и… посмотрел на Артура.
– Ну что? – устало спросил он.
– Платок у нее. – Цыганенок протер лоб ладонью, как труженик после тяжелого рабочего дня.
Павел перевел взгляд на Иру. А у брата-то откуда столько ненависти и брезгливости к сестре?!
Это было неожиданно. Это было несправедливо! В глаза ей словно горсть песка бросили. Ира растерянно заморгала, по ее щекам побежали предательские слезы.
– Пашка, ты чего? – бессильно спросила она, хотя и так было ясно, что на этот вопрос Пашка ей не ответит. Если это вообще Пашка.
Брат поставил мотоцикл на подпорку, медленно слез с него на землю. Вслед за ним слезла Наташка. Они стояли напротив Иры с совершенно одинаковым выражением лиц. В этом было что-то ненормальное и невозможное. Ира попятилась, прижимая руки к груди, слыша, как гулко ухает ее сердце. Бежать некуда. В лесу – поймают, дорога – перекрыта.
