Солнце мертвых - Атеев Алексей Григорьевич Аркадий Бутырский (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗
Собрав все силы, Мухоедов сделал страшный рывок назад, и в этот момент из воды показалось столь ужасное создание, что у Артура чуть не разорвалось сердце.
Перед ним был утопленник. Лицо трупа страшно распухло, вместо одного глаза зияла черная дыра, а второй, белый, словно вареный, тем не менее в упор смотрел на Артура. Объеденные нос и щеки густо покрывали жирные черные пиявки, готовые вот-вот лопнуть. Белесые источенные губы трупа раскрылись, и изо рта вылез маленький рак.
Утопленник был точь-в-точь как тот, которого Мухоедов видел на речке Клязьме, когда ему было семь лет. Тогда тоже был жаркий летний день. Утонувший лежал на белом песке, и мелкая речная волна колыхала его волосы. Малолетний Артур вместе с другими ребятишками, замерев от страха, не мигая, смотрел на несчастного. Наибольший ужас вызывали пиявки, присосавшиеся к лицу. Так он, оцепенев, стоял на берегу, пока не прибежала мать и за руку не утащила его прочь. Утопленник потом часто снился Артуру. И вот теперь он увидел его снова.
Мухоедов, сделав нечеловеческий прыжок, выбрался из лужи и, не разбирая дороги, кинулся прочь. Он бежал как сумасшедший, завывая и постоянно оглядываясь, не преследует ли его утопленник, усеянный пиявками. По дороге бедолага потерял обувь и брюки, которые в панике бросил на берегу лужи. В распахнутом пиджаке, съехавшем набок галстуке и длинных до колен застиранных трусах он и впрямь напоминал душевнобольного, по недосмотру санитаров вырвавшегося на свободу.
Остановился Мухоедов возле того самого козла, который, как ему показалось, блеял человеческим голосом. Только тут перевел страдалец дух. Козел поднял свою кудлатую башку и смотрел на Артура с явным сочувствием. Казалось, он хотел сказать:
«Что, брат, попал в переделку?!»
Мухоедов жалобно взирал на козла, словно искал у него сочувствия. Потом он оглянулся на дом, возле которого резвилось животное. Взгляд остановился на табличке с номером строения. И тут у Артура в какой уж сегодня раз глаза вылезли из орбит. Так вот он, дом под номером шесть! Как же это может быть? Ведь он не раз и не два проходил мимо этих ворот. Артур вновь присмотрелся. Что-то явно было не так. Вместо одной шестерки на табличке было три. Да быть того не может!
И все-таки Артур решил разведать, что там внутри. Неведомая сила потянула его в дом со странным номером. Он робко стукнул в калитку, потом, не дожидаясь приглашения, распахнул ее и шагнул во двор. Здесь никого не было. Он проследовал в дом.
Натыкаясь в потемках на углы, производя адский грохот, брел Артур навстречу своей судьбе. И она предстала перед ним в виде молодого человека приятной наружности, привалившегося на подоконник распахнутого окна и смотревшего прямо на него. В юноше Мухоедов узнал Стаса Недоспаса, с которым он был немного знаком по химкомбинату. Зрачки Стаса словно вмерзли в лед, на лице играла полуулыбка-полуусмешка. Он некоторое время молча взирал на Артура, потом хмыкнул:
– Н-да, видок!
Артур хотел рассердиться и отчитать наглого мальчишку, но почему-то смутился и лишь сделал неловкий поклон.
Стас закивал головой с деланым сочувствием.
– Нелегко тебе пришлось, батюшка, – заметил он, разглядывая Артура. – Вон даже портки потерял.
Артур сконфуженно кивнул, подтверждая замечание молодого человека.
– Что головой взбрыкиваешь, точно козел? Или устал с непривычки по деревне шляться? Говори, зачем пришел?
– Я… – невнятно начал Мухоедов, – я, собственно… – он запнулся, подбирая слова. – Я ищу моего знакомого Вовика, то есть Владимира Еремина – заведующего краеведческим музеем. Он, как я знаю, собирался с вами повстречаться, вот я и пришел узнать…
– Что узнать?
– Где Вовик…
– Вот оно что! Тебя, значит, Вовик интересует? А может быть, ты сюда вынюхивать пришел? Ты же любишь вынюхивать. Собирать всякие россказни, сплетни бабские, а потом докладывать куда следует. Ведь так? Ты и Вовика своего сюда послал, чтобы он собрал информацию, а потом пересказал ее тебе. Ты ведь всю жизнь стучишь. Стучал в Москве. Потом сюда переехал и здесь занялся тем же. Ась? Не слышу ответа!
– Да я… Это… По какому праву!.. Что вы себе поз… Ну если даже… Ведь на благо!
– На благо?! На чье благо? Если только на свое! А для других вряд ли это было благом. Ты вспомни своего дружка. Как там его звали? Шагов, что ли? Не ты ли его посадил, настучав, что он водит дружбу с иностранцами? Кац? Кто сообщил в органы, что он распространяет сионистскую литературу? Не ты ли? Темиргалеев? Помнишь? Пятак получил. Якобы за хулиганство. Возмущался судьбой крымских татар… Ты, естественно, доложил куда следует. Было? Да и сюда ты сбежал из Первопрестольной только потому, что кое-кто должен был вот-вот выйти из заключения и разобраться с тобой… А здесь… Впрочем, достаточно. Довольно обвинений. Отвечай. Прав я или не прав?
Артур потупил глаза и молча кивнул.
– И про меня ты кое-что слышал, вот только не верил. Поэтому и послал мальчишку. Ну да ладно. Мне уже тошно говорить. Придется тебя покарать. Поучить маленько.
Ледяные глаза Стаса пронзали насквозь и словно ввинчивались в мозг.
Мухоедов упал на колени.
– Помилуйте! – выкрикнул он.
– Ага. Милости запросил? Ладно. Будет тебе милость.
Взгляд юноши стал вовсе нестерпим. Мухоедов попытался отвернуться, но не получилось, он захотел вскочить и броситься прочь, но ноги не слушались.
Стас встал, подошел к Мухоедову и положил ему руки на голову. И тут с несчастным стукачом стали происходить метаморфозы. Он почувствовал, как меняется его тело: уменьшается, удлиняется, обрастает шерстью. Нелепый пиджак куда-то исчез вместе с семейными трусами. Шелковистая шерстка становилась все длиннее, а вместо ступней появились копытца. Даже зрение изменилось. Предметы вытянулись и заострились, а на месте юного Стаса оказался древний старик, смотревший на Артура, или не на Артура уже вовсе, со зловещим ехидством.
Но странное дело. Превращение, случившееся с Мухоедовым, вовсе его не потрясло. Напротив, он почувствовал себя значительно лучше. Может быть, впервые за весь день он наконец обрел спокойствие. Дышать стало легче. Жизнь снова была прекрасна, пусть даже и в таком обличье. Артур неторопливо ударил копытцем по деревянному полу.
– Э-э, да тебе нравится?! – удивился старик. – Ну молодец! Видать, на роду тебе написано быть рогатым. Впрочем, все в свое время. Для начала достаточно.
Старик посмотрел на Артура тяжелым немигающим взглядом и опять прикоснулся к его бедовой голове. И вновь Мухоедов стал человеком. На миг он ощутил разочарование и даже легкую печаль, но потом осмотрел себя с головы до ног и обнаружил, что выглядит вполне нормально. И брюки он не терял, и обут, и шляпа венчает его высокое чело. Словом, все в порядке.
Вздохнул тут Мухоедов, повеселел и преданными глазами уставился на Стаса, который тоже принял свой обычный вид.
– Значит, так, – сказал вполне обыденным тоном хозяин дома номер шесть, – «мой друг», ведь ты именно так предпочитаешь выражаться; итак, мой друг, поскольку любишь шпионить, и дельце тебе будет по твоей специальности. Завтра отправишься в вашу, то есть нашу, химкомбинатовскую гостиницу и присмотришь там за одной честной компанией. Не русские люди – иноземцы. Из самой Америки по наши души приехали. Так вот. Ты должен приглядывать за ними в оба. Куда пошли, что делали… Словом, о каждом их шаге. Уяснил? А потом докладывать мне. По телефону. Вот номер. Каждый их шаг!
– И как долго?
– Столько, сколько нужно!
– Но я же работаю!
– Возьмешь неделю за свой счет.
– А как они выглядят?
– Два мурина, негра то есть, и один европейского обличья. Не ошибешься, одни они там такие.
– Что же им у нас надо?
– Вот ты и разберешься, что надо. Ты же у нас специалист по этим вопросам. Придумай себе какое-нибудь дельце в гостинице. Ты общественник, тебя все знают. Потолкуй с горничной, которая у них в номерах прибирает, с коридорной, словом, с прислугой. Привычки их, обхождение. И особенно, нет ли чего странного в повадках. Это главное. И обо всем мне докладывай. Не дозвонишься, сюда приходи. Долго эта канитель не продлится, так что можешь не волноваться. А теперь ступай. И смотри у меня!
