Большая книга ужасов 2014 (сборник) - Щеглова Ирина Владимировна (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
– Варвара? – переспросила Ира.
– Так звали ее двести лет назад. Обыкновенная баба. Муж ее ушел на заработки и не вернулся… По дурости ее из деревни прогнали. Красины тогда здесь верховодили. Они-то и пустили слух, что она – колдунья. А разговоры, как огонь на ветру, разносятся быстро. Вот все и решили, что она ведьма. Она-то сгинула, а сын ее в лесу остался. Лес его к себе взял, защитил, от людей укрыл, властью наделил, сделал своим хозяином и рабом.
– Как это?
– А куда он теперь от этого леса денется? Рад бы, да уже не уйти. Пока мамку не найдет, не успокоится. Пожалеть его некому. До войны еще дело было. В Воронцовку пришла экспедиция. Изучали местные обычаи, песни собирали, слушали сказки. Узнали и про вязовенскую ведьму. Вот тогда-то он и появился в первый раз. Глаза пустые. От одного его взгляда люди дурели, скотина дохла. Против него весь мир поднялся. И стал он людей с ума сводить. Ксения встретилась с ним однажды, так дурочкой и живет до сих пор. Это та, что в Воронцовке осталась. Ее еще сумасшедшей купчихой зовут. Все ей мальчик этот видится да мамка его. Я в Воронцовке родилась, повидать успела многое.
– Но ведь в Воронцовке все погибли, – напомнила ей Ира.
– Погибли, – согласилась бабушка. – Он в деревню немцев и привел, отомстил-таки. Ксения-дурочка в лесу отсиделась. А я уж к тому времени здесь жила. К матери иногда наведывалась. В тот день к ней пошла. Возвращаюсь – а они, немцы, в деревню идут. Немцы на машинах едут, а перед ними мальчик, взрослый уже, лет четырнадцати-пятнадцати, на велосипеде. Его-то я сразу признала. Видела раньше. Он в разном виде появляется – то маленьким мальчиком, то парнем, то взрослым мужчиной.
Бабушка замолчала, вспоминая.
– А потом? – поторопила ее внучка.
– «Потом» не было. Деревню сожгли, мальчик пропал. Я Лариске говорила: не суйтесь, куда не надо, не ворошите прошлое, дайте успокоиться мертвым. Парень-поисковик меня убедил все им рассказать. Привез списки из архива, как раз от той экспедиции остались…
В окно громко постучали. Сестры испуганно ойкнули.
– Баб Риша, – закричали на улице. – Баб Риша, беда!
В оконном проеме мелькнула Настина голова.
– Слышали, что творится? – кричала она, взмахивая руками, как курица. – Вода-то из колодца ушла! Нет ее.
– Вот паразит! – Бабушка засеменила на улицу. – Говорили ему, не спеши, послушай людей. Все ему неймется, все он торопится!
– Что делать-то будем? – орала Настя. Кто-кто, а цыгане всегда любили покричать. – Посылай Пашку на его тарахтелке в правление, пусть зовет Василия Ивановича сюда!
– Да где ж я этого Пашку сейчас найду? – ахала бабушка. – Носится где-нибудь. Его и не дозовешься!
– А чего меня звать? – отозвался Павел, выходя из-за дома. – Здесь я.
Увидев брата, Ира испуганно дернулась, но Павел даже не посмотрел на нее. Выглядел он неважно – волосы взлохмачены, рубашка и штаны в грязи, лицо бледное, хмурое. Он стоял, не поднимая глаз на взрослых, сжатые кулаки оттопыривали карманы.
– Ты чего такой смурной? – удивилась бабушка.
– Голова болит, – ответил Павел и поднял глаза. Они были серыми. Как обычно. Как всегда. Все прошло?
– Где твоя машина-то? – подошла к нему бабушка. – Съезди в правление, позови сюда председателя.
– Зачем? – насупился Павел. – Я сегодня уже наездился.
– Давай, давай, – подпихнула его бабушка. – Люди его просят, а он отказывается! Позовешь его сюда, скажешь, пусть посмотрит, что натворил.
– А что он натворил-то? – Двигаться с места Павел не торопился. – С колодцем, что ли?
– И с колодцем тоже, – бабушка развернула его в сторону дороги. – Езжай, позови.
– Неохота. – Если Павел чего-то не желал, его с места было не сдвинуть.
– А давайте, я съезжу, – предложила Ира.
– Тебя не спросили, – строго одернула ее бабушка. – А ты не упрямься, – подогнала она внука. – Сказали, так поезжай!
Павел поплелся к цыганскому дому.
– Куда? – крикнула ему в спину бабушка.
– За мотоциклом, – через плечо бросил Павел.
– Ну а вы что здесь стоите? – напустилась на сестер баба Риша. – Марш домой! Простуды мне только не хватает.
Сестры скрылись за дверью. В окно они видели, как бабушка вместе с Настей пошла к колодцу. По улице протарахтел мотоцикл.
– Что будем делать? – Катя сползла с подоконника.
– Сначала пожуем что-нибудь, а потом подумаем.
Ира залезла в холодильник, зашуршала пакетами и свертками, выудила из кастрюли вареную курицу, отрезала несколько толстых ломтей хлеба, сделала бутерброды и принялась их с аппетитом уплетать. Катя недолго смотрела на жующую сестру. Вскоре за столом раздалось дружное чавканье.
– Как ты? – спросила Ира.
– Нормально. – Катя закатила глаза, изобразив покойницу, прыснула от смеха. Зашептала: – Мне сны разные снились. Как будто мы с тобой по лесу ходим, а найти ничего не можем. От этого мне становилось так страшно, что я просыпалась. А еще ты все время терялась в лесу, я оказывалась одна и начинала бегать кругами… А еще – та комната, в цыганском доме. Помнишь? И как будто я пытаюсь войти туда…
– Все. – Ира отправила в рот последний кусок курицы. – Не будет больше снов, не будет кошмаров. Я теперь знаю, как справиться с цыганкой!
– Как?
– С помощью платка!
– Слушай, что было! – придвинулась Катя к сестре. – Утром Павел с Наташкой проснулись, а тебя нет. Они так громко закричали, что даже я услышала. Ругались они из-за платка. Его Наташка на чердаке в своем доме нашла и зачем-то взяла с собой. Когда Пашка попросил дать ему какую-нибудь тряпку руки вытереть, она ему платок этот и сунула. Он его, не глядя, в мотоциклетную сумку положил. И вдруг платок им срочно понадобился, а его нигде нет. Как они орали друг на друга – кто больше виноват, что платок потерялся!
– Все в порядке, – заверила ее Ира, – он спрятан в надежном месте. В жизни никто не догадается, что он там лежит!
Ира вытерла руки и полезла на печку за своей одеждой.
– Интересно, – крикнула она оттуда, – что они с колодцем сделают?
– А что там делать? Углубят, и все… Ирка! – вдруг вскрикнула Катя.
Ира скатилась с печки и бросилась к сестре:
– Что?!
Катя сидела, испуганно глядя в окно. Возле их дома стояла Валя. Катя тут же юркнула за спину сестры.
– Почему она тут ходит? – жалобно спросила она.
– Гуляет, – как можно бодрее произнесла Ира, хотя коленки у нее все же дрогнули. – Пусть ходит. Ничего она нам теперь не сделает. Какая из нее колдунья?! Так, видимость одна. Правда?
– Правда, – неуверенно согласилась Катя. – Все равно она мне не нравится. Вот бы она совсем отсюда убралась! Зачем ей здесь ходить?
Цыганка прошла вдоль дома. Хлопнула дверь на террасе.
– Ой, – вздрогнула Катя. – Она идет сюда!
– К бабушке, наверное, – голос у Иры заметно осип. – Сейчас мы скажем, что никого нет, и она уйдет.
Дверь открылась.
– А бабушки нет! – одновременно выкрикнули сестры.
Цыганка замерла на пороге, звякнули на ее руках браслеты.
– Нет? – спокойно переспросила она, и брови на ее лице поползли вверх. – Нет так нет, – благодушно согласилась она, оглядываясь.
– И платка у меня нет, – на всякий случай сказала Ира, пятясь к дивану.
– Я знаю, что он у тебя есть . – Цыганка подошла к столу, тронула рукой заварочный чайник. – Не здесь. Иначе он давно был бы у меня… Столько шуму из-за старой тряпки!
– Зачем он вам? – спросила Ира.
– Ты знаешь… – На Иру она посмотрела злыми нехорошими глазами. – Ты уже все знаешь. А это тяжелый груз для маленькой девочки.
– Я не маленькая, – насупилась Ира. – Что вы сделали с Пашкой и Артуром?
– Я – ничего. Это все ты сделала! Пока платок не окажется у меня, они будут его искать и мучиться. Как про?клятые. Пожалей брата! Он долго так не выдержит.
– У меня ничего нет, – как заведенная повторила Ира.
– А ты не боишься, что с твоей подругой Женей может что-нибудь произойти? – вкрадчиво спросила Валя.
