Исход. Том 1 - Кинг Стивен (читать книги онлайн без TXT) 📗
Обедали они в Эпсоме — ели жареную ветчину из консервной банки и пили лимонад в тени того самого дерева, под которым Ларри заснул, а Джо стоял над ним, занеся в руке нож. Ларри немного успокоился, поняв, что ехать на мотоциклах было не так уж плохо, как он ожидал: большую часть пути они ехали свободно, и даже проезжая деревушки, они двигались по тротуару со скоростью пешехода. Надин ехала очень осторожно, снижая скорость на поворотах, и даже на пустом шоссе не понукала Ларри ехать быстрее чем со скоростью тридцать пять миль в час, которую он установил. Ларри рассчитывал, что они доберутся до Стовингтона к девятнадцатому июля.
Ужинали они на западной окраине Конкорда, так как Надин сказала, что они смогут сэкономить время, следуя за Лаудером и Голдсмит, если направятся прямо на северо-запад по шоссе № 89.
— Там, должно быть, огромные пробки на дорогах, — с сомнением заметил Ларри.
— Но мы же в состоянии объезжать их, — уверенно возразила Надин, — и к тому же мы сможем пробраться по обочине, когда возникнет необходимость. Самое ужасное, что может случиться, это вероятность езды по грунтовой дороге.
После ужина они ехали еще часа два и действительно наткнулись на пробку, перегородившую дорогу от одного края до другого. Как раз за Уорнером столкнулись автомобиль и огромный трейлер: водитель и его жена, мертвые уже несколько недель, лежали, как кули, на переднем сиденье своей «электры».
Втроем им удалось перенести мотоциклы через этот завал. После этого они настолько устали, что уже не могли ехать дальше, и в ту ночь Ларри совсем не думал о том, идти ли ему к Надин, которая расположилась в десяти шагах от него (мальчик улегся между ними). В эту ночь он был слишком уставшим, чтобы заняться чем-либо еще, кроме сна.
На следующий день они наткнулись на преграду, которую никак невозможно было объехать. Позади перевернувшегося грузовика-трейлера столкнулось около дюжины машин. К счастью, путники были всего в двух милях от поворота на другое шоссе. Они вернулись и, чувствуя неимоверную усталость, остановились передохнуть минут на двадцать в городском парке.
— Чем ты занималась раньше, Надин? — спросил Ларри. Он вспомнил выражение ее глаз, когда Джо наконец-то заговорил (мальчик добавил к своему лексикону слова: «Ларри, Надин, спасибо», и «идти в ванную»), и на основании этого он сделал свой вывод: — Ты была учительницей?
Она с удивлением взглянула на него:
— Да. Как ты догадался?
— Маленькие дети?
— Правильно. Первый и второй классы.
Это каким-то образом объясняло ее нежелание оставить Джо. Умственное развитие мальчика соответствовало уровню семилетнего ребенка.
— Как ты догадался?
— Давным-давно я встречался с логопедом из Лонг-Айленда, — ответил Ларри, — Я знаю, что это звучит как начало некоей нью-йоркской шуточки, но это правда. Она работала в школе. В младших классах. Дети с дефектами речи, глухие дети и т. д. Обычно она говорила, что корректировка дефектов речи у детей просто показывает им альтернативный способ правильного произнесения звуков. Показать им, произнести слово. Показать и произнести. Снова и снова, пока что-то не щелкнет в голове ребенка. И когда она говорила об этом щелчке, она выглядела точно так же, как ты, когда Джо сказал: «Пожалуйста».
— Разве? — Она задумчиво улыбнулась — Я люблю маленьких. Некоторые из них были с дефектами развития, но ни один ребенок не был окончательно испорченным. Малыши — это единственные хорошие существа.
— Что-то типа романтической идеи, да?
Она пожала плечами:
— Дети действительно хорошие. И уж если ты работаешь с ними, значит, нужно быть романтиком. И это не так уж плохо. Разве твой знакомый логопед не была счастлива, что у нее такая работа?
— Да, ей нравилось ее дело, — согласился Ларри. — Ты была замужем? Раньше? — И вот, снова, оно — это простое вездесущее слово. Раньше. Всего лишь два слога, но каким всеобъемлющим оно стало.
— Замужем? Нет. Никогда. — Она явно нервничала. — Я типичная учительница — старая дева, моложе, чем выгляжу, но старше, чем чувствую себя. Тридцать семь. — Его взгляд скользнул по ее волосам раньше, чем Ларри смог остановить его, и Надин кивнула, будто он задал свой вопрос вслух. — Ранняя седина. Волосы моей бабушки были абсолютно седыми, когда ей не исполнилось и сорока. Думаю, лет через пять и я догоню ее.
— А где ты преподавала?
— В маленькой частной школе в Питтсфилде. Весьма привилегированной. Стены, увитые плющом, самое современное оборудование. Автомобильный парк, состоящий из двух «тандербердсов», трех «мерседес-бенцев», парочки «линкольнов» и «крайслер-империала».
— Ты, должно быть, неплохо жила.
— Да, думаю, что так, — безыскусно согласилась она, а потом улыбнулась: — Но теперь это не так уж важно.
Ларри обнял Надин и сразу почувствовал, как она напряглась. Ее рука и плечо были теплыми и мягкими.
— Лучше бы тебе не делать этого, — смущенно сказала она.
— Ты не хочешь?
— Нет, не хочу.
Он убрал руку. Она хотела этого, вот в чем дело. Ларри чувствовал, как ее желание исходит от нее мягкими, но вполне ощутимыми волнами. Покраснев, она смущенно разглядывала свои ладони, лежащие на коленях, как парочка раненых пауков. Глаза ее блестели, как будто она вот-вот расплачется.
— Надин…
(Милый, это ты?)
Надин взглянула на него, и Ларри увидел, что она преодолела подступившие слезы. Она собиралась что-то сказать, когда вдруг появился Джо, неся в руке гитару. Они виновато посмотрели на него, как будто он застал их за более интимным занятием, чем разговор.
— Леди, — произнес Джо.
— Что? — спросил Ларри, не совсем понимая смысл.
— Леди! — снова повторил Джо, ткнув пальцем через плечо.
Ларри и Надин переглянулись.
Неожиданно раздался четвертый голос, дрожащий от наплыва чувств, такой же поразительный, как голос божества.
— Слава Богу! — выкрикнул голос. — Слава Богу!
Они встали и увидели женщину, почти бегущую к ним по улице. Она улыбалась и плакала одновременно.
— Рада видеть вас, — сказала она. — Как я рада вас видеть, слава Господу…
Женщина покачнулась и, скорее всего, потеряла бы сознание, если бы Ларри не поддержал ее, пока у нее не прошла слабость. Ларри подумал, что ей лет двадцать пять. Одета она была в голубые джинсы и простую блузку из хлопка. Лицо ее было бледным, а взгляд голубых глаз неестественно остановившимся. Эти глаза смотрели на Ларри так, будто пытались убедить мозг, скрывающийся за ними, что все это не галлюцинация, что трое людей, которых она видит, действительно существуют.
— Меня зовут Ларри Андервуд, — представился он — А это Надин Кросс. Мальчика зовут Джо. Мы тоже рады встрече с вами.
Женщина продолжала безмолвно смотреть на него, а потом медленно направилась к Надин.
— Я так рада… — начала она, — так рада видеть вас. — Она помолчала — О Господи, вы настоящие люди?
— Да, — ответила Надин.
Женщина обняла Надин и разрыдалась. Надин поддержала ее. Джо стоял возле небольшого грузовика, держа в одной руке гитару, а палец другой во рту. Потом он подошел к Ларри и взглянул на него. Ларри взял его за руку. Так они и стояли оба, безмолвно наблюдая за женщинами. Вот так они познакомились с Люси Суэнн.
Она с радостью согласилась идти с ними, когда они Рассказали ей о своих планах и о тех причинах, почему они верят, что там должны быть хотя бы двое людей, а возможно, и больше. В магазине спорттоваров Ларри выбрал для нее рюкзак, а Надин отправилась с Люси к ней домой помочь собрать вещи… две смены одежды, нижнее белье, еще одни туфли, плащ. И фотографии ее покойного мужа и дочери.
В ту ночь они остановились в городке под названием Куичи, на границе штата Вермонт. Люси Суэнн рассказала свою историю, короткую и простую, не слишком отличающуюся от всего того, что им еще предстояло услышать от других. Горе и шок привели ее на грань сумасшествия.
Ее муж заболел двадцать пятого июня, а дочь на следующий день. Она, как могла, ухаживала за ними, ожидая, что и она сама свалится от хрипа, как называли страшную болезнь в этом уголке Новой Англии. К двадцать седьмому числу, когда ее муж находился в коме, городок уже был отрезан от внешнего мира. Телевидение почти не принималось. Люди умирали как мухи. На предыдущей неделе они наблюдали за передвижением войск по шоссе, но никому не было дела до такого маленького местечка, как Энфилд, штат Нью-Гэмпшир. Рано утром двадцать восьмого июня ее муж умер. К двадцать девятому дочери немного полегчало, а к вечеру внезапно стало хуже. Умерла она часам к одиннадцати. А к третьему июля все в городе, кроме нее и старика по имени Билл Дэддс, умерли. Билл был болен, сказала Люси, но он, казалось, одолел болезнь. А потом утром в День Независимости она обнаружила Билла мертвым на Мейн-стрит, вздутого и почерневшего, как и все остальные.
