Исход. Том 2 - Кинг Стивен (серия книг .TXT) 📗
— Вы мистер Хоган? — робко спросил Мусорщик.
Тот улыбнулся, обнажая выщербленный ряд зубов:
— Да, но так называть меня, парень, не годится. Называй меня Уитни. Ну как, тебе получше стало? Когда ты пришел к нам, то был похож на жертву Божьего гнева.
— Намного лучше, это верно.
— Поковыряйся в тех ячейках. Бери все, что хочешь. Только не налегай на жареный картофель. Картошка старая и твердая. Рад тебя видеть здесь, парень.
— Спасибо, — сказал Мусорщик и вернулся к столику Ллойда.
— Мусорщик, познакомься с Кеном де Моттом. Парень с залысинами — это Гектор Дроган. А приятель, который пытается вырастить на своем лице то, что растет у него в заднице, зовется Головным Очком.
Все они кивнули ему.
— Познакомьтесь с нашим новеньким, — сказал Ллойд. — Его зовут Мусорщик.
Все обменялись с ним рукопожатиями. Мусорщик начал ковырять вилкой в яичнице. Подняв глаза на молодого человека с реденькой бородкой, он попросил тихим вежливым голосом:
— Передайте, пожалуйста, соль, мистер Очко.
Все замерли, удивленно глядя друг на друга, а затем разразились громким хохотом. Мусорщик уставился на них, чувствуя, как в груди нарастает паника, а затем услышал этот смех, действительно услышал его и своим сознанием, и своими ушами, и понял, что в этом смехе не было ничего унизительного. Никто из них вовсе не собирался спрашивать его, почему он сжег не школу, а церковь. Никто из них не собирался доставать его по поводу пенсионного чека старенькой леди Сэмпл. Он тоже мог улыбнуться, если ему захочется. И он улыбнулся.
— Мистер Очко, — хохотал Гектор Дроган. — Ну, Очко, тебя-то и имели в виду. Мистер Очко, мне это нравится. Миииииистэээр Ааааачкоооо! Ну, парень, чертовски хорошо звучит!
Головное Очко передал Мусорщику соль.
— Просто Очко, дружище. На это я всегда отзовусь. Не называй меня мистером Очко, и я не буду называть тебя мистером Парнем, договорились?
— Хорошо, — по-прежнему улыбаясь, сказал Мусорщик. — Договорились.
— Ха, мистер Ааачко? — произнес Гектор Дроган застенчивым фальцетом. И снова разразился смехом. — Очко, это не отцепится от тебя до самой могилы. Клянусь, это так.
— Может быть, но я уверен, что Господь это переживет, — ответил Головное Очко и встал за дополнительной порцией яичницы. На мгновение, когда он проходил, его рука легла на плечо Мусорщика. Рука была теплой и твердой. Это была рука друга, она не сжимала до боли и не щипала.
Мусорщик уплетал яичницу, чувствуя внутри теплоту и покой. Эти теплота и покой были настолько непривычны для него, что казались едва ли не болезнью. Продолжая рассеянно жевать, он старался сосредоточиться на этом новом ощущении, понять его. Подняв глаза, он посмотрел на окружающие его лица и подумал, что, возможно, понял, что это было.
Счастье.
«Какие приятные люди, — подумал Мусорщик. И сразу же вслед за этим: Я дома».
В тот день Мусорщик отсыпался, но на следующий день его и многих других доставили автобусом на Каменную Дамбу. Весь день он наматывал медную проволоку, сидя среди груды сгоревших автомобилей. С его места была видна водная гладь — озеро Мид, — и никто не начальствовал над ним. Мусорщик сделал вывод, что здесь не было ни прораба, ни кого-либо другого в этом роде потому, что все, как и он сам, с любовью выполняли порученное дело.
На следующий день он узнал другое.
Было четверть одиннадцатого утра. Мусорщик сидел на своей скамье, наматывал медную проволоку, и в то время как его пальцы механически выполняли работу, мысли его были за миллион миль отсюда. В уме он сочинял хвалебные псалмы темному человеку. Ему внезапно пришло в голову, что, пожалуй, следует завести большую книгу (как Библия, в самом деле) и начать записывать в нее некоторые свои мысли о нем. Это будет своего рода Библия, которую люди когда-нибудь захотят прочитать. Люди, которые разделяли его чувства.
К его скамье подошел Кен де Мотт, загоревший до черноты под жарким солнцем. Он выглядел испуганным.
— Собирайся, — сказал он. — Работа закончена. Мы возвращаемся в Вегас. Все. Автобусы ждут.
— А? Почему? — удивленно заморгал Мусорщик.
— Не знаю. Это его приказ. Так передал Ллойд. Давай, шевели задницей, Мусорщик. В таких случаях лучше не задавать вопросов.
И Мусорщик не стал. Невдалеке, на шоссе Гувера, стояли три школьных лас-вегасских автобуса, тарахтя двигателями. Мужчины и женщины рассаживались по местам. Разговаривали мало; предобеденное возвращение в Лас-Вегас было прямой противоположностью обычных поездок на работу и обратно. Не было соленых шуток, разговаривали очень мало, и вовсе не было привычных подшучиваний, которыми обычно обменивались около двадцати женщин с почти тремя десятками мужчин. Каждый замкнулся в себе.
Когда они уже приближались к городу, Мусорщик услышал, как мужчина, сидевший через проход от него, тихо сказал своему соседу:
— Это Гек. Гек Дроган. Черт побери, и как только этот наркоман умудряется обо всем разнюхать?
— Заткнись, — ответил тот и бросил на Мусорщика недоверчивый взгляд.
Мусорщик отвел взгляд и стал смотреть в окно на однообразный пустынный пейзаж. И снова в его сознании поселилась тревога.
— О Господи! — сказала одна из женщин, когда они высыпали из автобуса, но это было единственное произнесенное вслух восклицание.
Мусорщик озадаченно огляделся. Здесь собрались все — похоже, вся Сибола. Отозвали всех, за исключением нескольких разведчиков, находящихся на просторах страны от Мексиканского полуострова до западного Техаса. Их собрали в неровный полукруг вокруг фонтана, в шесть или семь рядов, всего более четырехсот человек. Кое-кто в дальних рядах встал на гостиничные стулья, чтобы получше видеть, и пока Мусорщик не подошел ближе, он был уверен, что они смотрят именно на фонтан. Вытянув шею, он, однако, увидел, что на газоне перед фонтаном что-то лежит, но не смог разобрать, что это было.
Чья-то рука схватила его за локоть. Это оказался Ллойд. Его лицо было бледным и напряженным.
— Я искал тебя. Он хочет видеть тебя позже. А пока вот что мы имеем. Господи, как я ненавижу все это. Пойдем. Мне нужна помощь, а ты избран.
У Мусорщика голова пошла кругом. Он хотел его видеть! Он! Но пока было это… что бы это ни было.
— Что, Ллойд? Что это?
Ллойд не отвечал. Не отпуская руку Мусорщика, он повел его к фонтану. Толпа расступилась перед ними, почти шарахнулась от них. В узком проходе, по которому они шли, казалось, безмолвно бушевали волны ненависти и страха.
Впереди толпы стоял Уитни Хоган. Он курил сигарету. Одну ногу он поставил на предмет, который Мусорщик никак не мог разглядеть до этого. Это был деревянный крест, напоминавший грубо сколоченное «Т» с перекладиной пониже.
— Все здесь? — спросил Ллойд.
— Да, — ответил Уитни. — Думаю, что все. — Он провел перекличку. — Девятерых нет в штате. Флегг сказал, их не включать в счет. Ну, ты как, Ллойд, держишься?
— Со мной все будет в порядке, — ответил тот. — Ну… не в порядке, но ты знаешь — я это выдержу.
Уитни повернул голову к Мусорщику.
— Что знает этот малыш?
— Я ничего не знаю, — ответил Мусорщик, смутившись как никогда ранее. Надежда, восторг и страх — все это вступило внутри него в непонятную схватку. — Что это? Что-то сказали насчет Гека…
— Да, это Гек, — подтвердил Ллойд. — Он употреблял кокаин. Дьявольский кайф, как же я ненавижу эту чертову наркоту. Давай же, Уитни, скажи им, чтобы они выводили его.
Уитни двинулся прочь от Ллойда и Мусорщика, переступив через прямоугольную яму недалеко от них.
Внутри яма была бетонирована. Она была примерно такого размера и глубины, чтобы в ней могло поместиться основание креста. Когда Уитни Хоган торопливо поднимался по широким ступеням между золотистыми колоннами, Мусорщик почувствовал, как у него пересохло во рту. Он резко обернулся, вначале к молчаливо стоящей толпе, ждущей полумесяцем под голубым сводом, затем к Ллойду, бледному и неподвижному, который не отрывал глаз от креста, раздирая прыщ на подбородке.
