Лангольеры - Кинг Стивен (читать книги регистрация TXT) 📗
Крейгу было девять лет когда отец умер от сердечного приступа. У мальчика его смерть вызвала облегчение.
Мать Крейга была алкоголичкой, которую сдерживал только страх перед мужем. Как только Роджера Туми положили в землю, лишив возможности отыскивать спрятанные ею бутылки, бить их, отвешивать жене оплеухи и говорить, что она должна держать себя в руках, Кэтрин Туми полностью отдалась любимому занятию. Своего сына она то нежно любила, то не переносила на дух, в зависимости от количества джина, циркулирующего в ее кровеносной системе.
Иной раз поведение матери, мягко говоря, вызывало удивление. Когда Крейгу исполнилось десять лет, она вставила горящую спичку между двумя пальцами на его правой ноге и запела «Happy Birthday to you», но сначала предупредила Крейга, что сдаст его в сиротский приют, если он дернется. Спичка горела, Кэтрин пела. Напившись, она часто вспоминала о сиротском приюте. «Придется тебя сдать, придется. Ты такой же, как и твой отец. Он не знал, как люди развлекаются, и ты не знаешь. Ты зануда, Крейги-Вейги». Спичку Кэтрин задула, когда кожу второго и третьего пальцев, между которыми она торчала, уже здорово припекало, но Крейг на всю жизнь запомнил маленький желтенький огонек, медленно ползущий к его пальцам, и мамашу, заплетающимся языком желающую ему счастливого дня рождения.
Давление.
Давление во впадинах.
Крейг Туми продолжал учиться исключительно на «А» и продолжал проводить много времени в своей комнате. Из темницы она превратилась для мальчика в убежище. В основном он грыз там гранит науки, но иногда, если что-то шло наперекосяк, если он чувствовал, что «прижат к стенке», Крейг вырывал из блокнота лист за листом и рвал их на узкие полосы. Полоски эти падали у его ног; а глаза невидящим взглядом смотрели в никуда. Но такие периоды отчаяния случались не часто. Во всяком случае, тогда.
На выпускном вечере он удостоился чести выступить от своего класса. Его мать не пришла. Лежала дома, пьяная в стельку. Школу менеджмента Лос-Анджелесского университета он закончил девятым. Его мать и на вручение дипломов не пришла. Она умерла. В глубине души Крейг Туми знал: лангольеры все-таки добрались до нее.
В калифорнийскую банковскую корпорацию «Солнце пустыни» Крейг попал во время практики. Туда же его пригласили на работу после окончания университета. Дела у него сразу пошли хорошо, что, впрочем, неудивительно: Крейга Туми с малых лет готовили к тому, что он все будет делать на «А», его не пугало давление больших глубин. Но иногда, возвращаясь после работы в свою квартиру в Уэствуде, всего в полумиле от кондоминиума, в котором поселится Брайан Энгл после развода, Крейг часами рвал листы бумаги на длинные полосы. Он занимался этим все чаще и чаще.
Первые пять лет работы в корпорации Крейг напоминал борзую, несущуюся за механическим кроликом. Уже ходили разговоры, что он станет самым молодым вице-президентом «Солнца пустыни» за всю славную сорокалетнюю историю корпорации. Но каждая рыба может подняться только на определенную высоту. Лишний метр, и она взрывается, перешагнув установленный природой предел.
Восемь месяцев назад Крейга Туми поставили во главе первого большого проекта, по корпоративным меркам соответствовавшего защите докторской диссертации. Проект разработал отдел государственных облигаций. Облигации иностранных государств и с высокой степенью риска (зачастую речь шла об одних и тех же облигациях) были коньком Крейга. Этот проект предусматривал покупку определенного числа облигаций южноамериканских государств (иногда их называли безнадежные долги) по тщательно просчитанному графику. Было проведено достаточно серьезное теоретическое обоснование: такая покупка не только могла принести спекулятивную прибыль, но и обеспечила бы значительные налоговые льготы, что в итоге позволило бы еще более увеличить прибыль (Дядя Сэм из кожи лез вон, чтобы сложное строение задолженности южноамериканских государств не рухнуло как карточный домик). Однако реализация этой идеи требовала филигранного мастерства.
Представленный Крейгом Туми план вызвал немалое удивление. Основывался он на крупной закупке аргентинских облигаций, пожалуй, самых рискованных из всех. Крейг отчаянно отстаивал свой план, приводя факты, графики, расчеты и доказывая, что надежность аргентинских облигаций выше, чем кажется многим игрокам. Одним махом, утверждал он, «Солнце пустыни» станет самым серьезным и самым богатым покупателем иностранных облигаций на Западе. Мало того, что корпорация заработает на этом деньги, она приобретет кредит доверия.
После многочисленных дискуссий, в том числе и очень жарких, проекту Крейга дали зеленый свет. Том Холби, старший вице-президент, после решающего заседания отвел Крейга в сторону, чтобы поздравить и… предупредить:
— Если к концу финансового года все будет, как ты говоришь, ты станешь всеобщим любимчиком. Если нет, боюсь, ты окажешься на семи ветрах, Крейг. Я думаю, что тебе надо загодя построить убежище.
— Мне не нужно убежище, мистер Холби, — уверенно ответил Крейг. — Потому что за убежищем придет черед строить виселицу. Это будет самая удачная сделка века… все равно что найти бриллианты в купленном сарае. Вот увидите.
В тот день домой он отправился пораньше, и когда запер дверь на три замка, маска уверенности сползла с его лица. У Крейга были пустые глаза. По пути он купил пачку журналов. Отнес их на кухню, аккуратной стопкой сложил на столе и начал разрывать на длинные, узкие полоски. Рвал шесть часов. Пока «Ньюсуик», «Тайм», «Ю-Эс ньюс энд уорлд рипорт» не превратились в ворох бумаги у его ног, под которым исчезли туфли от «Гуччи». Выглядел он, как единственный выживший после взрыва на билетной фабрике.
Предложенная им покупка аргентинских облигаций таила в себе куда более высокий риск, чем указывался в представленных им материалах. Он добился одобрения своего проекта, выпятив одни факты, затенив другие… выдумав третьи. Причем выдумал он не так уж и мало. Но, придя домой и разорвав несколько журналов, задался вопросом, а зачем он это сделал. Крейг ничего не знал о рыбах, обитающих в океанских впадинах, которые живут и умирают, ни разу не увидев солнца. Он не знал, что есть рыбы и люди, беда которых не во внешнем давлении, а в его отсутствии. Крейг только знал, что ему очень уж хотелось купить эти облигации, и теперь, получив на это необходимые средства, он крепко подставился.
В Бостон он летел на встречу с представителями пяти крупных банковских корпораций, специализирующихся на операциях с государственными облигациями. Собравшись в Пруденшл-центре, они намеревались обсудить сложившуюся ситуацию, поговорить о будущем рынка государственных облигаций, провести обстоятельную дискуссию о крупных покупках этих облигаций в последние шестнадцать месяцев и результатах, к которым привели эти покупки. И еще до окончания первого дня трехдневной конференции они бы узнали то, что Крейг Туми знал последние девяносто дней: купленные им облигации при продаже могли вернуть лишь шесть центов от каждого затраченного доллара.
А вскоре руководство «Солнца пустыни» узнало бы и все остальное: он в три раза перекрыл лимит отпущенных на покупку средств. Он также вложил в аргентинские облигации все свои деньги… Но едва ли начальство поставило бы ему это в заслугу.
Вместо того чтобы сгореть от стыда, Крейг Туми сел в самолет авиакомпании «Американская гордость», вылетающий рейсом 29 в Бостон, с чувством безмерного облегчения и ни с чем не сравнимого счастья. Он чувствовал, что скоро взорвется, но его это нисколько не огорчало. Наоборот, он буквально жаждал этого взрыва. Он чувствовал, как отступает давление с его кожи по мере приближения к поверхности. И впервые за последние недели у него не возникло ни малейшего желания рвать бумагу. Он заснул еще до того, как «767» выкатился на взлетную полосу, а разбудили его вопли этой маленькой слепой паршивки.
И тут ему заявили, что все переменилось, но допускать такого просто нельзя. Нельзя, и точка! Он попал в сеть, он чувствовал, как растягивалась его кожа, пытаясь компенсировать перепад давлений. Они не имеют права передумать и вновь бросить его в океанские глубины.
