Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 2 - Коллектив авторов (читать книги без сокращений txt) 📗
Хейворд повернул ко мне своё побелевшее лицо.
— Они схватили его, — прошептал он. — Он не послушал меня. Их первая жертва. Бог знает, что произойдёт сейчас.
Тем не менее мы стали искать Мейсона. Впустую. Билл исчез. Мы дошли до его машины, но и там его не было.
Если бы ключи от машины лежали на приборной панели, я мог бы убедить Хейворда сесть в машину вместе со мной и умчаться с этого захваченного призраками пляжа. Мне становилось всё страшнее, но я не смел признаться в своём страхе даже самому себе.
Мы медленно вернулись в коттедж.
— Осталось всего несколько часов до рассвета, — сказал я после того, как мы с Хейвордом некоторое время просидели, глядя друг на друга. — Тогда мы сможем найти Мейсона.
— Мы его никогда не найдём, — глухо ответил Хейворд. — Он в каком-то адском мире, мы даже не можем себе представить в каком. Он может быть даже в другом измерении.
Я упрямо покачал головой. Я не мог, не хотел верить. Должно существовать какое-то логическое объяснение, и я не осмелился ослабить свою защиту, выстроенную стеной скептицизма и недоверия.
Через какое-то время мы услышали пронзительное мяуканье снаружи. Оно прозвучало снова, а затем последовало несколько резких криков. Дрожащими пальцами я зажёг сигарету, встал и нервно зашагал по комнате.
— Этот проклятый наркотик, — услышал я бормотание Хейворда. — Он открыл врата. Я совершил грех…
Я остановился, моё внимание привлекло слово, фраза на листе бумаги в пишущей машинке Хейворда. Я сорвал листок с валика.
— Материал для рассказа, — с горечью сказал Хейворд, увидев моё движение. — Я написал это две ночи назад, когда впервые получил воспоминания о тех существах. Я рассказал вам, как действуют эти проклятые пилюли. Я получил… воспоминания днём, и той же ночью сел за машинку, чтобы придумать рассказ. Меня… прервали.
Я не ответил. Я зачарованно читал заполненную половину листа. И пока я читал, мрачные чары ужаса, казалось, охватывали меня, как холодный, промозглый туман. Ибо в этой жуткой легенде, написанной Хейвордом, имелись некоторые тревожные намёки на тварей, чей ужасающий вид заставил мой разум содрогнуться, хотя я уже видел их на рисунке.
Текст гласил:
«Я жил в архаичном мире. Давно забытый мир, когда процветали Атлантида и Киммерия, мир, настолько невероятно древний, что никаких данных о нём не дошло до нас сквозь века.
Первая человеческая раса обитала в первобытном Му, поклоняясь странным, забытым богам — высокому, как гора Ктулху из Водной Бездны, Змею Йигу, Иоду Сияющему Охотнику, Ворвадоссу из Серого Залива Ярнак.
И в те дни на Землю пришли некие существа из другого измерения космоса, бесчеловечные, чудовищные создания, которые хотели уничтожить всю жизнь на нашей планете. Эти существа планировали покинуть свой собственный умирающий мир, чтобы колонизировать Землю, построить свои титанические города на этой более молодой, более плодородной планете.
С их приходом возник ужасный конфликт, в котором боги, дружественные человечеству, выстроились против враждебных захватчиков.
Прежде всего в этом эпохальном сражении самым могущественным из богов Земли был Пылающий, Ворвадосс из БелЯрнака, и я, первосвященник его культа, разжёг…»
На этом месте черновик обрывался.
Хейворд наблюдал за мной.
— Это был мой…. сон, Джин, когда я последний раз принимал наркотик времени. Сон был не таким чётким, как большинство до этого, всегда есть слепые пятна, странные промежутки, где моя память почему-то не работает. Но наркотик показал мне, что произошло в том доисторическом периоде, так много воплощений назад. Мы победили — точнее, наши боги победили. Захватчики — те твари…
Он замолчал, когда очень близко к дому раздался мяукающий крик, а затем Хейворд нетвёрдым голосом продолжил рассказывать.
— Их изгнали обратно свой мир, в их собственное измерение — и врата были закрыты, поэтому они не могли вернуться. Все эти эоны они остаются закрытыми.
Они должны были оставаться закрытыми, — продолжал он с горечью, — если бы я не открыл их своими экспериментами или принял бы меры предосторожности, которые описаны в «Тайнах Червя». Теперь у них есть Мейсон — и это всё, что им нужно. Я знаю это, так или иначе. Жертва откроет врата между этим миром и их собственным ужасным измерением, так что их полчища могут хлынуть на Землю… Вот как они добрались сюда в прошлом. С помощью человеческого жертвоприношения.
— Слушай! — я быстро поднял руку. Мяукающие крики пропали, но появился ещё один звук — неясный, пронзительный стон, идущий снаружи коттеджа. Хейворд не двигался.
— Возможно, это Мейсон, — высказал я мысль и побежал к двери. Постояв мгновение в нерешительности, я распахнул её и ступил на песок. Стоны становились всё громче. Хейворд медленно подошёл ко мне и встал рядом. Его глаза были острее, чем у меня, потому что, когда он всмотрелся в туманный берег, то испуганно воскликнул:
— Боже мой! — Он указал мне рукой. — Посмотри на это!
Я увидел некое существо и замер, не в состоянии двигаться.
Там, на тихоокеанском пляже, под жёлтым светом из открытой двери, выливающимся в туман, что-то тащило само себя по песку в нашу сторону — что-то искажённое, деформированное, оно издавало тихие стоны по мере движения вперёд. Оно попало в луч света, и мы смогли отчётливо его рассмотреть.
Сбоку от меня Хейворд раскачивался вперёд-назад, издавая хрипящие звуки, как будто он пытался закричать, но не мог. Я подался назад, подняв руку, чтобы защитить свои глаза от ужаса, проквакав:
— Не приближайся! Ради Бога, не подходи… ты… ты… ты не Билл Мейсон… чёрт тебя дери, не приближайся!
Но это существо продолжало ползти к нам. Чёрные, неясные впадины на месте его глаз выглядели мрачными тенями в тусклом свете. С него была содрана вся кожа, и его руки оставляли красные следы на песке, пока он полз. Клочок голого белого черепа сиял, как страшный постриг на покрасневшей голове.
И это было далеко не всё, но я не могу заставить себя описать ужасные и отвратительно ненормальные изменения, которые произошли с телом того, кто был Биллом Мейсоном. И даже пока он полз, он видоизменялся!
Ужасная метаморфоза происходила быстрее его движений. Казалось, что он терял очертания и растягивался, и стал скорее извиваться на песке, нежели ползти. Тогда я понял! В течение нескольких секунд он обратил вспять весь ход эволюции человеческого вида! Он извивался там, как змея, теряя своё сходство со всем человеческим, пока я смотрел, дрожа и чувствуя тошноту. Мейсон таял, сжимался и морщился, пока не осталось ничего, кроме отвратительно грязной сукровицы, которая растеклась в одиозную чёрную лужу слизи. Я услышал себя, задыхающегося в истерике и бормочущего непонятные молитвы. И вдруг пронзительный шок холода прошёл сквозь меня. Высоко в тумане я услышал мяукающий, пронзительный призыв.
Хейворд схватился за мою руку, его глаза сверкали.
— Они пришли, — прошептал он. — Это жертвоприношение… они прорываются!
Я качнулся и прыгнул к открытой двери коттеджа. Ледяной, неестественный холод вызвал онемение в моём теле, замедляя мои движения.
— Бежим, — крикнул я Хейворду. — Дурак, не стой там! Уже была одна жертва! Нужны ещё?
Хейворд бросился в дом, я захлопнул за ним дверь и запер её.
Пронзительные, неземные крики исходили теперь со всех сторон, как будто все твари призывали друг друга и одна отвечала другой. Мне показалось, что в их криках появилась новая нота — нота ожидания, триумфа.
Рулонная штора с громким треском свернулась, и туман начал двигаться мимо оконного стекла, извиваясь и фантастически скручиваясь. От внезапного порыва ветра стекло встряхнуло в раме. Хейворд сказал себе под нос:
— Атмосферные возмущения, о Боже мой! Бедный Мейсон… следи за дверью, Джин!
Он говорил, задыхаясь.
Несколько секунд я ничего не видел. Затем дверь вдавилась внутрь, как будто с той стороны к ней приложили ужасное давление. Панель с жалобным звуком треснула, и я затаил дыхание. Затем… оно ушло.
