Солнце мертвых - Атеев Алексей Григорьевич Аркадий Бутырский (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗
– А Забалуев, он кто?
– Архивариус ваш? К сожалению, я с ним незнаком. Возможны два варианта. Первый: что он действительно один из них и намеренно морочил вас, второй: что настоящий колдун принял облик этого Забалуева, что значительно сложнее. Обычно перевоплощаться, да еще на столь длительный срок, могут лишь самые-самые… Так что скорей всего старик ваш из чернокнижников. Я обязательно с ним познакомлюсь.
– И все же что мне делать?
– Да ничего, события сами находят вас.
– Однако нечего сказать, утешили.
– Ну а что вы хотели? Чтобы я приставил к вам двух дюжих молодцов в качестве телохранителей или прочитал заклинания? Все это в моих силах, но вряд ли будет толк. Так что ждите. На вашем месте я бы сам предпринял контрдействия. Снова бы поехал в Лиходеевку и с помощью этой старушки постарался бы вступить в контакт с ними.
– То есть вы толкаете меня к ним в руки? – Валентина Сергеевна встала и взволнованно заходила по комнате. Машинально взяла она в руки рюмку с коньяком, так же машинально выпила.
Струмс посмотрел на нее с одобрением: – Однако вы делаете успехи, судя по всему, вы весьма решительны. Так в бой! А тылы я обеспечу.
Перспектива борьбы с нечистой силой очень напоминала сражения с ветряными мельницами, а Валентина Сергеевна не считала Дон Кихота своим идеалом. Однако было в этом что-то необычайно привлекательное. Петухова надолго задумалась. Иногда она поглядывала на Струмса, как бы прикидывая и взвешивая свои возможности. Наконец она спросила:
– Ну а что все это дает?
– Что дает, – встрепенулся Струмс, – о чем вы, кому дает, народному хозяйству, что ли?
– Ну, допустим, стране нашей?
– Стране, я думаю, не даст ничего, но помилуйте, голубушка, неужели вам самой не интересно? Разве представится возможность пережить еще раз такое захватывающее приключение. Приучили вас глобально мыслить: «…что дает стране!..» – Он захохотал. – Так и видится газетная заметка под заголовком «Герои среди нас». «В. С. Петухова разоблачила и отправила на костер группу колдунов-вредителей. Отважная женщина удостоена правительственной награды…»
Петухова засмеялась. Удивительно, за несколько дней в ее мировоззрении произошли заметные сдвиги. Не то чтобы исчезла идеологическая зашоренность. Но мир перестал состоять из черных и белых тонов, он наполнился красками, засверкал, как солнце в луже после дождя.
– Я согласна, – просто произнесла она, и эти неторопливые слова еще раз доказали, что почти в каждой женщине таится Жанна д'Арк или хотя бы Софья Ковалевская.
– Итак, я повторяю, – будничным тоном продолжил Струмс, – никаких активных действий не предпринимать, о каждом шаге докладывать мне лично, телефон у вас есть. Для начала завтра, нет, сегодня, – поправился он, – сходите в архив к Забалуеву. Ничего ему не рассказывайте. Просто присмотритесь к нему повнимательнее. Какие-нибудь странности в поведении, в разговоре… фиксируйте все. Ну а теперь вам надо домой. Сейчас я распоряжусь, вас отвезут.
Валентина Сергеевна представила свою пустую квартиру, зеркало в прихожей и поежилась.
– Час призраков уже прошел! – воскликнул Струмс, заметив ее колебания. – А то оставайтесь у меня. Места хватит.
– Нет, нет, – решительно отвергла его предложение наша дама. Ее нравственность оставалась последней твердыней в мощной некогда крепости девического целомудрия.
Близился вечер, когда она снова вошла в здание архива. Без стука открыла дверь кабинета Забалуева. Старичок сидел, склонившись над какими-то бумагами. Услышав шум, он поднял голову, и лицо его расплылось в приветливой улыбке.
– Валентина Сергеевна?! Какими судьбами?! Давненько, давненько вас не было видно. С чем пожаловали?
Петухова пристально посмотрела на него, не зная, как себя вести.
«Что это? – подумала она. – Неужели он будет отрицать, что мы виделись три дня назад?»
– Петр Петрович, да ведь я была у вас в этот понедельник.
– В понедельник? Что вы, Валентина Сергеевна! В понедельник архив не работал, у нас был сандень. Можете спросить у сотрудников.
«Не будем углубляться в детали, – подумала Петухова. – Не была так не была».
– Ну, значит, я ошиблась, может быть, хотела зайти.
– А что вам понадобилось?
– Да вот интересуюсь деревенькой одной, Лиходеевка называется.
– А, знаю, – архивариус насмешливо поглядел на нее, – это где разные странности происходят.
– Какие, например?
– Ну говорят, очевидно темные люди, что там колдуны живут, мертвецы по лесам вокруг ходят. – Глаза его так и светились злорадством.
«Конечно, это был он, – убедилась библиотекарша. – Все знает да еще и издевается, сволочь».
– Петр Петрович, давайте говорить откровенно, что вы от меня хотите, зачем травите, подсылаете эту нечисть?
– Товарищ Петухова, да вы здоровы ли? – Лицо архивариуса приняло озабоченное выражение.
Валентина Сергеевна вскочила и, не прощаясь, рванулась к дверям.
– А затем, милая, – вдруг раздался сзади детский голос, – что ты нужна нам.
Петухова стремительно обернулась и увидела, что на стуле, где только что сидел Забалуев, теперь сидит давешний белобрысый мальчонка, виденный ею последний раз на дороге. Ребенок холодно улыбался и грозил ей пальчиком.
– Поезжай, милая, снова в Лиходеевку, не пожалеешь, – писклявым голосом изрек он.
Петухова кинулась к мальчишке, и вдруг он пропал. В комнате было пусто. В растерянности стояла библиотекарша, но тут раскрылась дверь и вошел Забалуев.
– Приветствую, приветствую! – радостно закричал он. – А я в хранилище бегал, захожу, а тут вы.
Петухова медленно опустилась на стул.
– Я была у вас в понедельник, – осторожно начала она.
– Ну да. – Забалуев внимательно поглядел на нее. – Всю ночь просидели вместе с Митей. Хотели еще ехать в деревню эту, как она там называется… Я, к сожалению, опоздал, в квартире небольшой пожар случился, проводка загорелась ни с того ни с сего. Прибежал к вам, сказали, что вы уже уехали. Ну и как съездили? Что-нибудь узнали?
Валентина Сергеевна поднялась и, не отвечая, направилась к двери. У порога она обернулась, снова ожидая увидеть вместо Забалуева ребенка. Но Петр Петрович растерянно и участливо смотрел на нее.
Вечером того же дня Петухова снова была в номере у профессора.
– Так, так, очень интересно. – Профессор потирал руки от удовольствия. – Значит, сначала был один Забалуев, а затем другой? И ребенок? Ну а разницу, разницу-то между этими двумя вы заметили?
Валентина Сергеевна недоуменно пожала плечами.
– Ну какие-нибудь детали? Глаза, например?
– Да я особенно не приглядывалась, правда, мне показалось, что первый Забалуев был какой-то неестественный, слишком веселый, что ли… Как-то уж очень оживленный.
Профессор задумчиво поглядывал на Петухову.
– Все-таки мне кажется, дело тут сложнее. Я думал, этот архивариус тоже из их компании. Но, видимо, ошибся. Сдается мне, здесь имеет место направленная галлюцинация, а может, и того серьезнее, может, тут классический оборотень.
Теперь ребенок. Почему именно ребенок, мальчик? На кого он похож, что вообще вы обо всем этом знаете? Ведь это дитя вы видите не в первый раз?
– Да, – подтвердила Петухова, – первый раз он мне приснился, второй раз я видела его на шоссе за секунду до аварии, ну и в зеркале. И он мне абсолютно незнаком, хотя вроде бы кого-то напоминает.
Валентина Сергеевна напрягла память, но ничего определенного вспомнить не смогла.
– Ладно, – сказал Струмс, – с этим еще разберемся. Значит, таинственный малыш посоветовал вам ехать в Лиходеевку? Вот и я вам советую, и весьма настоятельно.
– А скажите, – Валентина Сергеевна внимательно посмотрела на Струмса, – они знают, что вы в городе?
– Без сомнения, знают они, конечно, и то, что вы в данную минуту находитесь у меня. Но, уверяю вас, это не имеет никакого значения.
– То есть? – не поняла Валентина Сергеевна.
– Видите ли, голубушка, они настолько уверены в своих силах, что не обращают внимания на противника, да, видимо, и противником-то меня не считают. Знаете, как иногда увлекающийся шахматист, занятый осуществлением хитроумной комбинации, не обращает внимания на ходы соперника. Так и здесь. Ну что я им… какой-то жалкий смертный, да и не во мне дело, а в вас. И тут в ход пущены все средства.
