Свистящая комната - Ходжсон Уильям Хоуп (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
К этому времени ужин был уже закончен. Когда мы вставали из-за стола, Тэссок вдруг воскликнул: Шщ! Тише! Мы моментально смолкли и прислушались. И я услышал его, этот странный свист, чудовищный и нечеловеческий, доходивший до меня откуда-то издалека справа.
— Боже! — воскликнул Тэссок. — Еще даже полностью не стемнело! Берите эти свечи, оба, и пойдемте со мной. Через несколько секунд мы уже бежали вверх по лестнице. Тэссок свернул в длинный коридор, и мы последовали за ним, на бегу прикрывая свечи ладонями. По мере того как мы приближались к комнате, свист, казалось, все больше и больше наполнял коридор, пока я не почувствовал, как дрожит воздух, сотрясаемый какой-то чудовищной силой, не знающей предела своим возможностям. Можно сказать, что в атмосфере сгустился невидимый дух зла, что-то невероятно уродливое. Тэссок отпер дверь, пинком ноги распахнул ее, отскочил назад и вытащил револьвер. Когда дверь открылась, нам в лицо ударил звук, причем человеку, никогда не слышавшему подобное, будет трудно представить те ощущения, что мы испытали. В нем была какая-то ужасная, четко звучавшая нотка, задевавшая за живое каждого из присутствующих. Создавалось впечатление, будто комната в темноте сама собой раскачивалась и скрипела, упиваясь каким-то безумным, злобным весельем и наполняя все вокруг противным свистом и воем. И в то же время она как бы чувствовала наше присутствие. Стоять здесь и слушать само по себе означало быть полностью ошеломленным, как будто кто-то подталкивал вас к краю огромной ямы и говорил: это ад. И вы знали, что это правда. Ну что, вы хоть немного понимаете, о чем я говорю? Я шагнул в комнату, держа свечу над головой, в быстро осмотрелся. Тэссок и его брат последовали за мной, с нами был еще и американец, и мы все высоко подняли свечи. Меня оглушил резкий, переходящий в вой свист, и потом в моих ушах отчетливо прозвучало: «Убирайся отсюда — быстро!» Быстро! Как вы, друзья, знаете, я никогда не пренебрегаю подобными предупреждениями. Иногда во всем бывают виноваты только нервы, и все-таки я думаю, вы помните, что именно такое предупреждение и спасло мне жизнь в том случае с «Серым Псом» и тогда, когда мне пришлось разбираться с экспериментами «Желтого Пальца», да и во многих других случаях. Я резко обернулся к остальным присутствующим в комнате и сказал: «Уходим! Ради бога, быстрее!» И через секунду я уже вытолкнул их в коридор.
Этот мерзкий свист был прерван странным пронзительным воплем, а потом по нашим нервам раскатом грома ударила полная тишина. Я побыстрее захлопнул дверь и закрыл ее. Потом, взяв ключ, я взглянул на Тэссока и остальных. Их лица были белыми, как полотно, и думаю, что я выглядел не лучше. Еще секунду мы постояли не двигаясь и сохраняя молчание.
— Пошли отсюда. Внизу есть виски, — сказал, наконец, Тэссок. Он старался не выдать голосом своего волнения. Я шел сзади, «сем нам было не по себе, и мы постоянно оглядывались. Когда мы спустились вниз, Тэссок разлил виски по стаканам. Он выпил сам и со стуком поставил свой стакан на стол. Потом он шумно сел.
— Приятно жить в одном месте с этой штукой, не правда ли! — сказал он и сразу добавил, — но что же, черт возьми, заставило вас так поспешить, Карнаки?
— Мне показалось, будто кто-то велел мне, выйти из комнаты, и побыстрее, — ответил я. — Звучит по-дурацки суеверно, я знаю. Но когда вы встретитесь с такими вещами, нужно быть готовым ко всему: учитывать даже такие странные фантазии и не бояться быть высмеянным.
Я поведал им о « Сером Псе», я в течение всего рассказа они кивали мне головой, соглашаясь со мной.
— Конечно, — говорил я, — это вполне может быть шуткой, устроенной вашими предполагаемыми соперниками, но я лично собираюсь держать ухо востро. Я чувствую, что во всем этом есть нечто дьявольское и опасное.
Мы еще немного поговорили, и Тэссок предложил сыграть в бильярд. Должен вам сказать, что игра протекала довольно вяло, и мы все время прислушивались, не возникнут ли за дверью дьявольские звуки, но в тот вечер была полная тишина. После кофе Тэссок предложил лечь пораньше спать, а утром устроить в комнате тщательный обыск.
Моя спальня находилась в более новой части замка, рядом с картинной галереей. В конце галереи начинался коридор, ведущий в восточное крыло замка. Коридор от галереи отделяли две старые массивные дубовые двери, которые выглядели довольно странно по сравнению с более современными дверями других комнат.
Добравшись до отведенной мне комнаты, я не стал ложиться в постель, а занялся своим чемоданчиком с инструментами, ключ от которого я все время носил с собой. Я собирался сейчас же предпринять кое-какие предварительные шаги по расследованию причин этого загадочного свиста.
Когда замок погрузился в полную тишину, я выскользнул из комнаты и направился к тому огромному коридору. Я открыл одну из низких, приземистых дверей и осветил коридор карманным фонариком. Он был пуст, и я двинулся вперед, закрыв за собой дубовую дверь. Я старательно освещал все углы, держа револьвер наготове.
На шею себе я повесил на всякий случай ожерелье из чеснока, и его запах, наполнивший весь коридор, придал мне уверенности. Ведь все вы знаете, что чеснок — наилучшая «защита» против всех этих полуматериализовавшихся форм Аейирии, которые, как я предполагал, и производили свист. Хотя, с другой стороны, на этом этапе следствия я был вполне готов к тому, чтобы обнаружить самую прозаическую причину. Даже поразительно, какое огромное количество подобных случаев имеет естественную разгадку.
Помимо ожерелья, я засунул чеснок и в уши, и так как я не собирался долго оставаться в той комнате, у меня были все основания надеяться, что я выйду оттуда целым и невредимым. Когда я добрался до двери и полез в карманы за ключом, я внезапно почувствовал приступ тошнотворного страха. Но отступление не входило в мои планы, по крайней мере до тех пор, пока я смогу контролировать себя. Я повернул ключ и нажал на ручку. Потом я, как это делал до меня Тэссок, пинком ноги распахнул дверь и вытащил револьвер, хотя, сказать по правде, я не представлял, как смогу им воспользоваться.
Я осветил комнату фонариком, а потом зашел внутрь, испытывая какое-то противное чувство страха, будто я сам иду в лапы опасности. Я постоял несколько минут в ожидании чего-то, но ничего не произошло. Комната была абсолютно пуста. И, вы знаете, вдруг я понял, что эта комната вовсе не пуста — она полна, но полна отвратительной тишиной. Вы понимаете? Это была своего рода преднамеренная тишина, которая ничем не лучше тех мерзких звуков, производимых тварями, о которых я говорил вам раньше. Вы помните, я рассказывал вам тот случай с «Молчаливым Садом»? Так вот, в комнате варила точно такая же зловещая тишина — тишина какого-то дьявола, следящего за вами, сознающего, что вы его не видите, и уверенного в том, что вы в его власти. Да, я сразу узнал эту тишину и сбросил со своего фонаря крышку, чтобы он осветил всю комнату.
Потом я с какой-то особой яростью принялся за работу, не переставая все время оглядываться. Я опечатал два окна. У меня был свой метод: на рамы я натянул несколько человеческих волосков. По мере того как я работал, я чувствовал, что в воздухе как-то странно и неуловимо скапливается напряжение, тишина, если вы меня можете понять, стала сгущаться. Тоща мне стало ясно, что без «полной защиты» мне вообще нечего делать. Я был абсолютно уверен, что в комнате развернулись не только Аейирии, но и самые злобные Сайитии, понимаете, как в том случае с «Ворчащим Человеком».
Закончив с окнами, я поспешил к огромному камину чудовищных размеров; его чугунная пасть, казавшаяся какой-то неестественной, выступала далеко вперед; из нее торчало что-то вроде вертела. Я натянул на отверстие камина параллельно шесть волосков, а седьмой прикрепил вертикально. И как раз тогда, когда дело подходило к концу, послышался тихий насмешливый свист. В позвоночнике у меня кольнуло, и по всему телу пробежала дрожь. Комнату наполнил отвратительный звук, который лишь с натяжкой можно было принять за человеческий, настолько странным и необычным по силе он был. Казалось, что-то чудовищное, гигантское тихо насвистывало какую-то мелодию. В этот момент, приладив последний волосок, я уже почти не сомневался, что столкнулся с одним из тех редких и ужасных случаев, когда Неживое пытается подражать Живому. Я схватил фонарь и бросился к двери, на ходу оглядываясь и прислушиваясь, как бы подготавливая себя к тому, что будет дальше. И я услышал то, что ожидал, как только я коснулся дверной ручки, — пронзительный гневный вопль, полный невероятной злобы, разорвавший монотонность тихого свиста. Я выскочил из комнаты, захлопнул дверь и запер ее на ключ.
