Чудовище с улицы Розы - Веркин Эдуард (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
И Бакса пристегнули к поводку. Пришлось надеть на него и намордник. Намордник был совсем новенький и сильно пах кожзаменителем. Такое было в первый раз, раньше я никогда не надевал эти штуки. Надобности не было.
Бакс недовольно заворчал.
– Ну, не обижайся, – сказала ему Ли. – Он тебе очень идет.
– Это точно, – подтвердил я. – Безумно идет...
Бакс мог бы скинуть эту гадость одним движением лапы, но я посмотрел на него строго, и он не стал этого делать.
– А Римма что, с нами не пойдет? – спросила Ма. – Сегодня такой чудесный день для прогулки.
– Она плохо себя чувствует, – ответила Ли. – Сказала, что посидит дома.
– Ну, как знает.
Ма вывела из гаража машину, я как мужчина сел впереди, Ли с Баксом устроились на заднем сиденье. Ма тронулась с места, и мы отправились к доктору.
Машина ползла медленно – Ма не любила ездить быстро; мы смотрели по сторонам, Ли жевала шоколадку, Бакс высунул в окно морду.
Возле самой подошвы холма Ма еще больше снизила скорость. Дорогу окружали густые заросли каких-то кустов, по виду напоминавших орешник, только без орехов. Кусты росли вплотную друг к другу, отчего казалось, что машина едет по туннелю. Я смотрел вперед, на дорогу. Потом от мелькания зелени у меня закружилась голова, и внезапно я заметил, что справа, в глубине зарослей, что-то шевельнулось. Мои глаза не успели среагировать, а когда я повернулся к боковому стеклу, то обнаружил, что в зарослях колышутся ветки... Больше ничего рассмотреть мне не удалось.
Ли прижалась к стеклу. Она тоже что-то увидела и пыталась рассмотреть это «что-то».
Бакс ничего не заметил.
Ма прибавила скорость.
Я оглянулся. Кусты продолжали качаться, но ничего не было видно.
– Что это? – спросила Ли.
Ма не ответила.
– Я там что-то видела! – Ли смотрела в заднее стекло.
– Мусоровоз мешок обронил, – сразу же ответила Ма. – Вот и все. И нечего на всякую ерунду смотреть. Закрой окно.
– Нет, я видела! – настаивала Ли. – Я видела!
– Ничего ты не видела, – занервничала Ма. – Там ничего не было...
– Было! – настаивала Ли. – Было! Я видела собаку!
Бакс навострил уши.
– Никакой собаки там не было, – сказала Ма. – Тебе показалось! Если бы там была собака, Бакс бы отреагировал.
– Мне не показалось! – упрямствовала Ли. – Я видела черную собаку!
– Немедленно замолчи! – вдруг крикнула Ма.
Я даже вздрогнул.
Ли надулась и закрыла окно. Ма и Ли молчали. Бакс сполз на пол с сиденья. Я на всякий случай посмотрел назад. Дорога была пуста. Никого.
До клиники Коляскина они молчали. Ли сопела носом, Ма вела машину. Вела гораздо быстрее, чем обычно. Перед самой клиникой Ма дала Ли платок, чтобы та высморкалась. Ли приняла платок с независимым видом.
– Ма, – сразу же спросила Ли. – А что у Баксика болит? Зачем мы его привезли?
– Голова, – соврала Ма. – У него голова болит. Он, наверное, ухо застудил, вот теперь у него боли начались. Поэтому он и нервничает. Поэтому он вчера лаял.
– А он не умрет?
– Нет, конечно. Коляскин посмотрит его, выпишет лекарств, и Баксик быстро поправится.
Коляскин встретил нас как обычно: сунул нам по мандарину, Ма предложил кофе. Бакса угостил домашним овсяным печеньем.
– А это еще что за гадость? – Коляскин протянул руку и снял с Бакса намордник, и бросил его на пол.
Бакс тут же цапнул даденное печенье и принялся им радостно хрустеть.
Вообще-то, по тупым собачьим правилам, снимать намордник может только тот, кто его надевал. То есть я. А если намордник снимает посторонний человек, то собаки от этого распускаются и утрачивают последнюю дисциплину.
Но Коляскину было на эти правила плевать. В собачьей психологии он разбирался прекрасно, лучше многих. Коляскин провел нас в маленький отдельный кабинет, где он обычно принимал животных.
– Что вас беспокоит? – спросил Коляскин и указал Баксу на стол.
Бакс тяжело запрыгнул и тут же растянулся на холодном железе.
– Нервничает он, – сказала Ма. – У нас девочка живет, у нее родственники погибли. А вчера вечером Бакс взял и облаял эту девочку, ни с того ни с сего. Я бы даже сказала, что он пытался ее покусать...
– Он не хотел ее укусить, – вмешался я. – Он просто...
– Укусить? – Коляскин заглянул Баксу в пасть. – Как интересно...
Ли уселась в кресло и стала играть пластмассовой игрушечной костью. Ма сверкнула на нее глазами, и Ли кость оставила.
– Да, – повторила Ма. – Пытался укусить. А всегда был таким смирным.
– Странно. – Коляскин закрыл Баксу пасть. – Странно... Судя по внешнему виду, он очень хорошей крови, вон какая голова массивная. Ты его откуда взял? В клубе? В питомнике купил?
– На базаре, – ответил я.
– Тебе повезло. – Доктор потрепал Бакса по голове. – Это, пожалуй, лучший пес в породе, какого я видел...
– Нам, доктор, от этого не легче, – сказала Ма. – Мы очень беспокоимся.
– Да, конечно... А вообще, какая в доме обстановка?
– Нормальная, – ответила Ма. – Все как обычно.
– Странно. – Доктор достал стетоскоп. – У такого пса должны быть железные нервы. Тогда, два месяца назад, он об изгородь изорвался, так я ему шкуру срезал безо всякого наркоза, а ему хоть бы что! Вообще у этой породы устойчивая психика.
Он стал слушать сердце Бакса. Долго слушал, хмурился, что-то ему там не нравилось, в этом сердце. Наконец он убрал стетоскоп и пощупал Баксу нос.
– Какой-то он у вас заторможенный. – Доктор посветил собаке в глаза маленьким фонариком. – Вы ему что-то давали?
– Успокаивающего, – сказала Ма. – Я сама его каждый день пью.
– Вы – одно дело. – Коляскин снял очки. – А собака – другое. У нее нервная система совсем иная.
– И что? – спросила Ма.
– И ничего, – ответил Коляскин. – С первого взгляда все нормально. А чтобы говорить серьезно, надо сделать анализы. Но я думаю, что ничего страшного нет. Бакс просто немного устал. В его породе это иногда случается.
Коляскин потрепал Бакса по подбородку.
– Что же нам делать? – спросила Ма.
– Ничего. – Доктор стал мыть руки. – Попробуйте исключить из рациона мясные продукты, замените их рыбой, злаками...
– Может, ему мюсли подойдут? – спросила Ли.
– Мюсли ему, конечно, подойдут, – улыбнулся Коляскин, – если он их только есть будет.
– Мы вместе будем есть, – сказала Ли.
Я подумал, что это вряд ли.
– Вот и отлично. А сейчас вы все с Баксиком пойдете в коридорчик и подождете, а мы с мамой поговорим.
Мы с Ли и Баксом вышли в коридор. Ли немедленно стала теребить Бакса за уши и толкать в бок. Я прислушался, о чем они там переговариваются в кабинете.
– Он не опасен? – шепотом спросила Ма.
– Не думаю, – так же шепотом ответил Коляскин. – Не думаю, что опасен. С вами же он вполне дружелюбен?
– Да.
– Это может быть заурядная реакция на постороннего. Такое случается. Я думаю, ваш пес придет в норму. Надо только подождать.
Ли засунула руку в пасть Баксу и принялась проверять, не качаются ли у него зубы. Он слегка прищемил ей руку, она испуганно ойкнула и собралась уже треснуть его по носу, но тут дверь вдруг распахнулась и в приемную вбежала растрепанная женщина. В руках она держала сверток. Сверток был перепачкан кровью, шевелился и издавал жуткие вопли.
– Приползла сейчас! – кричала женщина. – Приползла, а мордочка вся разорвана. Доктор! Челюсти нету...
Бакс зарычал. Ли сразу же отвернулась. Ма выскочила из кабинета доктора, схватила ее за руку и выволокла за дверь. Коляскин вышел в приемную. Он сразу отобрал у женщины сверток и отнес его в кабинет. Женщина, утирая слезы, вбежала за ним.
Я слышал, как Коляскин звенит инструментами.
– Поймите. – Я слышал из-за двери его голос. – Поймите, что ничего уже нельзя сделать! Вообще ничего нельзя сделать. И деньги тут не помогут! Единственное, что я могу, – это помочь ей... облегчить страдания...
Женщина ревела.
Я вышел на улицу. Там меня уже ждали Ма и Ли. Бакс нервно плясал рядом.
