Страшные гномы (СИ) - Смородин Кирилл (бесплатные версии книг TXT) 📗
— А странного ничего не случалось? В лесу особенно?
Степа остановился и скорчил задумчивую гримасу. Подтянул одной рукой шорты и мотнул лопоухой головой.
— Неа. А что?
— Да так, ерунда, — отозвался Макс.
Вожатый глянул на него и ухмыльнулся.
— А-а, понимаю! — он хохотнул. — Детишки сказочками балуются? Про черные простыни и всяких там безголовых лесников? Это они любят!
«Да уж, сказочки!» — Макс покачал головой, вспомнив дико орущую, пляшущую под ногами изуродованную ворону и непонятное существо в зарослях.
— Мой тебе совет: придумай что-нибудь сам, — сказал Степа. — Да такое, чтобы кровь в жилах застыла! Знаешь, как они тебя тогда уважать будут!
— Я подумаю, — коротко ответил Макс и вновь оглянулся.
— Твоим ведь сколько? Лет двенадцать-тринадцать? Самый возраст для страшилок! Вот мои первоклашки — другое дело. Поверят, истерить начнут, и проблем не оберешься. Вон, ночью одна забегает, вся в слезах. Говорит, в туалет пошла, а из окна на нее кто-то пялился.
— Кто пялился? — насторожился Макс. Сердце застучало, в животе вновь неприятно заворочалось.
— А хрен его разбери! Говорит, какой-то страшный гном. Только не было там никого, это сто процентов. Страшилок ей кто-то нарассказывал — и вот результат. Узнал бы кто — уши бы надрал!
«Страшный гном… — Макс вновь представил заросли и маленькое, бугристое, розовое нечто. — Неужели этот… это… — он мотнул головой, не зная, как назвать существо, — уже в лагере? Черт! Нельзя дать ребятам сбежать!»
— Пойдем быстрее, — попросил он Степу.
Тот пожал плечами, недоуменно глянул на Макса, развернулся и вновь зашаркал по бетонным плитам. Макс мысленно рычал, глядя на неторопливые движения Степы.
Наконец они добрались до корпуса, укрытого высоченной раскидистой березой.
— Фуф-ф! — выдохнул Степа. Он остановился у крыльца, выудил из кармана пачку сигарет, протянул Максу.
— Нет, бросил, — ответил тот, пряча сжатые кулаки.
«Согласился помочь на свою голову!» — он стиснул зубы и в очередной раз обернулся.
Степа устроился на лавочке возле крыльца и с наслаждением задымил.
— А я вот вряд ли когда-нибудь брошу, — сказал он, жадно затягиваясь. — Нравится мне дым пускать, хоть и говорят, что вредно, что легкие прожигаю, что стоять потом не будет. Ерунда, на мой взгляд.
Макс неопределенно дернул плечами.
— Да ты чего такой нервный? — Степа недоуменно вскинул брови. — Не бзди, ничего с твоими опарышами не случится! А для успокоения у меня в комнатке кое-что есть, — он хитро прищурился и щелчком отправил окурок в урну. — Уверен, тебе понравится.
— Ну что, идем, наконец? — спросил Макс, первым ступая на крыльцо.
Степа кивнул и пошел следом.
Вожатые миновали вестибюль, такой же, как в корпусе Макса. Поднялись по лестнице и остановились у чердачной двери, обитой листами железа, выкрашенными бежевым.
— Сейчас, — сказал Степа, поворачивая ключ.
Замок щелкнул, дверь открылась, и Макс вслед за лопоухим окунулся в сумрак чердака. Из маленького слухового окна лился слабый свет, пахло пылью. Возле стены стоял старый диван без спинки, с отломанными подлокотниками и оголенными пружинами.
— Давай, помогай, — Степа подошел к столу, сложенному и прислоненному к старому шифоньеру без дверцы.
Пыхтя, вожатые спустили стол на первый этаж и поставили в вестибюле. Степа отошел, взглядом знатока оценил работу, довольно кивнул и махнул Максу:
— Айда, ко мне заглянем. Поработали — можно и расслабиться чуток.
Они прошли в комнату вожатого, Степа нырнул в тумбочку и достал бутылку с коричневой жидкостью.
— Не «Наполеон», конечно, но тоже покатит, — он хитро ухмыльнулся и подмигнул Максу. — Давай по глоточку за открытие смены. Чтоб погода стояла как сегодня, а дети и начальство на мозги не капали!
— Я не буду, — решительно сказал Макс, мотнув головой.
— Да не бойся! Я ж не нажираться предлагаю! А зубная паста вмиг запах отшибет! Проверено!
— Все равно не буду, — отрезал Серов. — Не хочу.
Степа досадливо чмокнул губами и отвинтил крышку.
— Ну, как хочешь, — он уселся на кровать и вытянул ноги. — Передумаешь — заходи. Выпьем, в теннис поиграем…
Макс коротко кивнул и вышел. Быстрым шагом миновал вестибюль, спустился и бегом кинулся к эстраде.
«Давай! Жми!» — подгонял себя вожатый, слушая, как стучат по плитам кроссовки.
Вот и эстрада. Ребята по-прежнему вертели головами, толкались, смеялись и переговаривались. Кое-кто, уставший сидеть, носился неподалеку, не обращая внимания на сердитые возгласы вожатых и воспитателей.
В центре эстрады двое, наряженных в зеленые скафандры, с антеннами на голове, отплясывали чечетку. Светлана Максимовна стояла возле колонок и с довольным видом смотрела на «инопланетян».
Макс отыскал свой отряд. Ирина Олеговна, сидя с девчонками строчила в блокноте, изредка поглядывая на чечеточников. Рядом развалилась Светка — как раз там, где сидели братья и Егор.
«Только не это!» — мелькнуло в голове.
Макс продолжал обшаривать отряд взглядом, но понимал: это бесполезно. Андрея, Лешки, Егора и Оли на эстраде нет.
Сердце заколотилось, руки и ноги задрожали. Сглотнув, Макс рванул к корпусу. Наверняка ребята сначала заглянут туда, и он их перехватит.
«Сколько я возился с этим ушастым? — размышлял Серов на бегу. — Минут пятнадцать, не больше. Надежда еще есть».
Он поднажал. Промчался мимо разрисованной каменной глыбы, обогнул беседку. Взлетел на крыльцо и только в вестибюле перешел на шаг.
Корпус встретил тишиной. Макс метнулся в холл. Пробежал по девчоночьему крылу, бросился к палатам мальчишек. Никого.
Упершись локтем в стену, он запустил пальцы в волосы, зажмурился и покачал головой. Все. Теперь — только в лес…
Внутри снова разгорался страх. Стены, пол и потолок стали давить.
«Упустил!» — молотом стучало в голове.
Виски заломило. Макс оттолкнулся от стены, качнулся и несколько раз глубоко вдохнул. Мгновением позже послышался шум воды из туалета.
Макс снова бросился по коридору.
— Андрей! Леша! Егор! — звал вожатый, чувствуя, как накатывает волна облегчения. — Ну-ка, идите сюда! Быстро! Андрей! Егор! Ле… — он запнулся, столкнувшись в дверях со светловолосым загорелым мальчишкой в темных шортах и полосатой футболке. Это был Костя из второй палаты.
Он ойкнул, отступил и растерянно посмотрел на Макса. Тот заглянул в туалет, обвел взглядом кафельную стену, большое открытое окно, дверь душевой и краешек раковины.
— Ты здесь один? — спросил вожатый.
— Ага, — отозвался Костя. Он смотрел на Макса с легким испугом. — А что?
— Новожиловых и Мещерякова не видел?
Костя почесал светлую макушку, прищурился и ответил:
— Они заходили, примерно пять минут назад. С ними еще Оля Герасимова была.
— А дальше?
— А дальше я не знаю, — Костя скорчил жалостливую гримасу. — У меня живот разболелся.
— Понятно. Сходи в медпункт, — бросил Макс и бегом направился к выходу.
Оказавшись на крыльце, он еще раз огляделся. Спустился, обогнул корпус и побежал по старой дорожке вдоль зарослей черемухи.
«От ворот, значит, идти собрались, — вспомнил он слова Оли. — Ничего, догоню. Далеко вы не могли уйти!»
Серов вздрогнул, вспомнив, что вчера в лесу думал о том же. И закончилось это…
Он мотнул головой. Лучше не вспоминать.
Корпуса проносились мимо, темные окна смотрели с немым укором. А в спину словно бы неслось: «Упустил! Упустил!»
— Еще не упустил! — хриплым шепотом произнес Макс.
До ворот оставалось не больше пятидесяти метров. Вожатый притормозил, нырнул в заросли. Потерял равновесие, скатился на заднице и едва не плюхнул ногой в ручей. Встал, шлепнул пару раз по джинсам, отряхивая, и перескочил через слабый, чуть слышно плещущий поток.
Помогая руками, взобрался на пригорок. Продрался сквозь кусты, остановился и огляделся.
Внизу, по правую руку виднелись ворота и край поляны, на которой вчера остановились автобусы.
