Правда о привидениях - Веркин Эдуард (серия книг txt) 📗
– Не. Они пошли в лес.
– На лыжах?
– Зачем на лыжах? Дело летом было, никаких лыж не надо. Пошли, значит. Забрели далеко, в самую глубину. Ни тропинок, ни признака жилья, глухомань. Остановились под мертвым высохшим дубом. Дед налил в стакан елового кваса, парень выпил. После этого дед дал ему в руки ружье и сказал – иди в самую чащу и стреляй во всех, кого встретишь. Парень пошел. Идет-идет, а навстречу ему волк. Парень выстрелил и убил волка. Зарядил ружье, идет дальше. Медведь. Он выстрелил, тоже убил. Снова перезарядил. Дальше идет. Все темнее и темнее, лес все мрачнее, все глуше. И вдруг смотрит, навстречу ему шагает женщина. Этот пацан прицелился, ждет, когда та подойдет поближе. Женщина подходит, и парень видит – это не просто женщина, а его мать. У него руки задрожали, он не смог выстрелить, уронил ружье. И тут весь лес застонал, завыл, заворочался. Парень оказался вдруг дома. Мать сидит за столом, посмотрела на него так странно и говорит, что дедушка умирает. Пацан побежал к дедушке, а тот лежит на кровати, почернел весь. Ты не выдержал испытания, сказал дед, я не передам тебе свой главный секрет, и силу тоже не передам. И стал умирать. И умирал шесть дней, и все шесть дней кричал. А на седьмой день парень полез на крышу и снес топором конек. Колдун завыл и тут же умер...
Наверху, видимо, на чердаке что-то хлопнуло, окно, наверное. Лерка вздрогнула.
– Не бойся, – сказал я, – я все лазы замазал. Не пройдет.
– Чего замазал? – спросила Лерка.
– Лазы. В стенах были лазы. Такие черные... ладно, черт с ними. А это черепица стучит, она иногда сползает. Дом без хозяев не может жить.
– Понятно... – Лерка допила чай. – Тебе страшно?
– Страшно.
– И мне. Раньше ведьм на костре сжигали, а сейчас они везде. Называют себя ведьмами, ведунами, колдунами в седьмом поколении. Седьмой сын седьмого сына – обязательно колдун...
– А я тоже историю про ведьм знаю, – сказал я. – Только она настоящая.
– Моя история тоже настоящая! – возмутилась Лерка. – Все истории настоящие...
– Ладно, не дуйся.
– Я не дуюсь. Просто мальчишки все такие дураки, считают себя самыми умными, самыми сильными и настоящими, а сами на обычную водокачку не могут взобраться.
– Не обижайся, Лер, – сказал я. – Я так просто...
– Не обижаюсь, – улыбнулась Лерка. – Трави свою историю, бабай.
– Она короткая. Я ее случайно слышал, за столом, родители рассказывали на дне рождения. У одной женщины, мать ее, кажется, знала, ушел муж. К другой женщине. Эта баба расстроилась и стала пить. Причем пила не вино, а водку. И здорово так пила, каждый день по две бутылки выпивала. Целый год она так вот жила. Пила, пила, пила и ненавидела своего мужа. Потом ей совсем невтерпеж уже стало, и она двинула к ведьме. Колдунья жила на самой окраине города, в двухэтажном деревянном доме. Эта женщина пришла, рассказала всю историю и говорит: наведи порчу, хочу, чтобы он сдох. Сдох как можно скорее. Ведьма не стала рассуждать, что это грех, ей было по барабану. Она поглядела на женщину и сказала – ты пьешь? Пьешь, по лицу вижу. Женщина отвечает: пью. Так вот, говорит ведьма, если уж пьешь, то каждую стопку пей не просто так, а за упокой души своего мужа. Вот и все. Женщина ушла и стала пить за смерть своего мужа. Не прошло и полгода, как муж вместе со своей новой подругой погиб в автокатастрофе. Их даже не могли толком из машины вытащить. А через месяц сама эта женщина умерла от цирроза печени. Когда вскрытие делали, обнаружили, что печень по структуре похожа на губку, только почерневшую. Вот и вся история.
– Хорошая история, – сказала Лерка. – Страшная.
– Да уж. Вообще все довольно глупо выглядит – мы сидим в пустом доме, ждем чего-то страшного и рассказываем друг другу жуткие истории.
Лерка пожала плечами.
– Я читала, – сказала она, – что просмотр фильмов ужасов благотворно сказывается на нервной системе. Но только если хорошие фильмы, а не про то, как башки друг другу отрубают и не про пластиковых чудовищ.
– А если эти фильмы ужасов начинают с тобой самим происходить? – спросил я. – Это тоже благотворно воздействует на нервную систему?
– Не знаю. Мне кажется, что нет. Хотя смотря у кого какая нервная система. Мне, к примеру, этой радости даром не надо.
Мы помолчали. Катька сопела и улыбалась во сне. В одной руке у нее был колокольчик, другой она прижимала к себе Барби.
Я вдруг совершенно неожиданно для себя понял, что очень люблю свою сестру. Хотя она и глупая, и вредная, и все время меня достает.
– Ты ничего не придумала? – спросил я.
– Нет, – устало ответила Лерка. – Я совсем не знаю, что делать.
– Катьке все хуже. Белизна ползет.
– Я знаю. Ползет. Но колокольчик все-таки помогает.
– Помогает...
Я укрыл Катьку пледом.
– Надо куда-то пойти... – я заглянул в аквариум. – Может, все-таки в милицию...
– Они все ее боятся, – отрезала Лерка. – Милиция, глава администрации, все. Все местные. Они не помогут. Для того чтобы они помогли, я не знаю, что должно случиться. Небо должно на землю обрушиться...
– Понятно, – я вышел на кухню.
Судя по всему, небо не собиралось обрушиваться, сделать что-нибудь с небом я не мог. Это было мерзкое чувство – беспомощность. Я не мог ничего сделать. Ничего. Даже позвонить. Некому звонить. Мне вдруг подумалось, что первый раз я попадаю в ситуацию, когда некому позвонить. Когда ты должен справиться сам. Самостоятельно. Хотелось плакать. Но при этом мне очень не хотелось, чтобы Лерка видела, как мне хочется плакать.
Для успокоения я решил попить сладкого, от сладкого улучшается настроение и голова четче работает.
В холодильнике не было ни сока, ни лимонада. Заглянул в кладовку. Снял с полки банку ананасового компота. Открывашки нигде не было видно, я сорвал со стены большой разделочный нож и просто отрубил крышку. Налил себе, Лерке и Катьке.
Лерка сидела рядом с Катькой закутанная в плед, в гостиной было холодно, у меня даже зачесался нос.
– Темнеет уже, – сказала Лерка. – Ты уверен, что все двери закрыты? Может, все-таки пойти проверить?
– Все в порядке. Я целый день проверял. Даже...
В дверь постучали.
– Кто это? – Лерка подняла биту.
– Не знаю, – я положил руку на духовое ружье.
– Ведьма?
– Нет, наверное. Нет. Зачем ей стучать? Она без стука явится.
Я подошел к двери. Заглянул в глазок. Ничего не видно.
– Который час, Лер? – спросил я.
Лерка посмотрела на телефон.
– Шесть. Почти. Ты будешь открывать?
Я положил руку на замок.
– Кто там? – спросил я.
– Это я, – ответил неопределенный голос.
Чаще всего такие голоса встречались у продавцов в маленьких компьютерных магазинах и у менеджеров в салонах связи.
– «Я» это кто? – не торопился открывать я.
– Дэд.
– Не открывай! – крикнула мне Лерка. – Дэд – это по-английски мертвец!
– Мертвец? Мертвец...
Тут я понял, что это за мертвец.
– А как меня зовут? – спросил я через дверь.
– Тебя?
За дверью задумались. Потом голос компьютерного продавца произнес:
– Тебя зовут... Тебя зовут Брат.
Я снял цепочку и открыл дверь.
На пороге стоял высокий лохматый парень, лет, наверное, тридцати. Парень был в черной кофте с капюшоном, на груди красовалась надпись «Ария», в ухе серьга, на морде прыщи. На самом деле типичный продавец компьютеров, я таких сотни встречал.
– Я Дэд, – сказал он.
И бесцеремонно вошел внутрь.
– Где она? – спросил Дэд. – Твоя сестра?
Я указал на диван.
Дэд подошел к Катьке. Поставил на пол пластиковый чемоданчик.
– Кофе есть? – спросил Дэд.
– Я сварю, – Лерка отправилась на кухню.
Дэд открыл чемоданчик, запустил туда руку с грязными ногтями, поковырялся и извлек овальную пластину с какими-то иероглифами.
– Как она? – Дэд подышал на пластину и приложил ее к Катькиному лбу.
– Побелела до пояса, – сказал я. – Может, даже выше.
