Ползущие - Ширли Джон (бесплатные книги онлайн без регистрации txt) 📗
Нет. Это невозможно.
Мать улыбнулась:
– Ну, иди, иди на прогулку, Кол. Конечно, иди. Давай скорее. Увидимся позже, сынок.
Кол переводил взгляд с одного родителя на другого, потом удивленно помотал головой. Они – ни один, ни другой – почти никогда не называли его «сынок». Разумеется, они не вели себя так, как будто он им не сын. Просто не называли его так. Это слово напоминало какое-то телешоу – «ТВ-ленд», что ли?
Вдруг у него возникло безотчетное ощущение, что надо убираться отсюда, и немедленно, как можно быстрее, а почему – он и сам не понимал.
– Да, вот что я хотел спросить, мам. Можно мне на пару часов взять грузовик?
– Конечно-конечно, – ответила она и, резко развернувшись, пошла к отцу. Оба тут же удалились в гараж.
Конечно-конечно? Обычно она давала ключи только после долгих споров, особенно когда отец тоже присутствовал.
Ну и ладно. По крайней мере, ему удалось получить грузовичок.
Кол взял ключи с крючка на стене, вышел, сел в машину, завел мотор и… остался сидеть.
Куда же ему поехать?
Мейсон, переминаясь с ноги на ногу, стоял в проеме кухонной двери и наблюдал, как дядя Айк чистит в гостиной ружье. Мейсон не любил находиться рядом с дядей Айком, когда тот чистит ружье. У Айка, крупного детины в ярко-розовой просторной рубашке, шортах и шлепанцах, были рыжие редеющие волосы, масса веснушек и огромные ручищи. Он частенько сидел так у кофейного столика, попивал виски и чистил свой 30,06 – такой у ружья калибр, – а у Мейсона от этого зрелища уже была паранойя, потому что он знал: как-то раз дядя Айк выстрелил в тетю Бонни, правда, лишь однажды. Поэтому тетя Бонни и уехала насовсем к своей кузине Терезе. По крайней мере она сказала, что не вернется до тех пор, пока дядя Айк снова не начнет принимать антидепрессанты или амфетамины.
Когда дядя Айк не принимает амфетамины, он пребывает либо в тупом безразличии ко всему, либо в туманном дружелюбии, либо в маниакальном гневе. И вот он сидит тут и чистит ружье. В кино перед тем, как кого-то застрелить, главный герой как раз чистит ружье.
– Когда ты собираешься прибрать в доме, ты, маленький негодяй? – спросил дядя Айк, тыкая в ствол ружья длинной тонкой щеткой.
Мейсон осмотрелся. На полу валялась грязная одежда, кое-где скрытая разбросанными номерами «Нэшнл инкуайрер». Пивные банки и коробки от пиццы дядя Айк сбросил со столика, чтобы освободить место своему набору для чистки ружья.
В кухне дело обстояло еще хуже. Вонь стояла ужасная, но она ощущалась в основном сразу при входе, а когда немножко там побудешь, то уже ничего особенного не чувствуешь, если, конечно, не подходить близко к громадной куче мусора, вываливающейся через края контейнера.
– Надо бы позвать поденщицу, – сказал Мейсон, – чтобы выгребла все это дерьмо.
– Поденщица здесь ты, – буркнул дядя Айк. – Должен зарабатывать на жизнь, убирая дом. Не работаешь, денег не приносишь. На еду ты продаешь дурь, но мне никаких денег не даешь.
– Ты сам говорил, что не будешь брать деньги от наркотиков.
– Мать твою! Я не об этом! Я должен пять дней в неделю рвать себе жопу в этом гребаном боулинге, расставляя эти гребаные кегли, слушать, как эти скоты вопят, что линия опять не работает, а ты по сто раз смотришь по телевизору этих гребаных «Друзей» и «Зайнфельда».
– Bay! Достал! Короче, пойду устроюсь в гараж «Крутые тачки».
– Даже эти долбаные кидалы не возьмут тебя на работу. А теперь, гаденыш, убирай в доме.
– Задолбал, дядя. Пойду спать в фургон.
И он вышел, быстро, но не забыв как следует хлопнуть дверью. План у него был такой: выкурить пару косячков, потом сходить к телефону-автомату – его сотовый отключили – и позвонить своему кузену Колу, узнать, не найдется ли у них в доме чего-нибудь поесть. С Коломи Адэр у них совсем дальнее родство, насколько Мейсон помнил, они вроде как троюродные, да еще и не родственники, а свойственники, но зато они обращаются с Мейсоном по-человечески, не то что этот гребаный дядя Айк. Долбаная задница.
Мейсон подошел к фургону, слушая, как дядя Айк что-то орет ему вслед через дверь, что-то типа «назад можешь не возвращаться», и остановился у водительской дверцы: по улице, виляя из стороны в сторону, мчался бело-коричневый «форд-экспедишн».
– Bay! – зачарованно протянул Мейсон. – Парень, типа, совсем обдолбанный.
Но тут он понял, что шофер действует намеренно, преследует кого-то на улице. Охваченный паникой белый пушистый толстый кот так перепугался, что не мог сообразить убраться с дороги. Ага! Кот заметил деревянные ворота, рванулся вверх и перелетел на безопасную сторону. «Форд» притормозил. Водителем оказался молодой паренье пыльными волосами и в грязной униформе непонятного рода войск. Он явно высматривал кота, но тут вдруг, видимо, ощутил присутствие Мейсона, обернулся к нему и… улыбнулся. Все лицо его необъяснимо изменилось.
Водитель опустил стекло и выглянул из салона.
– Привет, друг, – весело произнес он.
В этот момент Мейсон его узнал. Это был один из двух Морпехов в оцеплении, на которых они наткнулись там, где свалилось то дерьмо с самолета, в общем, в воду упала какая-то военная штука.
– Чего этот кот тебе сделал, мудак? И не вздумай давить здесь котов. Это кот наших соседей.
– Да я и не собирался сбивать его. Просто погонял Немножко.
– А… – Мейсон уже потерял к этому делу интерес, но все никак не мог отвести взгляд от немигающих глаз водителя. – Ну, ясен перец. А, типа… Того… А где твой друг? – добавил Мейсон, просто чтобы что-то сказать. – Ну, тот парень, который был с тобой тогда в бухте? Ну, тоже из дуболо… то есть тоже морпех?
– Точно. Ты был там. Теперь я тебя вспомнил, – улыбаясь еще шире, сказал морпех. – Мой друг? Я бы и сам хотел знать. У него не все хорошо. Он просто развалился. Знаешь, одни хорошо устраиваются, а другие – нет. Вот у тебя, думаю, все было бы хорошо. Ты бы вписался.
Да, влип, – думал Мейсон. – У этого сукина сына крыша поехала. И в самоволке он небось. Хреново.
Он стал рыться в карманах, пытаясь разыскать ключи, потом увидел, что оставил их в фургончике. А дверь фургона запер.
– Ах ты блин! Долбаные ключи! Бросил их в долбаном фургоне!
Тут он услышал, как дверь «форда» открылась, оглянулся и увидел, что морпех идет в его сторону. На форме у него не хватало нескольких пуговиц, рубашка пестрела старыми жирными пятнами. Мотор парень не выключил, оставил на скорости, и машина медленно, очень медленно сама собой катилась по улице, выруливая к обочине.
– Эй, моряк! Ты оставил машину на скорости!
Продолжая улыбаться и ничуть не обеспокоившись, матрос кивнул, встал между Мейсоном и фургоном и приложил ладонь к замку на дверце. Раздался щелчок, и маленький черный цилиндрик замка выскочил вверх. Сам по себе.
– Ну вот, – произнес матрос.
– Bay! – воскликнул Мейсон. – Как ты это делаешь?
– Значит, ты хотел, – продолжал матрос, – выкурить косячок или как?
У Мейсона оставалась всего щепотка.
– А что, у тебя есть? – спросил он. – Я на мели.
– О чем речь. Конечно, есть. То-то, приятель. Давай-ка залезем в фургон.
После этого Мейсон уже ничего не спрашивал, действовал вроде как автоматически. Через двадцать секунд они уже были в кузове фургона, про «форд» даже не вспомнили. Мейсон вытащил из-под водительского сиденья маленькую медную трубку, обернулся и увидел, что моряк как будто подползает к нему, не предлагает травку, не достает трубку, а ползет… И широко открывает рот. Ужасно широко! Так открыть рот просто нельзя!
Мейсон тоненько взвизгнул. Звук показался странным ему самому. Попробовал выпрямиться и перелезть на место водителя, чтобы выскочить в переднюю дверцу. И отчасти уже перелез, но тут нечто схватило его за щиколотки и с силой затянуло назад в кузов.
