Исход. Том 1 - Кинг Стивен (читать книги онлайн без TXT) 📗

— Неважно, — сказал Бейкер. — В любом случае такой молодой парень, как ты, не поймет.

В своем кабинете Бейкер налил Нику чашку черного кофе из огромного термоса. На столе шерифа стояла тарелка с начатым завтраком, и он снова подвинул ее к себе. Ник отхлебнул кофе. Больно, но кофе был отличным.

Он похлопал Бейкера по плечу, а когда тот поднял голову, Ник, указав на кофе, потер живот и подмигнул.

Бейкер улыбнулся.

— Конечно, кофе хорош. Моя жена Джейн варит его отлично. — Он засунул кусок омлета себе в рот, прожевал и снова заговорил: — Здорово это у тебя получается. Как пантомима. Клянусь, у тебя не возникает особых проблем, когда ты хочешь, чтобы тебя поняли.

Ник неопределенно повертел в воздухе рукой, как бы желая сказать:«Соmme ci соmme са», [1]

— Я не буду удерживать тебя, — заметил Бейкер, подбирая кусочком хлеба жир, — но вот что я скажу тебе. Если ты застрянешь здесь на какое-то время, возможно, мы сможем поймать парней, которые отделали тебя. Как ты?

Ник, кивнув, написал: «Вы думаете, я смогу вернуть недельный заработок?»

— Вряд ли, — грустно произнес Бейкер. — Я всего лишь провинциальный шериф. А для этого нужен кто-то другой.

Ник кивнул, вздрогнув от боли. Сложив руки вместе, он изобразил улетающую птицу.

— Да, что-то вроде этого. Сколько их было?

Ник поднял четыре пальца, потом покачал головой и поднял пять.

— А ты сможешь опознать хоть кого-нибудь из них?

Ник вытянул один палец и потом написал: «Высокий блондин. Вашей комплекции, возможно, немного крупнее. Серая рубашка и брюки. У него массивное кольцо. На среднем пальце правой руки. Фиолетовый камень. Им он меня и порезал».

Читая написанное, Бейкер изменялся в лице. Сначала беспокойство, а потом гаев. Ник, подумав, что гаев обращен к нему, снова испугался.

— О Господи, — сказал Бейкер — Ты уверен?

Ник неохотно кивнул.

— А что еще? Еще что-нибудь запомнил?

Ник стал усиленно вспоминать, а потом написал: «Маленький шрам. На лбу».

Бейкер прочитал написанное.

— Это Рей Бут, — сказал он — Брат моей жены. Спасибо, малыш. Пять утра, а день у меня уже испорчен.

Ник пошире открыл глаза и сделал жест, выражающий соболезнование.

— Ну что ж, ладно, — больше самому себе, чем Нику, сказал Бейкер, — Он плохой актер. Дженни знает это. Он частенько избивал ее, когда они были еще детьми и жили под одной крышей. И хотя они брат и сестра, мне придется забыть о родственных чувствах на этой неделе.

Ник смущенно уставился в пол. Через мгновение Бейкер потряс его за плечо, чтобы Ник видел, что он говорит.

— Наверное, у нас ничего не получится, — сказал он. — Рей и его дружки-ублюдки выгородят друг друга. Ты один против них. Ты хоть одного ударил?

«Врезал этому Рею в живот, — написал Ник. — А другому заехал по носу. Возможно, сломал».

— Рей якшается в основном с Винсом Хоганом, Билли Уорнером и Майком Чайлдрессом, — сказал Бейкер, — Возможно, если я припру Винса к стенке, то мне удастся расколоть его. Он бесхарактерный и такой же мягкотелый, как сгорающая на солнце медуза. Если я выбью из него признание, тогда смогу сломить Майка и Билли. Рей получил это кольцо в братстве колледжа. Но он завалил экзамены на втором курсе, — Он замолчал, барабаня пальцами по краю тарелки, — Пожалуй, мы можем попробовать, малыш, если хочешь. Но я заранее предупреждаю тебя, что у нас, может, ничего и не получится. Они жестоки и трусливы, как свора бродячих собак, но они местные, а ты всего-навсего глухонемой проезжий. И если они вывернутся, то расправятся с тобой.

Ник подумал об этом. Он мысленно воспроизвел пережитое: его толкают от одного к другому, как окровавленное чучело, а губы Рея складываются в слова: «Я сровняю его с землей. Сосунок ударил меня». А потом ощущение потери, когда у него сорвали со спины рюкзачок, этого неразлучного приятеля последних двух лет, проведенных в беспрерывных странствиях.

Он написал в блокноте два слова, подчеркнув их: «Давайте попробуем».

Бейкер, вздохнув, кивнул:

— Хорошо. Винс Хоган работает на лесопилке… хотя это и не совсем так. Все, что он там делает, так это протирает штаны. Что ж, часов в девять мы поедем туда с тобой. Возможно, мы так испугаем его, что он во всем признается.

Ник согласно кивнул.

— Как твой рот? Доктор Соумс оставил таблетки. Он сказал, что тебе должно быть очень больно.

Ник опять кивнул — теперь печально.

— Я доберусь до них. Это… — Он замолчал, и в своем безмолвном мире Ник увидел, как шериф чихнул несколько раз, достав платок. — Ну это уже другое дело, — продолжил он, но отвернулся, и Ник уловил только первое слово. — Кажется, я не на шутку простыл. Господи, ну что за жизнь? Добро пожаловать в Арканзас, малыш.

Налив в стакан воды и взяв таблетки, шериф подошел к Нику. Пока тот мучительно глотал, Бейкер потирал шею. Там определенно болело. Опухшие миндалины, кашель, насморк, к тому же, кажется, небольшая температура. Да, денек вырисовывался лучше некуда.

Глава 10

Ларри проснулся, похмелье не было слишком тяжелым, но во рту было такое ощущение, будто детеныш дракона устроил там себе туалет, к тому же его не покидало чувство, что он находится там, где ему не следовало быть.

Кровать была односпальной, но подушек было две. Доносился запах жареного бекона. Сев, он увидел в окне еще один серый нью-йоркский рассвет, и первой его мыслью было то, что они сделали что-то ужасное в Беркли прошлой ночью: что-то грязное, черное, атавистическое. Затем события прошлой ночи начали всплывать в памяти, и он понял, что смотрит на университетскую Фордхэм-стрит, а не на Беркли. Он находился в квартире на втором этаже на Тремонт-авеню, неподалеку от Центрального вокзала, а его мать волнуется, где это он пропадает всю ночь. Позвонил ли он ей, хоть как-то извинился перед ней?

Ларри свесил ноги с кровати, нашел смятую пачку «Уинстона» с оставшейся единственной сигаретой. Он закурил. Вкус у сигареты был как у засохшего дерьма.

Девушку звали Мария, она сказала, что она… кто? Оральный гигиенист, кажется так. Ларри не знал, насколько она разбирается в гигиене, но насчет орального искусства Мария была на высоте. Он смутно помнил, как его обглодали, словно ножку вареной курицы. Кросби, Стиллс и Нэт пели по маленькому стерео в гостиной о том, как много воды утекло под мостом, о времени, растраченном напрасно. Если память ему не изменяет, Мария не стала тратить время напрасно. Она была несколько ошеломлена, узнав, что он тот самый Ларри Андервуд. Разве в какой-то момент ночного веселья не была она одной из многих, кто искал открытый магазин, чтобы купить пластинку «Детка, можешь ты отыскать своего мужчину?»,

Он тихонько застонал, пытаясь восстановить вчерашний день с его вполне безобидным вступлением и безумным финалом.

«Янки» не было в городе, это он помнил. Его мать уже ушла на работу, когда он проснулся, но она оставила график игр «Янки» на кухонном столе вместе с запиской: «Ларри! Как видишь, «Янки» не вернутся до первого июля. Они будут играть два матча подряд четвертого июля. Если у тебя нет других планов, почему бы тебе не сводить свою маму на бейсбол? Я куплю пива и хот-дога. В холодильнике яйца и сосиски, а в хлебнице пирожные, если они тебе больше по вкусу. Поухаживай за собой сам, детка». А в конце письма был типичный для Элис Андервуд постскриптум: «Большинство ребят, с которыми ты шатался в былые дни, разъехались, они еще счастливо отделались, эта шайка, но мне кажется, что Бадди Маркс работает в магазине на Стрикер-авеню».

От одного воспоминания об этой записке Ларри поморщился. Никакого «Дорогой» перед его именем. Никакого «Люблю» перед ее подписью. Она не верила во все эти нежности. Настоящее было в холодильнике. Пока он отсыпался после своей безумной гонки через всю Америку, она купила и принесла то, что он любил больше всего. У нее была такая отличная память, что это даже пугало. Ветчина в банках. Два фунта настоящего масла — и это с ее-то жалованием! Две упаковки «Кони». Сосиски «Дели». Ростбиф с фирменным соусом «Элис», секрет которого она отказывалась открыть даже собственному сыну, а в морозильнике целый галлон его любимого мороженого. Вместе с сырным пирожным Сары Ли. С ягодкой клубники наверху.