Под куполом - Кинг Стивен (книга читать онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
«АААААААААААА» — жужжание какого-то огромного, мерзкого насекомого — наверняка, цикады — здесь, в темноте, рядом с ним. Неизвестно, что могло заползти сюда, пока он спал?
Большой Джим начал нащупывать фонарь. Продолжая второй рукой стучать себя в грудь, тереть её, он уговаривал сердце успокоиться, не вести себя, словно какой-то никчёмный грудной ребёнок, не для того он прошёл через всё это, чтобы умереть тут, в этой тьме.
Налапав фонарик, он тяжело стал на ноги и перецепился через труп своего покойного ординарца. Снова вскрикнув, упал на колени. Фонарик остался целым, однако откатился далеко от него, освещая подвижным лучом нижнюю полку слева, заставленную коробками спагетти и банками томатной пасты.
Большой Джим пополз за фонарём. И в это же мгновение открытые глаза Картера Тибодо шевельнулись.
— Картер? — Пот стекал по лицу Большого Джима; он ощущал, как его щеки словно покрываются тонкой, жирной, вонючей плёнкой. Сердце у него вновь сделало очередной трепещущий бросок, и тогда, как это ни удивительно, вновь забилось в нормальном ритме.
То есть, нет. Не совсем. Но, по крайней мере, близко к нормальному ритму.
— Картер? Сынок? Ты живой?
Глупость, конечно; Большой Джим распорол ему живот, как большой рыбине где-то на берегу реки, а потом ещё и выстрелил в затылок. Он лежал мёртвый не хуже Адольфа Гитлера. Однако он мог бы поклясться… ну, почти поклясться,… что глаза мальчика…
Он боролся с мыслью, что Картер сейчас протянет руку и схватит его за глотку. Уверял себя, что это нормально, чувствовать себя немного (напуганным) нервно, потому что, наконец, этот мальчик его едва не убил. И все ещё ожидал, что Картер вдруг вскочит сам и схватит его, притянет к себе, и вгрызётся своими проголодавшимися зубами ему прямо в горло.
Большой Джим помацал пальцами у Картера под нижней челюстью. Забрызганная кровью плоть была холодной, без пульса. Конечно, откуда же? Мальчик мёртвый. Мёртвый уже полусуток, если не дольше.
— Ты сейчас обедаешь со своим Спасителем, сынок, — прошептал Большой Джим. — Ростбиф с картофельным пюре. А на десерт яблочный пирог…
От этих слов ему полегчало. Он пополз за фонариком, а когда ему показалось, словно что-то шевелится позади него — может, шелест руки, которая тянется по бетонному полу, нащупывая вслепую, — он не оглянулся. Он должен накормить генератор. Заткнуть то его «АААААА».
Когда он вытягивал один из тех четырёх баллонов, которые ещё оставались в погребке, сердце у него вновь сбилось на аритмию. Он сел рядом с открытым люком, хватая ртом воздух, стараясь кашлем вернуть сердце к регулярному ритму. И молясь, без осознания того, что его молитвы — это, главным образом, ряд требований и стандартных обоснований: успокой его; здесь нет моей вины; вызволи меня отсюда; я делал всё, что мог, как можно лучше; меня подвела чужая некомпетентность; исцели моё сердце.
— Во имя Иисуса, аминь, — произнёс он. Но звук собственного голоса его, скорее напугал, чем успокоил. Слова протарахтели, словно кости в могиле.
К тому времени, когда его сердцебиение чуточку выровнялось, хриплый вопль цикады уже стих. Баллон генератора опустел. Только луч фонарика остался в этой комнате, которая стала теперь такой же тёмной, как и другая; последний из автономных светильников отмигал своё ещё семь часов тому назад. Силясь убрать с платформы при генераторе пустой баллон, чтобы установить на его место новый, Большой Джим неясно припомнил, как проштамповал БЕЗ ДЕЙСТВИЙ на заявке, которая попала на его стол где-то год или два тому назад; в ней речь шла об обновлении оборудования в этом убежище. В ту заявку, наверно, были вписаны и новые батареи для автономного освещения. Но как он мог себя винить? Денег в городском бюджете всегда было мало, а люди не переставали тянуть руки: «Накорми меня, накорми меня».
«Это должен был бы сделать Эл Тиммонс по собственной инициативе, — сказал он сам себе. — Ради Бога, разве ждать от кого инициативы, это много? Разве не за это мы платим обслуживающему персоналу? Видит небо, он мог бы обратиться к тому жабоеду Бэрпи и попросить у него спонсорской помощи. Сам я именно так бы и сделал».
Он подключил баллон к генератору. И тут вновь споткнулось его сердце. Рука дёрнулась, и фонарик упал в погребок, где ударился о какой-то из ещё полных баллонов. Звякнуло стекло, и он вновь оказался в сплошной тьме.
— Нет! — завопил он. — Нет, черт его побери. НЕТ!
Но ответа от Бога не поступило. Тишина и темнота давили на него снаружи, а его перенапряжённое сердце запыхалось и тряслось внутри. Предательская мышца!
«Не переживай. В той комнате есть другой фонарь. И спички. Мне лишь надо их найти. По правде говоря, если бы Картер ими запасся, я бы прямо на них и наткнулся». И так оно и есть. Он переоценил этого мальчика. Думал, что Картер завтрашний, а он, оказался вчерашним. Большой Джим рассмеялся, однако тут же заставил себя замолчать. Смех в сплошной тьме звучал как-то трусливо.
«Не переживай. Заводи генератор».
Так. Правильно. Генератор — задача номер один. Он сможет вновь проверить надёжность подключения, как только тот заведётся и очиститель воздуха вновь затарахтит. К тому времени он уже найдёт другой фонарик, а может, даже коулменовскую лампу. Следующая замена баллона будет происходить уже при полном свете.
— Это общий принцип, — произнёс он. — Если хочешь, чтобы что-то делалось в этом мире надлежащим образом, тебе нужно делать это самому. Если бы спросить об этом Коггинса, или ту Перкинс, что рифмуется с «пядью». Они-то знают. — Он вновь рассмеялся. Невозможно было удержаться, потому что это было великолепно. — Они познакомились с этим принципом лично. Не следует дразнить большую собаку, когда имеешь только маленькую отвёртку. Ни в коем случае.
Он поискал рукой кнопку стартера, нащупал и нажал её. Ничего не произошло. Вдруг воздух в бункере показался ещё более густым.
«Просто я нажал не ту кнопку, вот и все».
Сам понимая неправду, но веря в это, потому что есть вещи, в которые тебе нужно верить, он дунул себе на пальцы, как это делают азартные игроки в кости, надеясь выбросить горячее число. А тогда вновь начал нащупывать вокруг, пока его пальцы не нашли кнопку.
— Бог, — произнёс он. — Это Твой слуга, Джеймс Ренни. Пожалуйста, сделай так, чтобы этот старый, никчёмный драндулет завёлся. Во имя Твоего Сына, Иисуса Христа, я прошу Тебя.
Он нажал кнопку стартера.
Ноль.
Он сел в темноте, свесив ноги в погребок с баллонами, стараясь загнать назад панический страх, который хотел было появиться и сожрать его живьём. Он должен думать. Это единственный путь к выживанию. Но думалось тяжело. Когда ты в темноте, когда твоё сердце в любой момент угрожает бунтом, думать тяжело.
И что в этом самое плохое? Всё, что он сделал, ради чего работал в течение последних тридцати лет своей жизни, казалось призрачным. Как те люди, которые остались по другую сторону Купола. Они ходили, говорили, ездили в машинах, даже летали на самолётах и вертолётах. Но ничто из этого не имело значения, под Куполом ничто не имело значения.
«Возьми себя в руки. Если Бог тебе не помогает, помоги себе сам».
— Хорошо. Первым делом свет. Даже коробка спичек — уже дело. Должно же что-то лежать на какой-то из полок в другой комнате. Ему надо лишь пощупать там — не спеша, очень методично, — пока не найдёт. А уже потом он найдёт батарею для этого никчёмного стартера. Батареи там должны быть, он был в этом уверен, потому что ему нужен был генератор. Без генератора он погибнет.
«Предположим, ты вновь заведёшь стартер. А что дальше, когда закончится пропан?»
Да ну, что-то тогда вмешается в его судьбу. Он не собирался умереть здесь. Ростбиф с Иисусом? Фактически, он не спешит на тот обед. Если он не может сидеть в голове стола, он просто избегает любых банкетов.
Эта мысль заставила его засмеяться вновь. Он очень медленно, очень осторожно продвигался к дверям, которые вели в большую комнату. Держа руки перед собой, как слепой. Через семь шагов дотронулся ими до стены. Отправился направо, ведя пальцами по деревянной панели, и… вот! Пустота. Приоткрытые двери. Хорошо.
