Мареновая роза - Кинг Стивен (прочитать книгу .txt) 📗
Герт обучала всех желающих из числа обитательниц «Дочерей и сестер» тонкостям искусства самообороны. Рози тоже не удержалась, посетила несколько занятий и до сих пор хотя бы раз в день старалась повторить приемы, проходившие у Герт под общим названием «Шесть отличных способов отшить зарвавшегося придурка». Получалось у нее не очень убедительно, и она вообще сомневалась в том, что сможет применить их на реальном человеке — мужчине с усами Дэвида Кросби, например, стоявшем в дверях «Маленького глотка», — и все же Герт ей нравилась. Больше всего она любила смотреть, как преображается широкое коричневое лицо Герт во время занятий, как рассыпается в прах ее обычная глиняная бесстрастность, как в глазах загорается огонек умного, живого азарта. В такие минуты Рози казалось, что она превращается в настоящую красавицу. Однажды Рози спросила ее, как называется то, чему она их обучает — таэквондо, джиу-джитсу, каратэ? Или это какая-то другая дисциплина? Герт пожала плечами в ответ.
— Кусочек оттуда, кусочек отсюда, — сказала она. — Так, всего понемножку.
Когда Рози заглянула в комнату отдыха, стол для пинг-понга уже отодвинули в сторону, на пол постелили жесткие серые маты. Вдоль одной обшитой сосновой доской стены стояли восемь или девять складных стульев, вытянувшихся в ряд между старинным стереопроигрывателем и допотопным телевизором, на экране которого все выглядело либо розовым, либо зеленым. В тот момент, когда Рози заглянула в комнату, лишь один стул был занят — тот, на котором сидела Пэм. С книжкой на плотно сжатых коленях, с пучком темных волос, перехваченных на затылке синей лентой, она смахивала на девочку-старшеклассницу на танцевальном вечере, не пользующуюся успехом у кавалеров. Рози опустилась на стул рядом с ней, прислонив завернутую в бумагу картину к стене.
Герт, в ком было никак не меньше двухсот семидесяти фунтов, и Синтия, которой, чтобы сдвинуть стрелку весов до цифры сто, нужно натягивать альпинистские ботинки и надевать на плечи полностью снаряженный рюкзак, кружили на матах. Синтия тяжело дышала и широко улыбалась. Спокойная и молчаливая Герт, слегка согнувшись в несуществующей талии, удерживала соперницу на расстоянии вытянутой руки. Рози посмотрела на них, чувствуя, что ей одновременно и смешно, и немного тревожно. Как будто белка или бурундук пытались атаковать матерого медведя.
— Я уже начала волноваться из-за тебя, — заметила негромко Пэм. — Честно признаться, я собиралась было бросить клич и организовать поисковую группу.
— Я просто изумительно провела время. Впрочем, как ты? Как ты себя чувствуешь?
— Лучше. Во всяком случае, мне так кажется. Мидол — ответ на все мировые проблемы. Не обращай на меня внимания, что с тобой-то случилось? Ты вся сияешь!
— Правда?
— Правда. Выкладывай. Что произошло? — Сейчас посчитаем. — Рози принялась загибать пальцы на руке. — Во-первых, я выяснила, что мое обручальное кольцо — дешевая фальшивка. Во-вторых, я поменяла его на картину — повешу ее в своей новой квартире, как только получу ее, — в-третьих, мне предложили работу… — Она сделала паузу — намеренную паузу — и затем добавила: — И еще я повстречала кое-кого весьма интересного.
Пэм посмотрела на нее круглыми глазами:
— Ты все выдумываешь!
— Не-а. Клянусь Господом. Не горячись, подруга, ему лет шестьдесят пять — при вечернем освещении. — Она имела в виду Робби Леффертса, однако перед ее глазами всплыл услужливо подсунутый сознанием образ Билла Штайнера в его синем шелковом жилете, Билла с его красивыми глазами. Однако это смешно. На данном этапе жизненного пути новые любовные увлечения нужны ей не больше, чем рак горла. Кроме того, она ведь сама определила, что он по меньшей мере лет на семь ее моложе, не так ли? Просто малыш по сравнению с ней. — Этот старик и предложил мне работу. Его зовут Робби Леффертс. Но давай не будем сейчас о нем — хочешь посмотреть мою картину?
— Ну, давай же, смелее! — раздался голос Герт, подбадривающей соперницу в центре комнаты. В нем ощущалось и дружелюбие, и раздражение. — Что это тебе, школьные танцульки? Активнее, милая.
Синтия бросилась вперед; свободная фуфайка трепыхалась за спиной, словно на ветру. Герт быстро повернулась боком, подхватила худенькую девушку за локти и швырнула через бедро. Пятки Синтии мелькнули в воздухе, и она с громким шлепком приземлилась на маты.
— Ух ты-ы-ы! — произнесла она, вскакивая на ноги, как резиновый мячик.
— Нет, не хочу я смотреть на твою картинку. Разве что на ней изображен мужчина. Слушай, тот мужик, с которым ты познакомилась, — ему действительно шестьдесят пять? Что-то я сомневаюсь!
— Может, и больше, — пожала плечами Рози. — Если говорить начистоту, был и другой. Вот он-то как раз и рассказал мне, что бриллиант в кольце фальшивый. Вернее, это цирконий. А потом мы поменялись с ним — Картину за кольцо. — Она опять сделала паузу. — Ему, между прочим, далеко до шестидесяти пяти.
— Как он выглядит?
— Орехового цвета глаза, — проговорила Рози, склоняясь над картиной. — Больше ничего не скажу, пока не услышу твое мнение вот об этом.
— Рози, не будь занудой!
Рози усмехнулась — она почти забыла, какое удовольствие может доставлять маленькое безобидное поддразнивание, — продолжая снимать бумагу, в которую Билл Штайнер аккуратно завернул первое сознательное и значительное приобретение в ее новой жизни.
— Ну, хорошо, — произнесла Герт, обращаясь к Синтии, которая снова начала описывать круги вокруг наставницы. Герт легонько подпрыгивала на мощных коричневых ногах. Ее груди под белой футболкой вздымались и опадали, как океанские волны. — Итак, ты видела, как это делается. Теперь попробуй сама. Не забывай, швырнуть меня ты не сумеешь — малявка вроде тебя заработает массу переломов, если попытается бросить такой дерьмовоз, как я, — но ты можешь помочь мне упасть. Готова?
— Готова, готова, тетя корова, — откликнулась Синтия. Ее губы раздвинулись еще шире, обнажая мелкие неровные белые зубы. Рози они напомнили зубы маленького, но опасного животного, например мангуста. — Гертруда Киншоу, нападай!
Герт пошла в атаку. Синтия ухватилась за ее мускулистые предплечья, с уверенностью, которой Рози не видать, сколько бы она ни тренировалась, подставила по-мальчишески тощее бедро под медвежий бок Герт… и та неожиданно взлетела вверх тормашками в воздух и кувыркнулась в полете — привидение в белой футболке и серых тренировочных штанах. Футболка задралась, открывая самый большой бюстгальтер, который когда-либо видела Рози; бежевые чашечки смахивали на артиллерийские снаряды времен Первой мировой войны. Когда тело Герт соприкоснулось с полом, стены комнаты заметно содрогнулись.
— Да-а-а! — закричала Синтия, исполняя безумный танец вокруг поверженной соперницы и потрясая сжатыми в кулачки худыми руками над головой. — Да-а-а-а! Большая мама оказывается на полу! ДА-А-А-А! Начинаю счет! Большая мама, мать твою, в нок…
С улыбкой — удивительно, но улыбка, редко появлявшаяся на лице Герт, придавала ему довольно печальный вид — Герт подхватила Синтию, подняла ее над головой, широко расставив ноги, похожая на крепкое дерево, затем начала вращать ее, словно пропеллер самолета.
— Э-э-э-э-э-и-и-и-й, меня щас стошнит! — запросила пощады Синтия, захлебываясь от смеха. От быстрого вращения она превратилась в круг, в котором мелькали зелено-оранжевые полосы волос и пятна психоделической фуфайки. — Э-э-э-э-э-и-и-и-й, я щас КОНЧУ!
— Герт, достаточно, — произнес тихий голос. У основания лестницы стояла Анна Стивенсон. Она в очередной раз оделась в черное с белым (Рози видела на ней и другие сочетания цветов, но не часто): сужающиеся книзу черные брюки и белую шелковую блузку с длинными рукавами и высоким воротником. Рози позавидовала элегантной внешности Анны. Элегантность Анны Стивенсон всегда вызывала у нее зависть.
С выражением легкого смущения на лице Герт осторожно опустила Синтию и поставила на ноги.
