Грезы Февра (сборник) - Мартин Джордж Р.Р. (книги без сокращений txt) 📗
– Так что? – спросил Марш. – Вы не ответили на мой вопрос.
Джошуа Йорк минуту помолчал.
– Вы были честны со мной, капитан Марш. Я не стану на вашу честность отвечать ложью, как намеревался ранее. Но не стану и обременять вас правдой. Есть вещи, о которых я не могу вам сказать, вещи, которые вам не нужно знать. Позвольте мне в этой ситуации назвать вам мои условия, посмотрим, может статься, мы придем к общему соглашению. Если нет, расстанемся как джентльмены.
Марш распилил грудку второго цыпленка.
– Продолжайте, – попросил он. – Я вас слушаю.
Йорк отложил в сторону нож и вилку и сложил ладони лодочкой.
– Я, из своих собственных соображений, хочу стать хозяином парохода. Я хочу отправиться в путешествие по великой реке в комфорте и уединении. Я хочу быть на пароходе не пассажиром, а хозяином. У меня есть мечта, цель, если хотите. Я ищу друзей и союзников, но у меня есть враги, много врагов. Детали не должны вас волновать. Если вы будете настаивать на подробностях, мне придется лгать. Поэтому лучше не давите на меня. – Глаза Йорка на мгновение стали жесткими, но он улыбнулся, и они сразу потеплели. – Единственное, о чем вам нужно знать, так это о моем страстном желании владеть пароходом и командовать им, капитан. Как вы можете догадаться, я не речник. Я совершенно не разбираюсь в судах, ничего не знаю о Миссисипи. Мои знания ограничены исключительно сведениями, почерпнутыми из тех немногих книжек, которые я читал и изучал в течение недель, проведенных в Сент-Луисе. Вполне ясно, что мне нужен коллега, кто-то, кто знаком с рекой и речниками, кто мог бы выполнять рутинную работу по обслуживанию судна, дабы я мог спокойно заниматься своими делами.
Кроме того, этот коллега должен обладать и другими качествами. Он должен уметь хранить молчание, так как я не желаю, чтобы мое поведение, которое бывает порой весьма своеобразным, стало предметом пересудов. Он должен быть надежен, так как управление судном я намереваюсь всецело передать в его руки. Он должен обладать отвагой. Мне не нужен слабак или человек суеверный, как не нужен и религиозный фанатик. Вы человек религиозный, капитан?
– Нет, – ответил Марш. – Меня никогда не интересовали библейские врали, как, впрочем, и я их.
Йорк улыбнулся:
– Значит, вы прагматик. Именно такой человек мне и нужен. Человек, который сосредоточился бы на своей части работы и не задавал лишних вопросов. Я очень ценю свой покой, и если иногда мои действия могут показаться странными, или непредсказуемыми, или предосудительными, мне бы хотелось, чтобы они не обсуждались. Вам понятны мои требования?
Марш задумчиво пощипал себя за бороду.
– Если да?
– Мы станем партнерами, – сказал Йорк. – Предоставьте юристам и клеркам заниматься вашей компанией. Вы же сами отправитесь со мной в плавание по реке. Я буду выступать в роли капитана. Себя вы можете называть штурманом, помощником капитана, вторым капитаном, кем угодно. Фактически управление судном я оставляю за вами. Сам я отдавать приказы буду не часто, но, когда это случится, повиноваться мне придется беспрекословно. С нами в путешествие отправятся мои друзья, проезд их будет бесплатным. Возможно, я посчитаю удобным найти им какое-нибудь полезное занятие на судне с определенным кругом обязанностей, который выберу по собственному усмотрению. Мои решения в этом плане обсуждению не подлежат. Во время путешествия я могу приобретать новых друзей, которых также вправе приглашать на борт. Ваша задача – относиться к ним гостеприимно. Если вы примете мои условия, капитан Марш, мы с вами быстро разбогатеем и в дальнейшем легко и с комфортом будем бороздить вашу реку.
Эбнер Марш рассмеялся:
– Что ж, очень может быть. Но это не моя река, мистер Йорк. И если вы думаете, что на старушке «Эли Рейнольдз» можно путешествовать в комфорте, то вы жестоко ошибаетесь, что поймете сразу же, как только ступите на ее борт. Это старая развалина с отвратительными условиями для проживания. Большую часть времени она перевозит иностранцев, которые едва набирают на самый дешевый билет. Они, как перекати-поле, мотаются с одного места на другое. Я не поднимался на борт «Эли» вот уже два года. Там командует старый капитан Йегер. В последний раз, когда я катался на ней, старушка отвратительно воняла. Если вам нужен комфорт и роскошь, лучше попробуйте купить «Эклипс» или «Джона Симондза».
Джошуа Йорк сделал глоток вина.
– Послушайте, – сказал он, – давайте уйдем отсюда. Мы можем пройти ко мне в комнату и обсудить дела там.
Марш предпринял слабую попытку протеста. «Дом переселенца» всегда славился отменным выбором десерта, и ему не хотелось бы пропустить его. Но Йорк проявил настойчивость.
Комната Йорка оказалась просторной и хорошо обставленной. Это был самый лучший номер в гостинице. Обычно его оставляли для богатых плантаторов из Нового Орлеана.
– Садитесь, – командным тоном приказал Йорк и указал Маршу на массивное кресло в гостиной.
Марш сел, а его хозяин тем временем удалился во внутренние покои. Минуту спустя он вернулся, неся с собой небольшой, обитый железом сундучок. Водрузив его на стол, Йорк принялся открывать замок.
– Подойдите сюда, – сказал он Маршу, но тот уже поднялся с кресла и стал за его спиной. Йорк откинул крышку.
– Золото, – тихо пробормотал Марш. Он вытянул руку и потрогал монеты, потом пропустил их между пальцами, давая себе возможность полнее ощутить прикосновение мягкого желтого металла, его сияние и звон. Одну монетку он поднес ко рту и попробовал на зуб. – Как будто настоящее, – сказал капитан, сплевывая, и бросил монету назад в сундук.
– Десять тысяч долларов в золотых монетах достоинством в двадцать долларов, – заметил Йорк. – Кроме этого, у меня имеется еще два подобных сундучка, а также кредитные письма из банков Лондона, Филадельфии и Рима на суммы еще более значительные. Не отказывайтесь от моего предложения, капитан Марш, и вы получите второе судно, куда больше, чем ваша «Эли Рейнольдз». Или, может, я должен сказать, у нас будет второе судно? – Он улыбнулся.
Эбнер Марш намеревался отвергнуть предложение Йорка. Он очень нуждался в деньгах, но человеком был подозрительным и не привык к тайнам, а Йорк просил довериться ему полностью. Предложение выглядело слишком заманчивым; Марш не сомневался, что оно таит в себе какую-то опасность, и если он все же примет предложение, то ему ее не избежать. Однако сейчас, воочию увидев размер богатства Йорка, капитан чувствовал, как его решимость слабеет.
– Новое судно, говорите? – слабым голосом произнес он.
– Да, – ответил Йорк, – и все это не считая обусловленной суммы, которую я намереваюсь выплатить вам за половину вашей доли в грузо-пассажирской компании.
– Сколько… – начал было Марш. Но во рту у него пересохло. Он нервно облизал губы. – Сколько денег вы хотите потратить на постройку нового корабля, мистер Йорк?
– А сколько нужно? – спокойно спросил Йорк.
Марш набрал пригоршню золотых монет, а потом раздвинул пальцы и позволил им высыпаться назад в сундук. «Как они сияют», – подумал он, а вслух произнес:
– Вам не стоит держать при себе столько денег, Йорк. Есть негодяи, способные убить человека всего лишь за одну такую монету.
– Я умею за себя постоять, капитан, – сказал Йорк.
Марш поймал его взгляд и невольно поежился. Он не позавидовал бы грабителю, позарившемуся на золото Джошуа Йорка.
– Не хотите немного пройтись со мной? До пристани?
– Вы не ответили на мой вопрос, капитан.
– Вы получите ответ. Только сначала пройдемся. У меня есть что вам показать.
– Очень хорошо, – согласился Йорк.
Он закрыл крышку сундука, и золотое сияние, освещавшее комнату, сразу померкло. Внезапно она показалась сумрачной и тесной.
Ночной воздух был прохладен и влажен. Они шли по пустынным темным улицам, эхо гулко разносило стук сапог. Йорк двигался проворно и грациозно, Марш – с грузным достоинством. На Йорке был свободный лоцманский китель, скроенный наподобие плаща, и высокая старая касторовая шляпа, которая в свете неполной луны отбрасывала длинные тени. Марш кинул грозный взгляд в сторону темного проулка между унылыми кирпичными строениями, используемыми под склады, и постарался придать своему лицу достаточно свирепое выражение, чтобы отбить желание нападать у всякого, кто вздумает посягнуть на его достоинство.
