Кэрри - Кинг Стивен (читать хорошую книгу .txt) 📗

Для Томми Росса, восемнадцати лет, конец наступил быстро, можно сказать, милосердно и почти без боли.

Он даже не осознал, что происходит что-то необычное.

Раздался какой-то грохот, звон, напомнивший ему на мгновение о

(молочные ведра опрокинулись)

детстве на ферме дяди Галена и о группе

(кто-то что-то уронил)

рядом на сцене. Он успел заметить взгляд Джози Река, брошенный куда-то над его головой,

(что у меня нимб что ли появился)

а затем сверху упало на четверть полное еще ведро крови. Оно ударило его ребром прямо по макушке,

(черт больно-то как)

и он тут же потерял сознание. Когда от аппаратуры «Джози-энд-Мунглос» занялось венецианское панно, а затем пламя перекинулось на сваленные за сценой и наверху старые комплекты спортивной формы, книги и бумаги, Томми все еще лежал без сознания.

Но когда спустя полчаса взорвались в котельной баки с мазутом, он уже был мертв.

Своей машины у Сью не было, только права, но она схватила ключи от маминой машины с крючка у холодильника и бегом спустилась в гараж. Часы на кухне показывали ровно одиннадцать.

С первого раза мотор не завелся, она выждала немного и попыталась снова. Машина чихнула, взревела, и Сью рванула из гаража, задев бампером дверь. Развернулась, взметая гравий из-под задних колес, и «Плимут-77», едва не слетев в канаву, выехал на дорогу. Сью чуть плохо не стало, и только тут она поняла, что в горле у нее бьется хриплый стон, словно у попавшего в ловушку зверя.

Она даже не притормозила у дорожного знака на перекрестке шоссе номер шесть и Бэк-Чемберлен-роуд. На западе, где Чемберлен граничит с Вестоувером, и позади, на юге, со стороны Моттона, завыли в ночи пожарные сирены.

Сью доехала уже до подножья холма, и в этот момент школа взлетела на воздух.

Она ударила по тормозам, машину занесло а ее саму швырнуло на руль как тряпичную куклу. Завизжали шины. Сью с трудом открыла дверцу и выбралась из машины, закрывая глаза ладонью от яркого света.

В воздух взметнулся фонтан пламени, увлекая за собой листы с крыши, деревянные обломки и целое облако бумаг. Пахнуло чем-то едким и маслянистым. Всю Мэн-стрит высветило, будто фотовспышкой, и в это жуткое короткое мгновение Сью увидела на месте спортивного зала Ювинской школы горящие развалины.

Секундой позже вздрогнула земля, и она повалилась на асфальт. Резкий порыв теплого воздуха, напомнивший ей вдруг прошлогоднюю поездку в Бостон,

(запах метро)

подхватил и пронес над дорогой тучу пыли и бумажек. Окна в «Домашней аптеке Билли» и «Келли фрут компани» звякнули и разлетелись на куски.

Сью упала на бок. На улице было светло как в полдень — адский полдень.

(погибли неужели они все погибли кэрри почему я подумала о кэрри)

К месту происшествия неслись машины и бежали люди в халатах, в трусах, в пижамах. Но Сью казалось, что все происходит будто в замедленной съемке. В дверях полицейского участка Чемберлена появился человек. Он еле двигался. И машины ползли едва-едва. Даже бегущие люди тащились словно во сне.

Сью увидела, как человек на ступенях полицейского участка сложил руки рупором и что-то прокричал — за воем сигнала на мэрии, визгом пожарных сирен и ревом пламени разобрать слова все равно было невозможно.

Асфальт в том конце улицы блестел как после дождя. В лужах у заправочной станции «Амоко» плясали отблески пожарища.

— …там же бен…

И тут весь мир взлетел на воздух.

Из свидетельских показаний Томаса К. Квиллана Комиссии штата Мэн, взятых в ходе расследования событий 27–28 мая в Чемберлене, штат Мэн (ниже приведен сокращенный отрывок из книги «Черный выпускной бал: доклад Комиссии по делу Кэриетты Уайт», «Сайнет-Букс»: Нью-Йорк, 1980):

В. Мистер Квиллан, вы постоянно проживаете в Чемберлене?

О. Да.

В. Где именно?

О. У меня комнатка над кафетерием, где я работаю. Я мою полы, протираю столы, обслуживаю автоматы — ну знаете, игральные автоматы.

В. Где вы находились в ночь с двадцать седьмого на двадцать восьмое мая около половины одиннадцатого, мистер Квиллан.

О. Э-э-э… Ну в общем, я сидел в камере в полицейском участке. Дело в том, что по четвергам у нас выплата, и я всегда в этот день нарезаюсь. Обычно я иду в «Кавальер», беру пива и играю там в покер. Но я, бывает, здорово зверею, когда напьюсь. У меня в голове прямо скачки какие-то начинаются. Как-то раз я даже двинул одного парня стулом по башке и…

В. Вы действительно каждый раз, когда чувствуете приступ несдержанности, сами отправляетесь в полицейский участок?

О. Угу. Большой Отис — он мой друг.

В. Вы имеете в виду шерифа этого округа Отиса Дойла?

О. Угу. Он мне давно сказал, чтобы я заскакивал всякий раз, когда на меня найдет. Так вот, в четверг вечером мы с компанией сидели в «Кавальере», резались в покер, и мне начало казаться, что Марсель Дюбуа жульничает. На трезвую голову я бы такого не подумал — этот француз и так хорошо играет — но тут уж я завелся. К тому времени я уже налился пивом, ну и думаю, пора. Положил карты на стол — и прямо в полицейский участок. Дежурил тогда Плесси, он меня и запер в камеру номер один. Плесси — хороший парень. Я знал его мать, но это давно было.

В. Мистер Квиллан, может быть, мы перейдем к событиям, произошедшим в пятницу вечером? Около половины одиннадцатого.

О. Я к ним и веду.

В. Очень надеюсь. Продолжайте, пожалуйста.

О. Короче, Плесси запер меня где-то без четверти два в ночь на пятницу, и я тут же завалился спать. Можно сказать, отрубился. Проснулся около четырех на следующий день, проглотил три «Алка-Зельцера» и снова уснул. Есть у меня такая способность — я могу дрыхнуть, пока не пройдет похмелье. Большой Отис всегда говорил, что мне надо бы узнать, как у меня это получается, и запатентовать. Говорил, я могу стать спасителем человечества.