Пророчество о сёстрах - Цинк Мишель (книги полные версии бесплатно без регистрации txt) 📗
Луиза смеется.
— По-моему, она нас вообще не слышит от страха!
— Очень даже слышу, — цедит Соня сквозь стиснутые зубы.
На лице ее застыла напряженная гримаса, отвести взгляд от дороги впереди она по-прежнему не решается.
Я стискиваю губы, чтобы удержаться от смеха.
Луиза с любопытством поглядывает на меня.
— Ну и? Так что, Лия? О чем ты хотела с нами поговорить? Кроме обычных вопросов — пророчество, конец света и прочие милые пустячки!
Впрочем, даже попытки Луизы найти в нашем диковинном положении хоть каплю юмора не в силах вызвать улыбки у меня на лице. А вдруг они с Соней обвинят меня за то, что оказались в такой ситуации? Способа разрешить мои сомнения нет, кроме как спросить напрямую.
— Мне кажется, я догадываюсь, отчего тебе знакомо лицо моего отца.
Луиза хмурит лоб.
— Ну, я ведь вполне могла встречать его в Вайклиффе, а не то…
— Не думаю, что поэтому, — перебиваю я. — Может, спешимся?
Мы как раз доехали до прудика, где мы с Элис в детстве кормили уток. После маминой смерти нам казалось здесь куда безопаснее, чем у озера. Поросший деревьями склон плавно спускается к воде, так что даже летом у прудика тенисто и свежо.
Мы с Луизой привязываем наших скакунов к тонким деревцам, но тут замечаем, что Соня все еще сидит на спине Лунной Тени.
— Ты слезать собираешься? — спрашиваю я.
Соня не сразу находит в себе силы повернуть голову в мою сторону, но когда наконец поворачивает, я испытываю прилив острого сочувствия — такой неприкрытый ужас написан на ее лице.
— Спускаться? Когда я с таким трудом залезла, вы теперь хотите, чтобы я спускалась? — Судя по голосу, она на грани истерики.
Лишь после того, как я с помощью подробнейших инструкций помогаю Соне слезть с Лунной Тени, личико ее вновь обретает подобие обычного, спокойного выражения. Она со стоном опускается на траву.
— По-моему, я больше никогда не смогу нормально сидеть!
Устроившись рядом с ней, я некоторое время выжидаю, не тревожа спустившуюся на нас тишину и собираясь с мужеством, чтобы сказать все, что должна сказать. Луиза прислонилась спиной к дереву близ воды. Глаза ее прикрыты, на губах играет слабая умиротворенная улыбка.
— Луиза? А как ты оказалась в Вайклиффе, так далеко от Италии? Если подумать, и в самом деле странно, что тебя отдали в школу так далеко от дома.
Она открывает глаза, отрывисто смеется и шарит по траве рядом с собой. А потом встает, зажав в кулаке несколько камешков.
— И в самом деле — странно. Вообще-то отец собирался отправить меня в школу в Лондоне, но какой-то знакомый — из деловых кругов — убедил его, что для современного образования Америка лучше всего. «Лучшие школы, какие только можно получить за деньги», — сказал отец. Наверняка повторял слова, которыми его уговорили отослать меня за полмира от дома, в Вайклифф.
Она сердито швыряет камешек в пруд. Тот со звонким всплеском уходит в воду гораздо дальше, чем я могу закинуть.
— Я думаю, это был мой отец.
Луиза опускает уже занесенную для очередного броска руку.
— В каком смысле? Кем был твой отец?
— Тем самым знакомым из деловых кругов, который рекомендовал твоему отцу отправить тебя в Вайклифф.
Луиза подходит ко мне и опускается на траву рядом. На лице ее — смятение.
— Но… но откуда твой отец знаком с моим? А если даже случайно и знаком, с какой стати ему беспокоиться о моем образовании?
— Не знаю, но у нас у всех есть отметина. Моя отличается от ваших, но все-таки достаточно похожа для того, чтобы все это было совсем уж странно. А уж тот факт, что мы все трое оказались в одном и том же городе, в одном и том же месте, — еще и того страннее, не находите?
Соня не кивает, никак не выражает своего согласия. Однако тотчас же берет слово.
— Мои родители были англичанами, — говорит она. — Они… ну, они были совсем бедными, почти нищими. — Смех ее звучит сухо, натянуто, слабым отзвуком ее обычного смеха. — Да и в любом случае им не надо было никаких предлогов для того, чтобы найти мне жилье не с ними. Как только я впервые начала проявлять признаки… ну, вы понимаете, того, что я могу делать и видеть всякие странные вещи, они решили, что мне гораздо лучше будет с другими такими же, как я. Во всяком случае, так говорит миссис Милберн. А скорее всего — это им было куда лучше без лишнего рта.
Я дружески улыбаюсь ей.
— Кто как, Соня, а я очень рада, что ты здесь. Без твоей дружбы в эти последние недели я бы просто не выдержала! — Она улыбается мне в ответ типичной своей застенчивой улыбкой, а я продолжаю. — Однако то, что мы все оказались в одном месте, никак не может быть простым совпадением. У нас у всех есть отметина. Тетя рассказала мне, что папа целенаправленно искал детей — детей с отметиной — по всему свету. Она сказала мне…
Я останавливаюсь. Не рассердятся ли они? Вдруг они будут во всем винить меня?
— Что, Лия? Что именно она сказала тебе? — тихо спрашивает Соня.
— Сказала, что он начал привозить их сюда… детей. Что он устраивал так, чтобы они приезжали в Америку. Но успел перевезти только двоих… до того, как умер. Тетя сказала — одну девочку из Англии, а вторую из Италии.
Луиза растерянно мигает в лучах угасающего солнца.
— Но… но зачем мы твоему отцу здесь понадобились? И вообще — как бы он нас нашел? Откуда бы знал, что у нас есть отметины?
— Я уже думала над этим. Ведь у вас с Соней отметины с самого рождения. Сдается мне, при достаточном количестве средств не так уж трудно найти детей с таким вот отличительным знаком. Мой отец был человеком очень решительным, целеустремленным и влиятельным. Даже если ваши отметины старались держать в тайне, все равно их могли видеть очень многие, правда ведь? Врачи, учителя, няньки, родственники… — Я вздыхаю. Теперь, когда я произнесла все это вслух, на меня навалились сомнения — а так ли убедительно это все звучит. — Извините. Я ведь даже не знаю точно, правда. Я уже несколько недель только и делаю, что задаю себе всякие вопросы. Наверное, это тоже часть общей загадки. Как же иначе-то?
Луиза внезапно вспрыгивает на ноги и начинает энергичными шагами расхаживать взад-вперед по берегу, точно пойманный в клетку дикий зверек.
— Наверное, эти темы лучше просто не трогать. В конце концов, что случится, если мы просто примем, что это так? Может, лучше даже и не копаться в вещах, в которых мы ничегошеньки не смыслим?
— Луиза, у нас нет выбора. Мы не можем ждать и бездействовать.
Слова Сони удивляют меня.
Луиза раскрывает ладони. Ветер с воды играет прядкой ее черных, как смоль, волос.
— Почему? Почему нет?
Соня вздыхает, отряхиваясь и неловко ковыляя к Луизе.
— Потому, что с тех пор, как мы нашли друг друга, видения приходят ко мне чаще. Духи стали настойчивее. Они пытаются мне что-то сказать, утянуть меня в свой мир — и они не остановятся, пока я не призову их. — Она берет Луизу за руки. — И скажи мне, разве духи не преследуют и тебя тоже? Разве ты не заметила, что все чаще погружаешься в быстрые, необычные сны? В странствия, что приводят тебя лишь в диковинные, пугающие края?
Меня охватывает изумление. Соня явно знает что-то такое, чего не знаю я.
Лицо Луизы — отражение самых противоречивых чувств. Наконец оно сморщивается в отчаянной гримасе. Луиза закрывает лицо руками.
— Да! Да, довольна? — Она глядит на нас с неприкрытым страхом. — Но это не значит, что теперь мы, в свою очередь, должны устраивать на них облаву. Наверное, души сердятся только потому, что мы были слишком настойчивы. Может, если мы не будем обращать на все это внимание… если перестанем искать ответы… они оставят нас в покое.
Но я уверена, так не получится. Тварь, что стоит в тени наших снов — моих снов, — ждет. И ее не получится просто проигнорировать.
Соня обнимает Луизу.
— Прости, мне очень жаль, но я не думаю, что ты права насчет душ. Им что-то от нас нужно. Они чего-то хотят от нас, от Лии, и теперь… ну, они не успокоятся, пока мы не дадим им желаемого.
