Гнойные наркоманы (ЛП) - МакКензи Шейн (читать книги полные .txt) 📗
Если кто и сможет убедить Кипа обратиться за помощью, то это будет она.
Только когда ноги ребенка перестали биться, Чак понял, что он совершил плохую вещь. Он стоял, глядя на сломанное крошечное тело. Его челюсть болела от стискивания зубов.
Он узнал этого мальчика. Брат Челси? Где, черт возьми, я?
Память вернулась сразу, и он вспомнил, что делал, он чувствовал себя плохо из-за этого, пока его потребность не возникла снова, сильнее, чем когда-либо. Он пытался успокоить дрожь, слизывая засохшую кровь Жабы с его кожи, но этого было недостаточно, его это не удовлетворяло.
Он отошел от мальчика, которого согнули чуть ли не пополам. Кровь все еще текла из его тела, но медленно. Начался еще один приступ паники, и он ненавидел себя за то, что причинил боль мальчику. За то, что причинил боль брату Челси
Челси!
Он побежал обратно в ее комнату, рухнул рядом с ее телом. Слезы и слюни капали с его лица, впитываясь в зияющую рану ее рта. Чак уперся лбом в нее и заплакал, держа ее за руку.
Но когда ее холодная плоть коснулась его, он понял, что не из-за нее он был наполнен такой бездонной грустью. Это было из-за отсутствия Кипа. Если бы он мог снова быть с Жабой, все было бы хорошо, все было бы идеально.
Теперь он прекрасно помнил. Челси пыталась отобрать это у него. Вот что она сделала. Ее семья тоже. Все они получили то, что заслужили.
Чак встал, топнув в голову Челси пяткой, так сильно, как только мог. Мясо раздавилось, кости сломались, и он продолжал стучать по ней, кричать, его мускулы болели от напряжения.
Слабый стон ворвался в комнату откуда-то из дома. Чак побежал к шуму, побежал вниз по лестнице, пока не нашел женщину. Ее кривые ноги тянулись за ней, а она царапала землю. Когда она увидела Чака, из ее горла вырвался крик.
Человек лежал на спине, его голова раскололась, как яйцо. Из неё вылилось серое мясо. Все было залито кровью. Но он не двигался, не кричал. Так что это была женщина, за которой последовал Чак. Он с легкостью поднял ее в воздух. Она была маленькая, легкая, едва могла сопротивляться.
Когда ее тело оторвалось от земли, она издала серию булькающих и кашляющих звуков, как будто она пыталась закричать, но не могла и пискнуть сквозь кровь в ее горле.
Чак провел ее через всю комнату к стене у входной двери и взревел, бросив ее на нее. Ее тело врезалось в стену и сильно ударилось о землю. Она ахнула, застонала, слегка скорчилась. Чак подскочил к ней, схватил за обе лодыжки, развернулся, пока ее тело не зависло над землей, а затем снова лицом её о снену.
Она перестала двигаться. Перестали вообще издавать звуки.
«Жаба - моя!» - когда он сказал это, его голос дрогнул.
Он вышел за дверь и побежал вниз по улице. Солнце уже зашло за горизонт. Ночное небо было усеяно серыми пернатыми облаками, и воздух был словно наэлектризован.
Тело Чака пульсировало, но это только заставило его ноги двигаться быстрее, чтобы доставить его к Жабе, где он мог попросить еще жидкости.
Я отсосу у него член, если он захочет. Могу поспорить, что его сперма так же хороша, как его гной и кровь...
У него не заняло много времени, чтобы добраться туда. Чем ближе он подходил к дому Кипа, тем сильнее становилась его потребность. Казалось, что сам дом излучал тепло, и к тому времени, когда Чак стоял во дворе, уставившись на детей, которые пировали на неподвижном теле Жабы на крыльце, он чувствовал себя полностью поглощенным пламенем.
Несколько детей лежали в траве, хихикали, катались и трогали себя. Он подбежал к одному из них и начал топтать его.
Они начали убегать, как будто им было достаточно. Как будто они достигли своего пика и больше не нуждались в жабе. Что означало, что для Чака ничего не осталось.
Большинство из них скрылись, увидев, что Чак неистовствует к ним, доносясь из ночи, когда они разбегаются во всех направлениях. Те, кто был слишком взволнован, чтобы сойти с газона, были измотаны отчаянием, но не чувствовали собственной боли, и в конце концов они присоединились к остальным и исчезли в темноте, окружающей их.
Осталась только Джейд. Она держала голову Жабы на коленях, сосала его лоб и рыдала, откинув голову мальчика и закрывая лицо ладонями.
Жаба не двигался и не дышал. Его кожа приобрела фиолетовый, почти синий цвет. Его глаза были полностью белыми.
«Ничего не осталось», - сказала Джейд и полностью сбросила тело Кипа с колен.
«Но… этого не может быть. Он мне нужен»
Джейд шагнула по переднему крыльцу, затем снова и снова ударилась лбом о дверь, пробормотав что-то, что Чак не мог расшифровать.
Чак провел ладонями по телу Кипа, отыскивая любые неровности, которые могли пропустить другие, но теперь все они были кратерами. И кровь из них не сочилась. Немного крови запачкало бетон, и Чак быстро провел языком по шероховатой поверхности, достаточно твердой, чтобы отделить слои кожи, но он продолжал лизать, отчаянно нуждаясь в любом вкусе.
Затем он почувствовал запах. Он не был уверен, что Джейд могла пропустить это. Или, может быть, она была слишком глупа, чтобы понять. Чак хотел хоть какую-то часть Жабы. Что-нибудь.
Казалось, что в какой-то момент своей борьбы Кип обосрался. Возможно, это было так, ибо Чак слышал - что люди гадят в штаны сразу после смерти. Он не мог сказать, был ли Кип мертв или нет, но запах дерьма был тяжелым в воздухе, и хотя это не вызывало у него пристрастия, он знал, что это сработает. Это будет работать так же, как гной и кровь.
Чак поднял голову, Джейд все еще билась головой о дверь, плача и крича. Чак вспомнил, как сильно он любил Джейд, как сильно он хотел быть с ней. У него возникло желание поднять ее на руки, не дать ей причинить себе боль, забрать ее с собой, где они могли бы быть вместе, и поделиться последним предложением, которое Жаба дал им.
И теперь Челси ушла. Остались только я и Джейд, навсегда, как я всегда хотел.
Но сейчас ... он не хотел этого. Он только хотел побыть наедине с дерьмом Жабы. Спрятаться, где его никто не найдет, где никто не сможет отнять у него его приз.
Он бросил последний взгляд на Джейд, и она, казалось, совершенно не замечала его присутствия. Его пах зашевелился, но оставался вялым. У него были другие поводы для беспокойства, более неотложные.
Брюки Кипа уже были порваны, его шорты уже стянуты. Шарики темного дерьма лежали на его нижнем белье. Чак взял грязную ткань и оторвал ее от тела. Когда свет ударил в глаза, радужные цвета переливались по всей поверхности фекалий. Зеленый, пурпурный, розовый и желтый.
Это мое ... это все мое.
Чак хотел сделать что-то, чтобы помочь Кипу, только потому, что если он умер, Чак знал, что он умрет вместе с ним. Без Кипа Чак не знал, как ему жить дальше.
