Страшные гномы (СИ) - Смородин Кирилл (бесплатные версии книг TXT) 📗
— Это же хорошо, — сказал Сбитнев. — Оттаивает парень, отходит.
— Да. Игорь Витальевич то же говорит. В общем, посидела я с ним немного, потом пошла в ординаторскую. Игорь Витальевич со мной поздоровался и дал вот это…
Нина Евгеньевна расстегнула сумку и достала сложенный вчетверо тетрадный листок.
— Вот, почитайте, — она протянула листок Федору Ивановичу.
Развернув его, тот прищурился и сразу узнал почерк Королькова — крупные, пузатые, старательно выведенные буквы.
— Почитайте, — повторила Серова, напряженно глядя на дворника.
«Кровь… Моя кровь… Вы украли ее… — начал читать Сбитнев. — Украли кровь… Сделали… Сделали чудовище… Номер шестнадцать… Чудовище — отражение души… Шестнадцатый номер… Чудовище как зеркало… Зеркало треснуло… Значит, душа тоже… Треснула душа… Зеркало… Уберите зеркало…»
— И что это? — тихо спросил Федор Иванович, осторожно положив листок на край столика.
— Это говорил Максим. Во сне. Как мне Игорь Витальевич рассказывал, одна медсестра ночью подошла к палате Максима, заглянула в окошко и увидела, что тот мечется по кровати. Открыла дверь и услышала… это. А потом позвала Игоря Витальевича, и тот все записал.
— Понятно, — кивнул Сбитнев. — И что он говорит об этом?
— Сказал, ничего особенного. Но мне кажется, он встревожился, — Нина Евгеньевна со страхом поглядела на дворника.
«Я тоже», — подумал тот.
Перед глазами тут же появился высокий седой человек. Беспалый. Он наклонился и как всегда тихо попросил несколько капель крови.
Сбитнев выдохнул, нахмурился. Видение исчезло, но тревога не отступала.
«Может, совпадение?» — Федор Иванович посмотрел в окно, закрытое полупрозрачными занавесками.
— Федор Иванович! — в голосе Нины Евгеньевны прозвучали нотки отчаяния. — Что с вами? Если вы что-то знаете, скажите! Пожалуйста!
— Нет-нет, Ниночка, — дворник поспешно мотнул головой и заставил себя улыбнуться. — Все хорошо. Устал просто. Тут еще погода изменилась.
Он кивнул в сторону окна. Дождь вовсю барабанил по подоконнику.
— Ладно, — пробормотала Серова, растерянно глядя на Федора Ивановича. Похоже, она не поверила. — Давайте-ка я вас чаем напою. Все равно дождь переждать надо.
Она ушла на кухню. Федор Иванович взял листок и еще раз перечитал.
«Отдай мне несколько капель своей крови и вскоре сможешь навсегда забыть об этой грязной работе», — зазвучал в голове голос Беспалого.
«Не может это совпадением быть, — подумал Сбитнев. — Не бывает таких совпадений».
Выходит, Максим тоже встретился с пациентом Королькова. И что дальше? Отдал кровь? Нет, Максим парень умный. Он наверняка сразу понял, что перед ним сумасшедший.
— Моя кровь… Вы украли ее… — шепотом прочитал Сбитнев.
«Украл? Как? — стал он размышлять. — Это ведь не кошелек, ее из кармана не вытянешь…»
Хорошо, пусть даже украл. Для чего? Что Беспалый собирался делать с кровью? К чему его обещания, что вскоре можно забыть о грязной работе?
Взгляд Сбитнева скользнул по строчкам.
— Сделали чудовище… — прочитал он.
Нет, это что-то уж совсем невероятное. В конце концов, Максим ведь спал. Скорее всего, ему просто снился кошмар.
Федор Иванович закрыл глаза и потер лоб. От обилия мыслей закружилась голова. Он встал, подошел к окну. Открыл форточку и жадно вдохнул прохладный, влажный воздух.
«Надо съездить к Игорю Витальичу, — решил он, глядя на пустой двор. — Узнать, где Беспалый сейчас. Заодно про Егора расскажу».
Вспомнив о соседском мальчишке, Сбитнев в который раз почувствовал страх.
Из кухни вернулась Нина Евгеньевна. Мелкими шажками она добралась до столика и поставила поднос с двумя чашками на блюдцах и вазочкой песочного печенья.
— Вот спасибо, — добродушно крякнул Федор Иванович, возвращаясь в кресло.
За окном громыхнуло, Нина Евгеньевна вздрогнула.
«Досталось ей, — подумал Федор Иванович, чувствуя почти отеческую жалость. — Сначала мужа похоронила, теперь сын в лечебнице. И неизвестно, что дальше».
Дворник отчаянно хотел верить, что все закончится хорошо. Хотел, но не мог. Мешало дурное предчувствие.
За несколько дней до этого.
«Опять ты!» — Макс сидел на кровати и держал на коленях снимок. Пальцы тряслись, отчего казалось, что человек на фотографии двигается.
Седые волосы. Острые скулы. Впалые, заросшие щеки. И взгляд — недобрый, изучающий.
Ноющая боль в запястье стала сильнее. Макс оторвал взгляд от снимка и посмотрел на руку. Полоска розовой кожи припухла еще больше.
«Что бы это значило? — подумал вожатый. — Что вообще все это значит?!»
Ему было непонятно и страшно. А человек со снимка буравил его глазами и улыбался. Словно знал про Макса все. Словно смог прочитать его душу.
— Бред, — пробормотал Макс.
Он спрятал фото в тумбочку, встал у окна. Деревья клонили верхушки под напором ветра. Из-за горы выползала черная туча.
Макс поморщился и отвернулся. Он не любил грозы — с того самого дня, почти полтора десятка лет назад, когда увидел себя в треснувшем зеркале.
На несколько секунд перед глазами возникло безобразное, угловатое лицо с тремя глазами и двумя ртами. Видение было настолько реальным, словно Макс опять очутился в сенях бабушкиного дома. Он раскрыл рот, с хрипом вдохнул, вытаращил глаза и шагнул назад. Задел спинку кровати, едва не упал и лишь тогда пришел в себя.
«Так, хватит, — сказал он себе, присев на постель и обхватив голову руками. — Надо просто успокоиться и все обдумать».
Макс прислонился спиной к стене, вытянул ноги и стал размышлять. В первую очередь нужно было понять, что случилось в лесу. Кто тот парень в черной футболке? Как он бежал без глаз и с перерезанным горлом? И как потом очутился в поселке целым и невредимым?
«А может… — он прищурился, подобрал ноги и обнял руками колени, — не было никаких выколотых глаз и перерезанного горла? Ребятки из поселка горазды на жуткие приколы. А этот у них вроде как за главного. Вымазался кровью или даже краской и пошел в лес — напугать кого-нибудь».
Это казалось похожим на правду. Только вот… Куда девался поселковый шутник, когда добежал до оврага? Он ведь как сквозь землю провалился.
— Или спрятался в кустах, — шепотом добавил Макс. — А что? Он наверняка лес как свои пять пальцев знает.
Хорошо, с этим вроде бы разобрались. Но как быть с уродливыми костями на дне оврага? Кому они могли принадлежать? Людям? Вряд ли…
«Страшным гномам», — подумал Макс, сверля стену задумчивым взглядом.
Кто такие эти страшные гномы? Существуют ли они на самом деле? Или у девчонки из Степиного отряда просто разыгралось воображение?
Скорее всего, так и есть. Но овраг с костями…
А каталка без колес… Что там за пятна? Кровь?
Серов вспомнил темно-красные кляксы на желтой клеенчатой поверхности, и его передернуло. Что делали на этой каталке? Или делают до сих пор?..
«Одни вопросы», — Макс вздохнул, бессильно качая головой.
Он не представлял, как распутать эту цепочку. Страх был еще слишком силен, чтобы думать спокойно. В голове проносились лишь обрывки мыслей. Но и оставить размышления Макс не мог.
Перед глазами вновь появились поселковые. Пять злобных и очень похожих лиц, пять угрюмых взглядов исподлобья. Как они стали такими? Макар Матвеич говорил, что ребята менялись после того, как возвращались из леса. Что с ними случилось?
«Может, там какая-нибудь зараза? — предположил Макс. — Тогда… Вдруг я, братья, Оля и Егор тоже поменяемся? — он сглотнул и задержал дыхание, прислушиваясь к себе. Вроде бы, все нормально. Не тошнит, не лихорадит. Только страх все усиливается. — Да нет, не может быть. Макар Матвеич ведь каждый день в лес ходит, он сам говорил. И ничего — не заболел».
Нет, зараза ни при чем. Тут что-то другое. У ребят из поселка какая-то тайна.
«О чем он меня спросил? — Макс прищурился, вспоминая худенького белобрысого пацана. — Что-то про пальцы… Какого пальца и на какой руке не хватает у нашего папаши? Хрень какая-то! — он фыркнул, мотнул головой и замер, глядя на тумбочку. — Или не хрень?»
