Вампиры замка Карди - Олшеври Барон (хороший книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Гарри смутно помнил о каком-то конфликте, который произошел между ним и двумя офицерами-янки…
Он помнил их лица, но не помнил имен.
У него был список личного состава “Георга”, но он не мог соотнести имена – с лицами, всплывающими из бездн памяти.
Впрочем, имена не важны.
Все равно эти ребята погибли.
Они были белые, офицеры, янки…
А из всего офицерского состава “Георга” выжил только один человек: южанин Гарри Карди.
А помимо него уцелели только несколько чернокожих матросов.
Да… Он тогда поссорился с этими янки как раз из-за того, что они издевались над одним чернокожим – малорослым, хиленьким пареньком, призванным, кажется, из Джорджии – из родного штата знаменитой писательницы Маргарет Митчелл. Паренек привык относиться к белым с уважением, держаться на расстоянии – но он никак не ожидал, что его станут травить и мучить. У него на родине такое было просто невозможно! Он привык к тому, что белые господа ведут себя с неграми даже вежливее, чем с другими белыми… Отстраненно – но вежливо! А на корабле он оказался сразу – хуже всех, потому что был самый маленький и слабый, потому что был черный, из нищей многодетной семьи, потому что был неграмотным, наивным пареньком с плантации… Эти янки относились к нему, как к недочеловеку. Как будто они были такие же, как те нацисты, с которыми американцам уже совсем скоро придется сражаться…
Гарри проходил мимо, когда эти двое белых придурков в очередной раз решили поизголяться над несчастным пареньком. Он мыл палубу – а они выплеснули на уже вымытый им участок бутылку кетчупа. Мало того – работу испортили, тогда как парень был настолько хил, что едва не подыхал, отдраивая палубу… Так еще и кетчуп не пожалели! А Гарри учили уважительно относиться к еде. И никогда не оставлять в беде слабого… Особенно – если можешь помочь!
Хотя, вообще-то, он не стал бы с ними связываться. Очень не хотелось. И так он у начальства был на плохом счету. Да и Нат все время повторял: «Это – армия, а не богадельня, нравы здесь жестокие, и ты не в силах их изменить!» Нат был прав, на все сто процентов прав. Но только этот чернокожий парнишка ТАК посмотрел на Гарри… На белого джентльмена, на южанина! Нет, Гарри не мог остаться в стороне.
Кажется, он обменялся оскорблениями с этими офицерами… А потом они подрались? Или нет?
Он не помнил…
Это было за некоторое время до бомбежки… В последний день? В предпоследний?
Он не помнил!
Гарри помнил, как во время бомбежки седьмого декабря, он стоял рядом с Натаниэлем возле орудия. Потом – взрыв. Его только ушибло, а у Натаниэля была разворочена грудь. Ребра торчали, как корни из-под земли, а внутри этого месива из крови и осколков костей трепыхался черный комочек сердца… Натаниэль еще жил, болезненно кривил рот и хватался рукой за торчащие ребра, за разверстую рану и за свое открытое сердце. Возможно, все это длилось мгновенья – но эти мгновенья показались Гарри вечностью. Натаниэль жил с развороченной грудью… И взгляд его был сознательным. В его глазах было удивление! Даже не боль…
А потом был новый взрыв – и Гарри ударило в голову чем-то острым, и голова взорвалась вместе со всем окружающим миром.
А потом этот хиленький чернокожий паренек спас ему жизнь. Вытащил его, бесчувственного, из воды на берег. Да. Именно так и было.
А остальное, что ему чудилось, – бред.
Измышления больного мозга.
Галлюцинации.
Джонни – кажется, так звали этого парня? – он просто вытащил его из воды, а потом Гарри пришел в себя, лежа на песке…
…воззвал громким голосом: «Лазарь! Иди вон».
И вышел умерший…
…он пришел в себя, лежа на песке…
…А прежде был огонь, и боль, взорвавшая ему голову, а потом – невесомость, полет сквозь черноту, по какому-то бесконечному, многократно изгибающемуся коридору, и он уже почти достиг конца коридора, он уже видел свет в конце, когда его вдруг вырвали и бросили на песок…
…воззвал громким голосом: «Лазарь! Иди вон».
Боль обрушилась ему на голову, он хотел кричать – и не мог, воздуха не было в легких, он лежал с открытыми глазами, он видел происходящее, он слышал происходящее, он чувствовал страшную боль, но не мог кричать, потому что он не дышал, он не дышал, он был мертв, когда его Джонни выволок его из воды и положил на песок!
Горел костер и обнаженные черные тела извивались в каком-то древнем и страшном танце, и Гарри понимал – творится недоброе, а они танцевали и пели на незнакомом ему языке, они выкрикивали в ночное небо слова заклинаний – о, да, теперь он знал, что это были заклинания! – и небо отражало их громом… Они танцевали и пели. Пошел дождь. Но костер не погас. И они танцевали под дождем вокруг пылающего костра. Чернокожие матросы с утонувшего «Георга». А боль в голове утихала, и скоро он начал дышать, и ощущать себя – налипшую на тело одежду, упругие струи дождя, сырую твердость песка…
И вышел умерший…
И он попытался подняться.
И, кажется, спросил про Натаниэля.
Но Джонни уложил его обратно на песок.
Ответил, что не знает ничего про Натаниэля.
…А за спиной Джонни стоял тот, кого Гарри не знал и боялся.
Боялся больше, чем возвращения боли.
Больше, чем смерти.
Лучше было бы ему не оживать вовсе, лишь бы не видеть Его!
Этот чернокожий был не с их корабля. Огромного роста, с огромными вздутыми мускулами, каменными шарами перекатывавшимися под темной кожей. Прекрасный, как статуя, в своей бесстыжей наготе.
И у него были зеленые глаза. Горящие зеленые глаза, каких не бывает у негров… И вообще – у людей.
Изумрудные глаза. С узким, вертикальным, как у змеи, зрачком.
Он стоял за спиной Джонни и смотрел на Гарри.
И Гарри, заплакав, вцепился в руку Джонни, и умолял не оставлять его, не отдавать его тому, страшному…
И Джонни его не отдал.
Джонни тоже лежал в госпитале, но вышел прежде, чем к Гарри вернулась память.
Гарри искал его – но, оказалось, что домой Джонни не вернулся и вообще неизвестно, куда он пропал.
Врачи удивлялись – череп Гарри, казалось, был собран из мелких кусочков, чудом вставших на места и сросшихся между собой. На кости были отчетливо видны места прилегания кусочков друг к другу. И на коже осталась целая паутина шрамов. Волосы из-за этого росли неровно и торчали вихрами в разные стороны.
Удивительно – его даже головные боли не мучили!
Абсолютное выздоровление – если не считать седины на висках и некоторых провалов в памяти.
Только вот в церковь он больше не мог ходить…
И даже молиться не мог.
Потому что вспоминалось сразу Евангелие от Иоанна, глава десятая:
«…воззвал громким голосом: «Лазарь! Иди вон».
И вышел умерший…»
Лазаря поднял Иисус.
А потом Лазаря убили иудеи – за то, что он был живым свидетельством чуда, сотворенного непризнанным ими Мессией.
А кто поднял Гарри Карди?
Кто сказал ему, когда он мчался по черному коридору: «Гарри! Иди вон»?
Кто был тот зеленоглазый?
Не с их корабля…
А откуда?
И кто теперь он – Гарри Карди?
Человек?!!
Через неделю после возвращения Гарри напился до поросячьего визга и пошел на кладбище. Ноги не держали его – временами он передвигался на четвереньках. Он нашел могилу Натаниэля. И начал ее методично разрывать. Бедный Нат… Не давали ему даже в могиле покоя! Сначала – Луиза, теперь – Гарри…
Кстати, именно Луиза нашла его. Он рыл землю и плакал. И говорил, что должен лечь рядом с Натом, что там его место – в земле, с могильными червями.
Луиза надавала ему пощечин и отвела домой.
Но Гарри знал, что на самом деле он был прав: его место на кладбище, под землей.
