Ночной мир - Вилсон (Уилсон) Фрэнсис Пол (бесплатная библиотека электронных книг TXT) 📗
– Значит, ты твердо решила идти, не так ли? – Он пристально посмотрел на нее.
– Хэнк, мне пора.
– Хорошо. Разумеется, я не выпущу тебя одну. Значит, мы сегодня нанесем визит мистеру...
– Мистеру Вейеру. Но ему больше нравится, когда его называют Глэкеном. Там будет и Билл Райан. Ты его знаешь. Так что компания не окажется для тебя совсем незнакомой.
– Он тоже в этом участвует? А давно ты знакома с этим Вейером, или Глэкеном? И почему все окутано такой тайной? Прошу тебя, расскажи поподробнее.
– Я хочу рассказать тебе все. Ты многого не знаешь о моем прошлом, но сейчас, полагаю, пришло время.
Хэнк подошел к ней, ласково обнял:
– Не беспокойся. Что бы ты мне ни рассказала, мои чувства не изменятся.
– Надеюсь, что это так.
Надеюсь, что ты выдержишь то, что нас ожидает.
– Но почему бы тебе не рассказать мне обо всем прямо сейчас?
– Потому что я хочу, чтобы ты сначала представил себе общую картину, а уж потом я посвящу тебя в детали, касающиеся лично меня. Глэкен знает обо всем этом гораздо больше и умеет объяснить лучше. Он был там, когда это началось. Он знает, кто стоит за этими существами, которые вылетели прошлой ночью из трещины в Центральном парке.
Хэнк отступил на полшага назад:
– Он знает? И кто же за ними стоит?
Кэрол уже прикусила губу, раздумывая, не слишком ли далеко зашла. Впрочем, почему бы не выложить все начистоту? Почему не впустить его в уголок своей души, до сих пор закрытый для него? Ведь все равно ничего нельзя будет скрыть.
– Мой сын.
Джек не знал, сколько времени простоял у окна, завороженный активной деятельностью вокруг трещины на Овечьем Пастбище, прежде чем в дверь позвонили. Он посмотрел в холл, в ту сторону, куда ушел Глэкен, но не увидел его.
Надо открыть дверь – так велел Глэкен. Очевидно, он ждал большую компанию.
Джек открыл и увидел на пороге довольно странную парочку. Седеющий священник и человек помоложе, довольно забавного вида, с бегающими глазами, удивленным лицом и шрамами на губе.
– Кто вы? – спросил священник.
Наверняка он рассчитывал, что дверь откроет кто-то другой.
– Обычно такой вопрос задает тот, кто находится по другую сторону двери.
– Но я здесь живу! – В голосе священника прозвучали нотки возмущения.
Джек не собирался затевать с этим человеком ссоры и отступил в сторону, пропуская его.
– Ну, если так...
Джек смерил священника взглядом. Он был выше Джека, лет на двенадцать постарше, но выглядел хорошо, несмотря на изможденное лицо. Голубые глаза беспокойно блуждали. Судя по виду, он немало пережил в жизни.
Священник проводил своего спутника в комнату и усадил на Диван. Ему пришлось с силой сгибать ноги этого человека, чтобы как-то его усадить. Несчастный был похож на контуженного. Наконец священник обернулся к Джеку:
– А где Гл... Я хотел сказать – мистер Вейер?
– Он просил меня называть его Глэкеном. Так вот, Глэкен ушел к жене. Кстати, меня зовут Джек.
– Ах да, конечно. Я должен был встретиться с вами еще вчера. – Он протянул руку: – Билл Райан.
Джек пожал его руку.
– Вы священник?
– Был когда-то. Я не знаю вашего полного имени.
– Джек. Вполне достаточно. – Желая переменить тему разговора, Джек указал на парня, сидящего на диване, и тут заметил, что у того по щеке течет слюна. – Что с ним?
– Это доктор Ник Квинн. Вместе с еще одним ученым они пытались вчера спуститься на дно трещины. Этот выжил, а второй мертв.
Джек взглянул на Квинна по-новому, с уважением.
– Я видел насекомых, вылетающих прошлой ночью из трещины.
– Боюсь, Ник заметил в трещине кое-что похуже.
– Да, похоже, что так, – сказал Джек, наблюдая за несчастным чудаком, уставившимся в пространство пустыми глазами. Спускался в трещину ученым-физиком, а наверх поднялся не то животным, не то растением. – А откуда вы приехали сегодня утром?
– С Вашингтонских холмов.
– И что там сейчас творится?
– Там все не так уж и плохо. Трудно поверить в случившееся, пока не попадешь в Гарлем. Но даже там можно убедить себя, что прошлой ночью случилось что-то вроде урагана. А вот начиная с Девяностой авеню, от центра, улицы выглядят так, будто прошли бунты с грабежами или что-то вроде того. А здесь, в окрестностях... – он грустно покачал головой, – с мостовых еще не смыли кровь.
Джек кивнул:
– Чуть раньше, когда я проходил через восточный район, все было еще хуже, чем вы рассказываете.
Он содрогнулся при воспоминании об увиденном. Он не спал всю ночь, одолеваемый тревогой за Джию и Вики, смотрел телевизионные передачи из Центрального парка. Специальные выпуски новостей передавали всю ночь, но видеорепортажей не было. Приехав на место, съемочные группы бесследно исчезали. Вскоре после восхода солнца он отважился выйти на улицу. На Саттон-сквер было спокойно, уличное движение не отличалось от обычного. И ни одного крылатого чудовища поблизости. Он трусцой направился к центру города.
Между Мэдисон-авеню и территорией парка Джек наткнулся на полицейские заграждения, обогнул их и двинулся в западном направлении. То, что он застал на Пятьдесят девятой авеню, напоминало ночной кошмар. На мостовой валялись скорчившиеся, усохшие трупы, на тротуаре – тела без головы и конечностей, в водосточной яме нога, обгрызенный палец на почтовом ящике. Чем ближе к парку, тем больше следов ночного побоища.
Ужасней всего выглядела южная часть Центрального парка: трупы людей и лошадей, все еще впряженных в кебы, перевернутые машины, такси, врезавшееся в витрину «Микки Мэнтлз». Похоже, все городские аварийные машины и мясные рефрижераторы были задействованы в этом районе для уборки трупов.
С места катастрофы возвращались люди. Полиция не пропускала ни одного такси или частного автомобиля в эту сторону, так что уцелевшие обладатели норковых шуб и дорогих браслетов выносили свои чемоданы из Плаца, Парк-Лейн, Святого Морица, Барбизона и тащили их на те улицы, где можно было поймать машину до ближайшего аэропорта.
Джек пробирался через эти места к себе домой, чтобы найти телефон старика. Потом пришел сюда.
