Змеиное проклятье - Болотников Сергей (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно TXT) 📗
– Лесные любят темень и сырость. А уж деревья эти, тем вообще хорошо, одним только людям плохо, тем. Кто остался.
И правда, откуда-то из-за Волги, натягивало вереницу рваных серых туч, и в ближайшее время они грозились соединиться в один, непроглядный полог.
Троица двинулась вдоль улицы, затем повернули в проулки. В руках продолжали сжимать ружья и обыскивать затемненные места в поисках нечисти. Пару раз им попадались слегка починенные дома, с закрытыми ставнями окнами. За окнами кто-то прятался, блестели внимательные человечьи глаза. Некоторые не совсем разумные. Однажды Сергей увидел, как из-за створок ставень высунулся на полметра вороненые ствол ружья и некоторое время поворачивался за ними.
Это было неприятно, и страшно, и Сергей спрашивал себя, не нажмет ли случайно эта неведомая, держащая оружие рука? А если примет жилец нас за очередных монстров?
Тучи все-таки затянули небосвод, закрыли солнце и с каждым мгновеньем их становилось все больше и больше. За светом солнца следовали серые сумерки, а за сумерками следует ночью. Но эту ночь они проведут у Щербинского, втроем отстреливаясь от мороков ночи.
– "И может я еще раз рубану Голема" – подумал с ухмылом Сергей.
Щербинский вел их кривыми дорожками, и скоро, они выяснили, что находятся как раз неподалеку от местного дома культуры. В сером дневном свете, без солнца, здание выглядело на порядок мрачнее.
– Эко все-таки за мерзкий дом, – выдал Лапников, – я уверен, что это самое безобразное строение во всем Черепихове.
– Да, – сказал Сергей, – мне он тоже почему-то не нравиться. И вонь от него идет, что только держись.
– Здесь и так много вони, – произнес Щербинский направляясь по улице вдоль Дома, – тут воняет все подряд, и в основном тухлятиной. Но от этого дома воняет змеями! Змеями и все тут. И не змеями, а большими змеями. Во бред то, а?
– Пахнет малость – Согласился журналист водя носом, со стороны это казалось комичным, именно такие же движения проделывала у его собака. Выглядело так, словно они еще не решили, кому из них становится псом, – и именно змеями. Пахнет мускусом, он выделяется у всех рептилий, чувствуете? Именно мускусом.
– Так пахнет мускус? – спросил Сергей, – раньше как-то нюхать не приходилось.
– Что-то неясно, может это от них пахнет, – ладонь селянина простерлась в сторону очередной "змеиной" улицы – улицы где на каждом столбе висит по длинному телу.
– Может и от них! Мы в конечном итоге шли в архив.
– В архив, так в архив, – и они двинулись вдоль улицы, составив, пахнущий змеями дом далеко позади. Дождя все еще не было.
Около пяти вечера подошли к архиву. Старое, двухэтажное кирпичное здание, но второй этаж вместе с крышей рассеялся дальше по восточному направлению. Зато первый по-прежнему стоял, и светил не так давно крашенными зелеными боками, с проглядывающей в некоторых местах древней дранкой.
– Вот это и есть наш бывший краеведческий музей, – познакомил Щербинский, – там наверху было чучело самого большого медведя пойманного в Ярославской области. У нас между прочим! Да заходите, если кто там есть, – постреляем.
– Постреляем, – вздохнул Сергей и первым двинулся к ржавой стальной двери с выломанным замком. То ли буря постаралась, толи, кто-то из селян.
Дверь, уж на что была ржавая, отворилась с режущим уши скрипом и визгом, от которого верилось, даже змеи вниз по улице, снимутся со столбов и рванут подальше. Внутри обнаружилась маленькая прихожая, теперь запакостенная и замусоренная, и залитая водой. Старые доски пола сопрели и выглядели столетними. А над головой вместо потолка красовалось серое небо. Вид был безумным еще от того, что, на стене, подпирая небо рогами висела прогнившая голова крупного лося. Одни стеклянный глаз чучела выпал и лежал внизу. На сгнившем в лохмотья ковре, второй тускло блестел в глазнице.
Сергей на лося не стал глядеть, одна дверь откуда шла непосредственно в общий зал, а вторая в подвал. На этой второй висела неброская табличка от руки: "Архив".
Лапников пялился на лося, а Сергей двинулся к двери и потянул на себя. Дверь отворилась тоже со скрипом но тише чем внешняя.
Внизу была темнота. Оттуда пахнуло затхлостью и прелью. Понесло легким запахом мускуса. Вниз уходили истертые каменные ступени.
– Знакомо, – произнес Серега в темноту, весь этот вид был чрезвычайно близок к подвалу Черепиховской церкви.
– Что знакомо? – спросил Лапников.
– Вечно мы по дырам всяким лазаем. По запаху можно подумать, что там внизу выгребная яма со змеями.
– Ничего себе сравнение – свистнул Лапников – кто первый туда полезет? – и почему-то обернулся на Щербинского.
Серега обернулся тоже:
– И почему мы не диггеры. Тех в такие норы только и тянет.
Щербинский ухмыляясь, вытащил из своего мешка два древних фонаря модели "летучая мышь", точные копии того, что висел у Сергея в маленьком домике с совами на крыше. Один из фонарей был древен и ржав. Второй новый, сияющий синей краской и с китайскими иероглифами на крыше.
– Ого, – сказал журналист – вот мы и возвращаемся в древность. Лиши человека электричества, и вот он уже не уровне прошлого века, только почему иероглифы?
– Это новый фонарь, – пояснил Щербинский – Видать китайцы до сих пор такими пользуются и изготовляют. Света тоже на всех не хватает.
– А качество у него тоже китайское? – Спросил Сергей с ухмылкой.
– А это мы сейчас проверим.
И проверили. Старый фонарь зажегся сразу, тусклым коптящим, светом, почти не видимым в сером свете этого дня. Китайский же долго не горел, но наконец фитилек вспыхнул, опалив брови сунувшегося слишком близко Щербинского. Тот отшатнулся и чуть не запустил фонарем в ближайшую стену, но Сергей не дал. Взял фонарь себе и стал спускаться вниз по ступеням.
Позади, квадратная фигура Щербинского сразу же закрыла всякий солнечный свет и пришлось теперь довольствоваться только коптящим светом бракованного фонаря.
Слышно было как позади, Лапников уговаривает собаку спуститься во тьму, а та видимо упирается всеми четырьмя.
– Где-то я слышал, что собаки боятся темноты, – сказал Сергей вглядываясь вперед.
– Правда? – откликнулся селянин – собаки же близки к людям, вот и переняли от них все подряд.
Свет фонарей колебался, а лестница была так узка, что идти приходилось по одному, вряд. Было неприятно, но все-таки не так страшно, как во время спуска в темень Черепиховского собора.
– "В самом гнезде побывал!" – думал про себя Серега, – побывал в само центре, и ведь сунулся туда по доброй воле. Мне же теперь в страшных снах будет этот подвал сниться. Если выживу конечно.
– "Никогда!" – думал он, – "Никогда не спустился бы в такой подвал ночью. Никогда бы не полез ночью в темные воды пруда. В темные воды… никогда…"
Он встрепенулся. Что еще за воды ему пришли на ум. Темные воды пруда. Он не разу не видел этот пруд, но почему-то воспоминание о нем наполняло страхом. Как отголосок давешнего кошмара.
– "Темная вода" – бубнил про себя приезжий, а сам в это время ровно шагал вниз, в глубокий подвал – "Темная вода неизмеримой глубины. А в воде змеи и жабы, и тритоны и тина, что на дне затягивает. И в воду идти. В глубину, ночью… идти"
Фонарь был слаб и освещал самое большее полтора метра впереди, и тут неожиданно высветил такое, от чего Сергей резко встал, а затем с криком шатнулся назад, выронив фонарь.
Фонарь упал на ступеньку, а затем с грохотом прокатился вниз, разбился там обо что-то и вспыхнул. А следом загорелась и часть стены, об которую он ударился.
Оглушительно громыхнуло над ухом ружье, и Серега повторно качнулся в сторону. Затем мимо протиснулся Щербинский, не говоря не слова, а сверху кричал что-то Лапников.
Приезжий потряс головой. У Щербинского тоже нервы напряженны. Как что стреляет во все подряд. А сейчас селянин стоит внизу, и освещает фонарем, то, что напугало так Сергея.
Маленькая площадка. Старая, деревянная дверь с номером. Табличка "Архив". А под дверью лежит труп. Бывший человек, это явно, но уже начал превращаться в змею. Вон и кожа вся чешуйчатая, а на пальцах нет ногтей. На шее обрывок веревки, что сильно неприятным образом напоминает покойного шизика Саню.
