Сжигающий суд - Карр Джон Диксон (книги без регистрации бесплатно полностью .txt) 📗
И снова Кросс негромко закудахтал:
– А, так вы попытались, значит, сделать кое-какие вы воды! Именно этого и боялась ваша жена. Мое имя действительно Годен Кросс, и я имею полное право носить его. Хотя до того, как мне исполнился двадцать один год, я назывался Альфредом Моссбаумом. Нет, нет, не думайте, что здесь какой-то криминал! Я – еврей, и, как все великие люди моей нации, горд тем, что принадлежу к ней. Без нас в мире наступит хаос. Но я также еще и эгоист и нашел, что мое еврейское имя Альфред Моссбаум не очень благозвучно. Я думаю, что вы согласитесь со мной. Видите ли, преступление с детства привлекало меня. Я присутствовал на огромном количестве знаменитых процессов, а, достигнув сорока лет, чтобы доказать, что преступление вещь исключительно простая, сам совершил его. Вы, наверное, уже готовы посмеяться надо мной: а дальше, мол, для того, чтобы показать, как легко избежать наказания, вы двадцать лет провели в тюрьме! Все так, друг мой. Но виновность моя была открыта единственно возможным способом: моими собственными стараниями. Напившись однажды, я похвалился содеянным.
Он выпустил облако дыма и развеял его быстрым движением руки.
– Но какие прекрасные перспективы открылись в тюрьме для человека моего рода занятий. Я стал доверенным лицом начальника тюрьмы. Представляете, что это значит? Для меня это была возможность прикоснуться к источникам всех великих уголовных дел. Я познакомился со знаменитыми убийцами лучше, чем судьи, перед которыми они представали, лучше чем присяжные, приговаривавшие их. Я познакомился также с теми, кто их ловил. Я попал в самую гущу уголовного мира и не стал искать смягчения наказания и даже не пытался освободиться под залог. Я жил за государственный счет, накапливая то, что можно было затем превратить в деньги.
– Интересный взгляд! – заметил Стивенс.
– Конечно, были и темные пятна на той светлой картине, что я вам сейчас обрисовал – пребывание в тюрьме могло нанести вред моей литературной карьере. Однако, искупая свою вину перед обществом под легко запоминающимся именем Годена Кросса, я вовсе не стремился снова стать Альфредом Моссбаумом. Но, желая исключить возможность установления сходства между Годеном Кроссом, заключенным в тюрьму за убийство в 1895 году, и Годеном Кроссом, который только что начал карабкаться на литературный Олимп, я позаботился о том, чтобы создать мнение, будто мне всего сорок лет, и потребовал, чтобы на обложках моих книг помещали только очень старую мою фотографию.
– Ах, значит, речь шла об убийстве?
– Разумеется, – с не перестававшим удивлять Стивенса цинизмом ответил Кросс. – Поймите, я специалист именно по этой части. Не случайно ваша жена отправилась разыскивать меня. Ей достаточно было пробежать глазами лишь первую главу рукописи, чтобы удостовериться в том, что мне известны такие факты, о которых она даже понятия не имела.
– Факты, касающиеся чего?
– Касающиеся Мари Д'Обрэй года 1676, и Мари Д'Обрэй 1861 года. Касающиеся ее предков, или точнее тех, кого она считала своими предками.
– Ну, вы прямо читаете мои мысли, – заметил Стивенс. – Я как раз хотел вас спросить не о настоящем, а об отдаленном прошлом… о мертвецах… о «неумирающих» – так кажется? Есть ли во всем этом хоть капля правды?
– Нет. Хотя говорю я вам об этом с сожалением. По крайней мере, все это никак не касается вашей жены.
«Вот я сижу в комфортабельном лимузине, – подумал Стивенс, – курю хорошую сигару с человеком, который сам признался, что он убийца. Но тем не менее, одно лишь присутствие этой живой мумии у меня под боком достаточно, чтобы все расставить на свои места и вернуть мне здравый рассудок. Причем, гораздо быстрее, чем все объяснения с распорядителями похоронных торжеств».
– Как я понял, вы женаты три года? – поморгав, сказал Кросс. – А хорошо ли вы знаете свою жену? Нет. Не так ли? Но почему же? Ведь женщины обычно болтливы. Если в разговоре вы упомяните одного вашего дядю, они тут же вспомнят двух своих теть и начнут рассказывать истории одну за другой! Но почему же ваша жена никогда не рассказывала вам о своей семье? Да потому что она сама запретила себе делать это. Почему она постоянно осуждала вещи, которые считала патологическими? Да по тому что очень их боялась. Мне понадобилось не более десяти минут, чтобы выяснить всю ее подноготную. Хотя, разумеется, во время ее рассказа я вынужден был постоянно анализировать факты, отнюдь не принимая на веру все, что она говорила.
Выслушайте меня внимательно. В одном местечке, называемом Гибург – ужасной дыре на северо-западе Канады – действительно проживает семья по фамилии Д'Обрэй, имеющая отдаленное родство с теми Обрэй, которые породили маркизу де Бренвийе, так же как и Мари Д'Обрэй, чей портрет вы держите в руках. До этого момента все точно, как я и сам смог убедиться, готовя свою книгу и проведя в Гибурге две смертельно скучных недели. Мне тогда захотелось убедиться в реальности гипотезы относительно «неумирающих». Скажу вам, что я не доверяю легендам, поэтому изучаю выписки о рождении, акты гражданского состояния. Ваша жена вообще не связана с семьей Д'Обрэй, хотя она считала иначе. Ее удочерила в возрасте трех лет мисс Андриенн Д'Обрэй, единственный продолжатель этого рода. Ее имя так же не Д'Обрэй, как и мое – не Кросс. Ее мать была французской канадкой, а отец – шотландским рабочим.
– Но право, я не знаю, – сказал Стивене, – может быть, мы находимся в каком-то колдовском мире, однако взгляните на эту фотографию. Сходство потрясающее…
– А вы думаете без этого сходства ее могли бы удочерить? В том-то и вся штука! Живи я в Гибурге в течение многих лет, я бы тоже считал мисс Андриенн Д'Обрэй колдуньей. Кстати, а вы знаете, откуда происходит это название – Гибург? В XVII веке черную мессу называли «Гибургской мессой», по имени аббата Гибурга, служившего ее. У семьи Д'Обрэй в Гибурге старый и довольно зловещий дом. Итак, мисс Андриенн Д'Обрэй удочерила дочь шотландского рабочего только с одной целью – убедить ее в том, что в ее жилах течет кровь «неумирающих», и однажды настанет день, когда «неумирающий» придет, чтобы вселиться в ее тело. Она показывала ей портреты, рассказывала страшные легенды, додумалась даже до того, чтобы демонстрировать ей различные предметы ночью, в еловом лесу, окружающем дом. Ребенка наказывали при помощи воронки и воды – как и ее предполагаемого предка. Для нее совершались сожжения животных, чтобы она видела, как это происходит. Надо ли мне и далее углубляться в детали?
– Нет, – сказал Стивенс, обхватив голову руками.
Кросс казался очень довольным своим рассказом и продолжал не спеша курить. Но сигара была толстовата для него и разрушала то сатанинское впечатление, которое он изо всех сил старался придать своей внешности.
– Ну вот, молодой человек, теперь вы знаете, что за женщина ваша супруга. Замужество казалось ей счастливым освобождением от прошлого, и она старалась хранить свою тайну. Но в результате ваших отношений с семьей Деспард, кажется, произошли некоторые инциденты, которые заставили ее вспомнить прошлое. Миссис Люси Деспард однажды в воскресенье в присутствии сиделки, ухаживавшей за больным стариком, завела беседу о ядах…
– Я знаю, – сказал Стивенс.
– А, так вам это известно? Все эти страхи, все демоны, от которых избавилась ваша жена, снова ожили в ходе этой беседы. Если говорить словами вашей жены, она «снова почувствовала себя не такой, как все», – сказал Кросс, с удовольствием выпуская клуб дыма. – Великий Боже! Она была даже настолько наивна, что бросилась из комнаты вслед за сиделкой и принялась расспрашивать ее о ядах. Ваша жена призналась, что она сама не знает, зачем она так поступила. Я думаю, что это уже из области психоанализа. Однако вас я могу заверить, что ваша жена находится совершенно в здравом рассудке, но это только благодаря своему природному психическому здоровью. Без него методы мисс Андриенн достигли бы своего и сделали из нее что-то вроде ненормальной. Как бы то ни было, спустя менее трех недель после этого разговора о ядах старик умирает. Затем вы под впечатлением моей рукописи произносите несколько неподходящих фраз, а в довершение всего появляется некто Марк Деспард в компании с незарегистрированным врачом, и в то время, когда ваша жена стоит за дверью, рассказывает вам, что его дядя был отравлен и что какая-то женщина в костюме маркизы де Бренвийе была замечена в комнате жертвы. Только недалекий человек не может представить, в какое состояние пришла ваша жена. После этого она, конечно, захотела выяснить о своих предках все.
