Голос крови - Границын Владимир "Сидорыч" (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Слева хрустнула веточка. Мальчик вскочил, оглянулся. Там, шагах в тридцати, шла девочка, младше его где-то на год одетая в легкое платьице. Заметив движение, девочка повернула в его сторону. Сердце у Максика провалилось куда-то в живот и стало там испуганно бухать. Девочка остановилась неподалеку и спокойным голосом сказала:
— Привет! А что ты тут делаешь?
— При...— хотел ответить Максик, но вышло какое-то сипение; он прокашлялся.— Привет. А ты?
— Я? Я... по делу,— замялась девочка.
— И я по делу,— не слишком вежливо ответил Максим. Его разозлило, что его напугала простая девчонка, которая сама, кажется, никого не боится. А еще — ну не мог же он сказать: «Я жду маму»!
Девчонка не обиделась. Звонко рассмеявшись его сердитости (такой смех в этом месте — ну, знаете ли!); она сказала:
— Меня зовут Алиса. То есть, вообще-то, Алла, но все давно зовут Алисой.
— А меня — Максим. А так — Максик.
— А тебе здесь одному не страшно? Признаться девчонке? Никогда!
— А чего мне бояться? Мертвые, они ж просто лежат, никого не трогают... а я... Я здесь на спор с ребятами — всю ночь должен просидеть,— поспешил пояснить Максик. — А-а-а,— протянула Алиса.— А бояться надо. Оборотней. Завтра как раз полнолуние, оборотни превращаются и выходят на охоту.
— Оборотней не бывает!
— А вот и бывают! Они начинают превращаться за три дня... ночи до полнолуния, а потом еще три ночи после! Вот так шесть дней и бегают — с полуночи до рассвета.
— Семь! — заявил Максик.
— Чего семь?
— Семь ночей. Три — до, три — после, и само полнолуние.
— А... нет, шесть.
— Но семь же получается?
— Ну, я не знаю. Знаю только, что шесть ночей подряд, а в середине — полнолуние. И в эти шесть дней, то есть ночей, все они превращаются. А самые сильные могут в любое время становиться другими.
— Другими? Это какими — другими?
— Ну, другими — это когда наоборот... когда все — люди, они становятся волками, а когда все — волки, становятся людьми. Только ненадолго.
И Алиса стала взахлеб рассказывать про оборотней — что живут они семьями, что днем ведут себя как обычные люди (как Максик их в этом понимал!), что оборот... ничество передается от родителей к детям, а от тех — к их детям, что для людей они, когда волки, очень опасны, если повстречаются, но они умные и специально на людей не охотятся. И еще многое-многое другое. Когда, наконец, она остановилась перевести дух, Максик внушительно объявил:
— И все равно — оборотней не бывает! Это сказки!
— И вовсе это не сказки! Не сказки! И... ой! — Девочка вздрогнула и стала отходить назад.
— Ты чего это?
— Я забыла, совсем забыла! Мне... пора! — в отчаянии выкрикнула девочка, останавливаясь.— Отвернись... пожалуйста...— тихо добавила она.
В горле у Максика тут же вновь образовался знакомый комок, но он заставил себя отвернуться. Сзади доносились непонятные звуки. Он не выдержал и снова повернулся к Алисе. Та стояла на четвереньках, платье валялось рядом. Девочка странно изменилась — тело стало уже, нижняя часть лица медленно вытягивалась вперед.
— Дурак! — проговорило существо голосом, еще напоминавшим Алисин.
Превращение продолжалось. Каждая частичка тела становилась волчьей, вытягивался хвост, уши, наползала — не росла, а именно наползала — шерсть. Существо с трудом, еле разборчиво проговорило:
— Приходи... жавтра... поговорим...
Алиса быстро превращалась в молодого волка, только вместо глаз у нее было что-то, равномерно светящее красновато-оранжевым светом. И это свечение было направлено на Максика.
Вдруг слева с громким треском вылетел здоровенный зверь с желто-зеленым свечением вместо глаз. Зверь притормозил и стад медленно подходить к мальчику, урча и шумно втягивал носом воздух.
Алиса молнией метнулась наперерез и встала перед зверем. Тот остановился и сел. Алисин хвостик немедленно забегал из стороны в сторону, как у собаки.
Максик разглядел зверя. Это была большая черная волчица со светлой проточиной на морде и груди. Посидев с полминуты, она поднялась, неспешно направилась к памятнику и, зайдя за него, пропала. Через секунду над памятни¬ком показались голые плечи и голова женщины.
— Так вы друзья? — спросила женщина спокойно.— Хорошо, можешь встречаться с моей Алиской. И не бойся нас, такими, как ты, наш род не интересуется. Будь любезен, спрячь Алискины вещи в дупло старого дуба в третьем ряду. Она сама не успела. Знаешь, где это?
Максик кивнул.
— До свиданья, мальчик.— Женщина метнулась в сторону, снова превращаясь в огромную волчицу. Волчица тряхнула головой, повернулась и мерной рысью направилась к выходу с кладбища. Алиса бросилась к Максику, мягко ткнулась головой ему в коленки и бросилась догонять волчицу.
«Мать, должно быть»,— подумал Максик, собирая одежду Алисы. Ему было приятно думать, что завтра он опять встретится со своей новой подругой. Ну и что, что девчонка? Зато ни у кого нет в друзьях настоящего оборотня. Может, он и сам, если обратно в деревню не сбежит, к оборотням подастся.
Вот только что волчица имела в виду, говоря — «такими, как ты»?
Направляясь к старому дубу, Максик с удивлением увидел, что кладбище стало другим.
Все так же яркая луна освещала все вокруг, присмотришься-прислушаешься — не шелохнется ни листочек на дереве, ни травинка. Было тихо и мирно, и очень спокойно. И совсем не страшно. А еще мальчик понял, что впервые за полгода замерз...
ТАТЬЯНА ГОЛОВАНОВА
ДАР КРОВИ
Я согласился на заражение добровольно. В детстве я был обыкновенным ребенком. Болел гриппом, играл с друзьями в футбол, рисовал пастелью лунные пейзажи. Потом была математическая школа и Космическая академия. Tpи года службы на земной станции дальней спутниковой связи. А потом мне надоело...
В группу «бойцов Второй Расы» я пришел сам. Все документы у меня были в порядке. Только подпись матери я подделал. Она потом долго не могла прийти в себя. Но ничего, смирилась...
Уже три года, как я не старею. Не дышу и не ем. Мне трудно объяснить природу того, что со мной сделали. И на самом деле объяснить ее до конца не способны даже специалисты «Бойцов». Я знаю только, что заснул в белой комнате и проснулся другим. Но не так, как в старых плоских фильмах: «Я увидел свет другими глазами. Все изменилось...» — ну и так далее в том же духе. Нет. Ничего вокруг меня не менялось. Просто я стал другим. Это как если бы вы от рождения не могли видеть, а потом хирург пересадил вам искусственный кристаллик. Это странное чувство — осознавать, что тебе не нужно дышать. И еще много чего не нужно.
Ученые говорят, что эти изменения вызывает генетический вирус. Оки назвали его порфиром. Получилась страшная глупость, тан как к порфирии этот вирус не имел никакого отношения. Хоть симптомы на определенном этапе могут быть в чем-то сходны.
Вирус передается только от носителя. И только одним способом.
Меня «родил» один из «бойцов». Его звали Вольдар. Я не чувствовал боли. Главное — возможность быстро очистить вены от крови. До последней капли. Если прервать процедуру, пациент мгновенно погибнет. Вирус начинает действовать в момент остановки сердца, которая должна совпасть с конечным этапом очистки вен. В первую очередь блокируются участки мозга, отвечающие за отмирание тканей. Потом зараженные вирусом клетки начинают функционировать по-другому. Оки приобретают плотность, в огромное число раз большую, чем у незараженных. Это позволяет венам снова наполниться. Только теперь по ним течет не кровь, а жидкий кислород. Он и питает ткани. Поэтому если я пораню руку (что маловероятно ввиду тога что для этого потребуется как минимум алмазное лезвие), человеку, стоящему рядом со мной, сильно не поздоровится. Он может «сгореть» от переизбытка кислорода.
Пищеварительная система второй расы напрямую связана с кровеносной. Для поддержания баланса внутри каждой из клеток туда периодически нужно поставлять красные кровяные тельца. Ну, об этом, я думаю, вы и сами догадались.
