Калифорнийская готика - Этчисон Деннис (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗
— Да. В «Дейз Инн». Похороны назначены на завтра.
— Я буду.
— Уверен? Мы с Джинни заедем за ними. Если хочешь, подвезем и тебя.
— Конечно. Буду ждать вас.
Лен оттолкнулся от пола и, прокатившись метра два, ловко развернул кресло.
— Мне нравится. Вспоминаются «Ангелы ада на колесах».
— Не подъезжай к окну. На ковре может быть стекло. Еще не все убрали.
— Она здесь и порезалась?
Маркхэм кивнул:
— Ничего серьезного. В основном мелкие царапины. Она даже отказалась пойти к врачу.
— Боится, что, может быть, придется накладывать швы?
— Да уж не знаю, боится ли Ева теперь чего-нибудь вообще.
Со школьного двора донесся взрыв детского смеха, легко преодолевший тонкие стены.
— Это она сама поставила? — Лен указал на окно, закрытое листом фанеры.
— Конечно. Замерила, отпилила и приколотила. Я хотел помочь, да она меня даже не подпустила к этому делу. Завтра вызову стекольщика.
— Тебе это дорого обойдется.
— Да, знаю. Я мог бы, конечно, сделать все сам, но она же не позволит. — Маркхэм положил на колени дощечку и направил свет лампы прямо на чистый лист бумаги. — Виноват я сам. Глупость. Разбил, должно быть, когда упал.
— Не помнишь?
— Частично. Что-то помню, что-то нет. Когда свалился, то совсем отключился. Даже не знаю, как добрался до лужайки перед домом. Говорят, там меня и нашли, когда приехала «скорая». Может быть, это она меня вытащила. Мы еще об этом не разговаривали. Ева не хочет.
— Ты просто счастливчик, — сказал Лен. — Я хочу сказать, какой смысл помнить всякое дерьмо? Наверное, лучше, если чего-то не знаешь, верно?
— Да.
— Вот так. Тебе чего-нибудь надо?
— Я же не инвалид, Лен. Всего лишь инфаркт миокарда. Надо только не волноваться. Немного полежу и на днях вернусь в магазин.
— Знаешь, я подумал, что не стоит открывать его еще пару дней.
Маркхэм согласно кивнул.
— Пистолет еще там?
— "Тридцать восьмой"? Лежит в ящике. Он тебе нужен?
— Нет. Просто спросил.
Лен с любопытством посмотрел на него:
— Ее поймают.
— Знаю.
— Схватят, когда она попытается сделать что-нибудь еще. В магазине сняли все отпечатки пальцев, в книгохранилище тоже. Прогонят их через компьютер, и что-нибудь обнаружится.
— Если ее пальцы есть в архиве.
— У них там все есть. Все мы. Даже если ее никогда не арестовывали. Есть же еще и свидетельство о рождении.
— Возможно, у нее нет свидетельства о рождении.
Лен рассмеялся:
— Ты говоришь почти как я.
Калифорнийское солнце поднялось выше, направляя свои безжалостные лучи на старенький дом, и в комнате стало заметно светлее.
— Неужели?
— Напиши об этом, — сказал Лен. — И отошли в какой-нибудь журнал. Предлагаю заголовок — «Посланцы хаоса». Что-то вроде: «Незримы террористы среди нас...»
— Нет, это я предоставляю тебе. — В школе прозвенел первый, предупредительный, звонок, и Маркхэм вздрогнул — рука дернулась, перо оставило на бумаге длинную полосу.
— Знаешь, я работаю сейчас над кое-чем другим.
— Над чем же?
— Хочу написать стихотворение. Хотя бы попробовать.
— Серьезно?
— Абсолютно.
— Ну конечно! — Лен усмехнулся.
— Я же сказал «попробовать». Это стихотворение, которое я начал давным-давно. Надо внести кое-какие изменения. Что-то пока не очень у меня получается.
— Получится. Только поверь в это. Только не спеши вставать. А когда закончишь, посмотри кино. Я принес несколько фильмов.
— Да?
— Кассета прямо в видеомагнитофоне. Это «видеодвойка», я купил ее специально для Джин. Теперь у нее есть получше, да она особенно его и не смотрит.
— Что за фильмы?
— Старая добрая классика. Может быть, не хватает действия, динамики, но смотрится отлично. Увидишь сам.
— Спасибо.
На школьном дворе прозвенел второй звонок. На этот раз Маркхэм ожидал его, и ручка не дрогнула.
— Нам повезло, что огонь не перекинулся на школу, — заметил Лен.
— Да, ребята подсуетились вовремя. Пожарные машины стояли тут до самого Нортбриджа.
— Прямо как в прифронтовой зоне. Кто-нибудь сгорел?
— Нашли только одно тело. Считают, что это тот парень, которому принадлежала свалка.
— А разве точно установить нельзя?
— Он очень сильно обгорел. Отпечатки пальцев снять было невозможно.
— Могли бы проверить по картотеке дантистов. Зубы-то остались.
Маркхэм продолжал смотреть на чистый лист бумаги. Потом провел рукой по зубам:
— Как они это делают, Лен? Случайно, не знаешь?
— Как? Ну, наверное, просматривают все карточки и сравнивают с тем, что имеется.
— А если он не обращался к дантисту?
— Тогда дело дерьмо. — Лен скорчил физиономию. — Может быть, это Джимми Хоффа. Понимаешь, все эти годы его тело хранили в каком-нибудь морозильнике, а когда начался пожар, подбросили туда. Да еще вставили какие-нибудь фальшивые челюсти.
— Это уж слишком. Даже для тебя.
— Ну, тогда... Есть! Церковь Сатаны Спасителя! Возможно, то письмо было подлинным! Понимаешь, Джуди, как-ее-там, не погибла. В последнюю минуту подсунула кого-то вместо себя, поэтому отпечатки нельзя идентифицировать. А сама улизнула и скрывалась у каких-нибудь своих друзей, таких же шизанутых, ожидая подходящей возможности, чтобы отомстить системе и взять свое. То есть то, что они считают своим. Ну вот... они дожидались сигнала и...
— Какого сигнала? — глядя в пустоту, спросил Маркхэм.
— Да черт его знает! Какого угодно! Может быть, какого-то известия. Сигнал поступает, и они выходят из подполья и приступают к действиям. Продолжают то, что начали когда-то.
Потому что знают — вождь вернулся! Нападают на банки, офисы, правительственные учреждения...
— Они не были террористами. Я же тебе говорил.
— Но они были революционерами...
— Теперь они постарели. Размякли. Сделались дряблыми. Революция — дело молодых и крепких.
— Не мешай, — сказал Лен. — Меня уже понесло! Итак, это полные отморозки, да? И они...
— Лен, они напали на хранилище. Кому это надо? Книжным ворам?
— Нацисты ведь сжигали книги, верно?
— Подожди! Они же сожгли свалку!
— Возможно, это случилось по ошибке. Возможно, они заметали следы. А что, если в хранилище им был нужен кто-то другой? Кто-то, кто должен был прийти туда позднее...
— Кто? Кэти?
— Ты!
Маркхэм снова вздрогнул:
— Я? Зачем им я?
— Не знаю, пока еще не придумал. Может быть, ты предал ее тогда...
— Я никого не предавал.
— Тогда у нее какой-то другой мотив. Некая мания... Или, может быть, это даже была не она.
— А кто же?
— Откуда, черт возьми, мне знать? Кто-то из ее последователей. Ну, допустим, ее дочь! Она выросла и...
— Лен...
— Следи за ходом моей мысли! Сначала она приходит к тебе домой, но тебя здесь нет. Она отправляется в книжный магазин — там тебя тоже нет. Кэти говорит, что ты будешь в хранилище, и кто-то идет туда. Но тебя там не находят. Зато находят Кэти. Кэти им мешает, она может...
— Знаешь что, Лен?
— Что? — Лен уже раскраснелся, лицо его блестело от пота.
— Ты несешь чушь.
Лен заставил себя отдышаться и немного успокоился.
— Да. Знаю. — Он опустил голову, посмотрел под ноги и сказал другим, спокойным и тихим голосом: — Серьезно? Ты не имел к этому никакого отношения. Это была какая-то гребаная сучка, которая искала, что бы ей украсть для своего дружка. Наверное, Кэти оказала сопротивление. И та сучка прикончила ее прямо на месте. Почему? Да просто так. Без всяких причин. Я бы хотел придумать какую-то причину, чтобы во всем этом был хоть какой-то смысл. Но ничего толкового на ум не приходит. Потому-то все так больно.
— Знаю, Лен. Знаю.
— Ладно, забудем. Все. Проехали.
— Все.
Лен закрыл глаза и покачал головой. Потом тяжело поднялся с кресла. За несколько мгновений он как-то вдруг резко постарел и осунулся.
