Омен. Дэмьен. - Зельцер Дэвид (читать лучшие читаемые книги txt) 📗
Отдаленный рокот мотора заставил длинношерстных овец, пасшихся у древних стен замка, приподнять головы. Занимался рассвет, красное солнце живым шаром зависло над долиной, разбрасывая вокруг длинные разноцветные тени. Когда «джип» неожиданно вынырнул из-за ближайшего холма и начал спускаться в их сторону, овцы, заметавшись, спешно разбежались; вразнобой зазвенели колокольчики, будто призывая непрошеных гостей к молитве.
«Джип», приблизившись к стене замка, остановился. Из машины выбрались Бугенгаген и Морган. Раннее утро было прохладным, но это, похоже, заметил только Майкл. Бугенгаген судорожно рылся в багажнике, выискивая среди автомобильного хлама еще одну шахтерскую каску. Там, куда они направлялись, им ОБОИМ нужны были каски. Внизу было так темно, что света одной лампы недоставало, а опасность обвала была слишком велика.
Ни Бугенгаген, ни Морган не заметили в суете одной детали. На стене, в самой ее высокой точке, сидел огромный ворон и наблюдал за ними. В его глазах застыла ненависть.
Мужчины пересекли просторный и сумрачный банкетный зал, окруженный шестью пятидесятифутовыми колоннами. С потолка, головами вниз, свисали спящие летучие мыши. Старик прижал кожаный мешочек к своей груди, будто боялся хоть на секунду расстаться с ним. Мужчины включили фонари на касках и начали осторожно спускаться по истершимся ступеням в подземные переходы.
Совсем недавно здесь уже побывали археологи. Плиты были сложены там, где производились самые последние раскопки, кругом было грязно, на каждом шагу встречались ямы. Все было свалено в одну кучу: и современное оборудование, и древние раскопки — все это было накрыто пластиковой пленкой и лежало вдоль стены.
Вдруг Морган увидел нечто, заставившее его похолодеть. Сердце его судорожно забилось, готовое выпрыгнуть из груди. Морган чуть не задохнулся, разглядев на каменной стене гравюру и отвратительную, и прекрасную одновременно. На ней была изображена женщина, восседающая на багряном Звере. Семь отвратительных и уродливых голов было у Зверя и десять ужасных рогов; весь он был испещрен словами на древних языках, таких древних, что не говорили на них, наверное, целую вечность.
— «Вавилонская блудница», — прочел вслух завороженный Морган.
Ужасное имя эхом отозвалось в подземелье. Майкл отвел глаза от гравюры и заметил, что Бугенгаген, вскарабкавшись наверх, скрылся в стенном проеме. Морган невольно вздрогнул и последовал за своим учителем. Перспектива остаться в темноте один на один с «Вавилонской блудницей» ужаснула Майкла. И он очутился в следующем зале.
Она была там. Стена Игаэля. Свет от фонаря на каске Бугенгагена выхватил из мрака гениальную картину художника, сошедшего в дальнейшем с ума. На них смотрело жуткое, зыбкое и вечно изменчивое лицо Сатаны.
Самый крупный фрагмент картины вызывал ужас: Сатана в пору своей зрелости. Он был уже почти сброшен в Хаос. Дьявол цеплялся за край пропасти, мускулистые руки и ноги напряглись в последнем усилии, а огромная летучая мышь распростерла-над ним крылья, пытаясь защитить своего господина. Лицо Сатаны было повернуто в сторону и неясно очерчено.
На втором фрагменте была изображена голова. Вместо волос из скальпа выползали извивающиеся змеи с острыми языками. Но голова эта также не имела четкого рисунка лица.
Был здесь еще один портрет, самый незначительный по размеру — Сатана в детстве. Лицо выписано с потрясающей четкостью. Оно было прекрасно, подобно ликам херувимов эпохи Возрождения. Лицо Дэмьена Торна.
— Ну что, убедит тебя этот портрет? — проговорил Бугенгаген.
Но Моргану уже не нужны были никакие доказательства. Зачарованный, он медленно двинулся к стене, притягиваемый все ближе и ближе портретом. И вдруг в туннеле раздался звук, напоминающий щелканье кнута. Сразу вслед за ним послышался грохот. Морган споткнулся и шагнул в сторону Бугенгагена. Оба застыли на месте. Секунды растягивались до бесконечности.
Внезапно потолок туннеля перед ними подался и стал рушиться, поднимая столбы пыли. Пыль клубилась, и Морган стал задыхаться. Бугенгаген оставался спокойным. Откашлявшись, Майкл обратился к археологу:
— Здесь есть еще выход?
Бугенгаген отрицательно покачал головой и тотчас почувствовал, как его охватывает дикий страх. Ученый осознал причину происходящего и в тот же момент понял, что они уже ничего не смогут сделать.
Снова раздался грохот и скрежет. Потолок позади них рухнул. Проход в туннеле составлял теперь не более пяти футов шириной, туннель становился их могилой.
Морган в ужасе взглянул на Бугенгагена. Старик закрыл глаза, смирившись со своей участью. Он был готов к смерти.
И вдруг послышался новый звук. Поначалу Морган не понял, откуда он доносится, но потом заметил тоненькую струйку песка, просачивающуюся из крохотного отверстия в потолке. Тут же образовалось второе отверстие. Через мгновение их было уже четыре. Потом двенадцать. Вскоре пошел настоящий песочный дождь. Песок попадал в глаза, забивался в рот; песочная куча у ног археологов росла и росла.
Тут и Морган ясно осознал приближение смерти. Он окинул взглядом туннель: внизу, под его ногами, покоилась «Вавилонская блудница». Ее уже почти засыпало песком. В диком и бессмысленном порыве Майкл принялся разгребать песок, разбрасывая его в разные стороны. Через несколько минут пальцы начали кровоточить, и Морган заплакал.
— Антихрист здесь! — прокричал Бугенгаген сквозь шум струящегося песка. — Вручи свою душу Господу!
В ответ снаружи раздался грохот, стены и колонны зашатались и стали оседать. Глубоко под ними послышался могучий гул. Морган, всхлипывая, продолжал расшвыривать песок, пытался освободить от него стену, чтобы докопаться до лаза. Но уровень песка поднялся уже до его пояса и стал стремительно расти.
Глаза Бугенгагена были закрыты. Он молился: «И дано ему было вложить дух в образ зверя… чтобы образ зверя и говорил и действовал так, чтобы убиваем был всякий, кто не будет поклоняться образу зверя». — Старик замолчал, затем снова заговорил: «Благослови нас, Иисус Христос, и прости нам…»
