Тайны прошлого - Имакаев Владимир (книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Поток сотрудников, требующих к себе внимания был нескончаем, но время уже поджимало. Проповедник зашел в лифт и доехал до седьмого — верхнего этажа здания, где находился его офис и конференц-зал. Как только двери лифта открылись, он сразу увидел доброе, но почему-то бледное и сильно взволнованное лицо своего секретаря.
— Как хорошо! Вы успели!
— А разве я когда-нибудь опаздывал? — с иронией ответил он.
— Нет, но сегодня вполне могли.
— Алена, я не мог бы упустить этого шанса. Они уже там? —кивком головы он указал в сторону конференц-зала.
— Да! Идите! Они тут минут десять, а успели выпить по две чашки кофе, нервничают! — сделала девушка вывод.
— Тогда сделай еще по третьей. Как я выгляжу? — пастор провел рукой по волосам, поправляя их.
— Потрясно, шеф! Идите, я буду молиться! С Богом!
— Ну, с Богом! — резким движением он распахнул дверь и вошел в большой зал. Комната была наполнена журналистами с эмблемами разных газет и телеканалов, которые пестрили на их костюмах. Не каждый день в их город приезжают ученые мирового уровня. За главным столом сидели четыре бородатых профессора и попивали кофе. Их лица выражали явное недовольство всей этой корреспондентской массой.
— Доброе утро! — почти в один голос проговорили они. И как по команде с разных сторон стали слепить фотовспышки, а на видеокамерах загорелись маленькие красные лампочки.
— Мир вам! — Пастор поднял руку вверх, как это обычно делали индейцы, приветствуя гостей.
— Мы рады вас видеть, — ответил лидер четверки, стерев пот со своего лица.
— Да? Слава Богу! Он меняет людей, ведь в прошлый раз вы были другого мнения.
— Вы имеете в виду то, что было в 1996 году?
— Да! Именно это, — проповедник улыбнулся.
— Да к этой встрече вы основательно подготовились, — сказал один из ученых, указывая взглядом на присутствующих журналистов.
— А у вас какие-то секреты от народа? — Пастор не переставал улыбаться, что очень раздражало оппонентов.
— Ну что вы! — на лице ученого показалось некое подобие улыбки, — может самая малость.
— В первую чередь хочу вас предупредить, вот эта камера вещает в прямом эфире, и все оскорбленные в 96 году жители города с нетерпением ждут ваших извинений. Далее мы продолжим беседу.
— Хорошо, мы приносим свои извинения, так как сами многого не понимали, — заявил лидер четверки. — Вы должны нас понять, наука без фактов не могла признать существование Бога и полной достоверности Библии, и внезапное изменение города нам казалось аномальным, но сегодня мы многое поняли и публично просим у вас прощения. Вы принимаете наши извинения?
— Конечно же, мы вас простили и очень давно! А теперь поговорим о вашем деле. Я не до конца понимаю, что привело вас сюда в предрождественские праздники, какие срочные дела заставили вас покинуть столицу? Ваш утренний звонок взбудоражил мое любопытство.
— Дело в том, что киевский институт, да и вообще человечество в целом нуждается в ваших знаниях. Мы хотели бы пригласить вас приехать к нам.
— ???
— У нас появились интересные исторические материалы, которые имеют прямое отношение к событиям, описанным в Ветхом Завете.
— К каким событиям, и какие материалы?
— Извините, но это очень конфиденциальная информация. Мы обязательно ее предоставим, но только в Киеве, — профессор дал понять, что это никак не касается любопытных зевак с камерами, что еще больше раздразнило их.
— Но чем я вам смогу помочь? У меня нет высшего образования, ученых званий и титулов, я НОВИЧОК в сфере исследования.
— Звания и титулы — это не то, что нам надо. Стране нужны ваши знания теолога-практика, а не профессора. Небольшой семинар ученых, который пройдет в Киеве на следующей неделе…
В это время произошло какое-то движение в среде журналистов. Телохранители напряглись. Одна из женщин, снимавшая происходящее на камеру потеряла сознание и затряслась в конвульсиях. Поднялся шум и возня, все столпились возле женщины, а ее молодой коллега, кинулся оказывать ей помощь. Со всех сторон послышалось слово «эпилепсия», которое волной шепота пробежало по окружающим.
— Кто-нибудь, вызовите медика! Ей нужна срочная помощь.
Как всегда бывает в таких случаях, началась паника и давка мешавшие пастору пробиться к бедной женщине.
— Отойдите! — пробиваясь к центру, кричал он. Добравшись до женщины, он встал около нее на колени, взял ее за руку, и чтобы никого не шокировать, еле слышно, но очень твердо приказал:
— Дух немощи, ВЫЙДИ вон!
Его повеление провучало так, будто он выгонял из дома мерзкого врага.
В ту же минуту женщина вскрикнула и конвульсии прекратились. Она открыла глаза и приподнялась. Сев на одно колено, она не могла встать на ноги.
— Спасибо, — робко проговорила журналистка.
— Иисуса благодари, больше не бойся, болезнь ушла навсегда.
После этих слов что-то коснулось ее сердца, она снова присела и расплакалась. Большинство репортеров убежали из зала, стремясь первыми дать в эфир эти чудесные кадры. Другие, не верившие в реальность увиденного, расспрашивали напарника, действительно ли женщина была больна, или это мастерская игра.
— Поэтому мы и приехали именно к вам! — обретя дар речи заговорил старший профессор, а остальные закивали головами.
Журналисты, затаив дыхание, ждали ответа пастора.
— Именно по этой причине я никуда и не поеду. Я пастор, а не ученый, я нужнее тут! — Немного подумав, он добавил. — Тем более на праздники приезжает из Англии моя дочь, которую я очень давно не видел и есть еще много других причин, которые никак не позволят мне посетить ваш город, даже если бы я этого сильно хотел. А теперь извините! — Он встал с колен, оставив женщину наедине с ее новыми впечатлениями и слезами радости, и направился к выходу.
— Это касается Парадиза! — долго сомневаясь, выпалил профессор. Он придерживал это напоследок, как козырь, ожидая нужного момента. Это произвело ожидаемый результат. Пастор на мгновенье остановился, но не повернув головы и явно прилагая усилия, вышел.
— Виталий Андреевич, мой телефон будет у вашего секретаря, — крикнул вдогонку ученый.
Со всех сторон к нему кинулись журналисты с вопросом о Парадизе, но профессор ничего не отвечал. Он улыбнулся и про себя подумал: «Он позвонит. Он точно позвонит!».
За окном тихо кружилась метель, несмотря на то, что была середина сентября. Этот край России привык к ранним зимам. Возле окна сидела молодая женщина. Укутавшись в пуховый платок, она смотрела в предрассветную даль и о чем-то думала. Не отрывая взгляда от окна, девушка наклонила голову и оперлась на левую руку. На подоконнике нежно мерцала тонкая лучина, оставаясь единственным источником света и тепла, так как огонь в камине погас и угли бедно тлели в очаге. Она подержала немного озябшие пальцы над маленьким огоньком лучины, открыла общую тетрадь, и строчки непроизвольно потекли из под пера чернильной ручки, оставляя красивый след правильного почерка.
«16 сентября 1983 года.
Прошло всего три дня, я уже ненавижу это место. Меня угнетает здешний холод и тьма. Анатолий вчера ушел на охоту — и его до сих пор нет. Страх пронизывает меня со всех сторон. Я чувствую его тонкие пальцы, впившиеся в мою грудь. У меня нет сил молиться, и это меня пугает больше всего. Страх завладел мной. Я боюсь всего и всех. А вдруг нас найдут и здесь. Сколько еще наших осталось в живых…
Я стараюсь поменьше думать об этом, но мысли бесцеремонно лезут в голову. Нам пообещали, что заберут на следующей неделе, и мы сможем покинуть этот проклятый Союз…
Я закрываю глаза и вижу, как гуляю по улицам Парижа. Молодые девушки предлагают мне купить свежие розы, а красавцы французы прославляют в серенадах этот город капризов и фантазий.
Я вижу бабушку. Счастливая. Живет, горя не знает и не ведает, как мы мучаемся. Мы изгои в этом мире. В мире атеизма и тоталитарного режима. Зачем я это пишу — не знаю? Может спустя пару лет, когда мы все забудем эту ужасную экспедицию, я достану свои записи, перечитаю и подумаю, какой жуткий кошмар мне приснился?…
Говоря о кошмаре! Малыш проснулся сегодня от страшного сна и бредил. Не знаю, что произвело на сына неизгладимое впечатление: долгое отсутствие отца, стремительный переезд или новости, пришедшие по «волне смерти». Я называю ее так с той минуты, как Анатолий, настроил радиоустановку, и по тайной волне известной только членам экспедиции, пришли сообщения о гибели сразу пяти семей, участвующих в этом фатальном походе.
И вот теперь среди ночи душераздирающие крики моего сына. Он не мог ничего сказать, лишь только отдельные фразы, выкрикиваемые в бреду. Из всего я разобрала только — страх, песок и черный всадник. Ребенок указывал пальцем в сторону двери и словно не спал. Он спрашивал у меня, слышу ли я стук копыт высокого черного коня. Малыш так вспотел, что его одежда была насквозь мокрая. Потом он успокоился так же внезапно, как и пробудился и снова заснул. Может Толя сможет мне объяснить видение шестилетнего мальчика.
Если честно, теперь я ненавижу себя за то, что убедила Анатолия взяться за это дело…
Я слышу шум у дверей…
О! Слава Богу — это вернулся Анатолий, допишу вечером перед сном…
Если Господь раньше не заберет мою душу!..»