Верхом на пуле - Кинг Стивен (книги регистрация онлайн .txt) 📗
Джордж Стауб
Январь 19, 1977 — Октябрь 12, 1998
Хорошо начнешь, плохо кончишь.
Я стоял там, склонившись над его могилой, положив руки на колени, не осознавая, как быстро бьется мое сердце, пока оно не забилось в обычном ритме. Всего на всего ошибка, вот все чем это было, а чего собственно говоря я ожидал. Даже будучи полным сил, я бы все равно ошибся, при свете луны буквы сливались друг с другом. Дело закрыто. За исключением того, я не мог ошибиться, там было написано: ЗА ВСЕ НАДО ПЛАТИТЬ. Моя мать была мертва. «Чтоб тебя,» повторил я, и пошел назад. Вместе с этим я услышал приближающийся звук мотора. Это была машина.
Я поспешил, обратно через пролом в стене, прихватив по дороге свой рюкзак. Машина была уже почти на вершине холма. Я выставил руку, как раз в тот момент когда она выехала на холм, мгновенно ослепив меня светом своих фар. Еще до того как водитель затормозил, я уже знал, что он остановится. Такое иногда случается, ты просто знаешь, это чувство хорошо знакомо тем кто уже порядком помотался автостопом по стране.
Машина медленно проехала мимо меня, моргнув фарами, и мягко осела на обочине, как раз напротив конца каменной стены, отделявшей кладбище от Ридж-Роуд. Я подбежал к ней, с раскачивающимся рюкзаком в руках, бьющимся о мои ноги. Это был Мустанг, одна из крутых моделей старого типа, конца 60-х начала 70-х годов. Мотор громко рычал, вторя звуку исходившему из глушителя, который скорее всего не пройдет тех осмотра на будущий год, потому… хотя это уже были не мои проблемы.
Я открыл дверь и протиснулся внутрь. Сев рядом с водителем, и положив на пол сумку, я почувствовал, как какой-то неприятный и очень знакомый запах ударил мне в нос. «Спасибо вам,» сказал я. «Большое спасибо.»
Парень за баранкой, был одет в выцветшие джинсы и в черную футболку-безрукавку. Он был загоревшим и хорошо сложенным, на его правом бицепсе красовалась татуировка в виде змейки. На голове у него была зеленая бейсболка с надписью Джон Дир, надетая задом на перед. На футболке красовался маленький блестящий жетон, но со своего места я не мог прочитать что было на нем написано. «Нет проблем,» сказал он. «Добросить тебя до города?»
«Да,» сказал я. Под городом он подразумевал Левистон, единственный городишко на севере Портланда. Захлопнув дверь, я заметил один из этих освежителей воздуха с запахом хвои, висевший на зеркале заднего вида. Черт, сегодня явно не мой день, сначала зассаная машина старика, теперь запах хвои. Но я мог расслабиться. Паренек, дал газу, и Мустанг взревев дернулся с места. Я пытался убедить себя, что все было нормально.
«Какие-то дела в городе?» спросил водитель. Он был приблизительно моего возраста, один из тех городских парней учившихся в технической школе в Ауборне, или быть может один из рабочих с текстильной мельницы оставшейся в этом районе. Наверняка он починил, этот Мустанг, в свободное время, подумал я, потому как, такие парни как он, занимаются тем, что пьют пиво, покуривают травку, и чинят свои машины или мотоциклы.
«Мой брат женится. Я буду его шафером.» Это была абсолютная ложь, не подготовленная заранее. И хотя я действительно не хотел, чтобы он знал о том, что случилось с моей матерью, это меня насторажило. Здесь было что-то не то. Я не знал, что именно, и откуда у меня была такая уверенность, но я это чувствовал. Я продолжил: «Бракосочетание состоится завтра, с последующей вечеринкой завтра вечером.»
«Серьезно? Ну да?» Он повернулся ко мне; глубоко посажанные глаза, симпатичное лицо, улыбающиеся полные губы, и подозрительный взгляд.
«Ага,» сказал я. Меня снова бросило в жар. Что-то произошло, быть может еще тогда, когда старик предложил мне загадать желание на зараженную луну вместо вечерних звезд. Или гораздо раньше, когда я взял трубку, услышав, как миссис МакКурди, сообщает мне, что моя мать в больнице, но ведь могло быть и хуже.
«Чертовски завидую,» сказал паренек с надетой задом наперед бейсболкой. «Брат женится, это же хорошо. Как тебя зовут?»
Я был не просто напуган, я был в ужасе. Все было не так, все, и я не понимал что происходит.
Но я был уверен в одном: я хотел чтобы он знал мое имя не больше, чем то, за чем я еду в Левистон. Но это было еще не все. Я чувствовал, что мне никогда не добраться до Левистона. Я это знал так же как и то что парень остановится. И этот запах… к запаху хвои примешивался еще один, что-то было под ним, и я это чувствовал.
«Гектор,» сказал я, называя имя соседа по комнате. «Гектор Пассамор». Я произнес это совершенно спокойно, ничем не выдав себя, и это было хорошо. Что-то внутри меня, продолжало настаивать на том, что я не должен показывать ему своего испуга. Это был мой единственный шанс.
Он немного повернулся ко мне, и я смог прочесть, что было написано на его жетоне: Я ЕЗДИЛ ВЕРХОМ НА ПУЛЕ В ПАРКЕ УЖАСОВ, Лакония. Я знал это место, даже был там однажды, правда совсем не долго.
Так же я смог увидеть, большую, полосу, окружавшую его шею, напоминавшую татуировку на руке, только это была не татуировка, это был шов, множество маленьких черных швов. Их сделал кто-то, кто пришивал его голову обратно к туловищу.
«Очень приятно, Гектор,» сказал он. «Джордж Стауб.»
Моя рука казалось, поплыла, как в каком-нибудь сне. Я и вправду хотел чтобы это был сон. Но это была реальность. Под запахом хвои, сильно пахло каким-то химическим раствором, быть может формальдегидом. Я ехал в машине с трупом.
Мустанг ехал по Ридж-Роуд, со скоростью шестьдесят миль в час, пересекая лучи лунного света, светом своих фар. По обеим сторонам, деревья, кружились, молча склоняя свои головы под тяжестью ветра. Улыбнувшись, сверля меня своим пустым взглядом, он отпустил мою руку, и снова переключился на дорогу. Я вспомнил как в школе читал романы про графа Дракулу, и как будто колокольный звон прозвучал в моей голове: МЕРТВЕЦ ГНАЛ КАК ЧЕРТ.
Он не должен догадаться, что я понял. Это тоже прозвучало громом в моей голове. Этого было мало, но это было все. Я не должен показать ему, что я знаю, не должен. Я подумал о старике, где он был сейчас? В безопасности у своего брата. Или он все еще в пути? Быть может он был чуть впереди нас, ехал в на своем старом Додже, вцепившись в руль, дергая свой конец. Или он был тоже мертв? Нет, конечно нет. Мертвец ехал, быстро, но ведь старик выжимал не больше сорока пяти миль в час. Я почувствовал, легкий смешок зародившийся в душе. Если я засмеюсь, то он поймет. А он не должен, потому что это моя последняя надежда.
«Нет ничего лучше свадьбы,» сказал он. «Да,» сказал я, «каждый должен пройти через это минимум дважды.»
Мои руки сцепились и их била дрожь. Я чувствовал как ногти вдавились между костяшками, но боль была отдаленной, как новости из другого города. Он не должен понять, что я знаю, в этом было все дело. Деревья окружавшие нас, не пропускали свет, единственный свет исходил от холодной луны из слоновой кости. Я ехал в машине рядом с трупом, все время повторяя себе, что он не должен догадаться, о том что я все понял. Потому что он не был приведением, он был чем-то гораздо опаснее. Вы можете видеть привидение, но, что за существо остановило машину? Что это было? Зомби? Призрак? Вампир? Нечто другое?
Джордж Стауб засмеялся. «Дважды? Да это же вся моя семья!» «Моя, тоже,» сказал я. Мой голос звучал на удивление спокойно, как голос одного из этих опытных путешественников автостопом, проводящих в пути дни и ночи на пролет, иногда поддакивая в ответ на глупые бредни, в виде маленькой платы, за свой проезд. «Нет ничего лучше похорон.»
«Свадьбы,» мягко сказал он. В отражении приборной доски, его лицо было словно из воска, лицо трупа с которого сошел грим. Эта бейсболка, одетая наоборот, была просто ужасна. Она заставила меня задуматься, что же осталось под ней. Я где то читал, что перед самыми похоронами, гробовщики срезают верхнюю часть черепа, и вместо мозгов кладут какой-то обработанный хлопок.
