Проклятый - Мастертон Грэхем (Грэм) (бесплатные книги полный формат .TXT) 📗
— Даже ее дух не находится в безопасности под твоей опекой! — провизжала она, угрожая мне когтеподобным пальцем. — Даже когда она умерла, ты не можешь ее опекать!
Она ринулась к двери. Уолтер повернулся ко мне и бросил на меня отчаянный взгляд, означающий, насколько я его знал, что он частично осуждает Констанс за ее мерзкое поведение, а частично осуждает меня за то, что я снова вывел ее из равновесия.
Я даже не потрудился, чтобы встать с кресла. Я должен был догадаться, что этот вечер кончится очередным истерическим визгом. Я потянулся за бутылкой «Шивас Регал» и снова наполнил свой бокал почти до краев.
— Я пью, — сказал я булькающим голосом старого алкаша, — чтобы забыть.
— О чем ты хочешь забыть? — тут же переспросил я сам себя и ответил сам себе: — Я забыл.
Но в ту же секунду я услышал яростный стук в главную дверь. Уолтер снова появился в салоне.
— Извиняюсь, — сказал он. — Дверь не открывается. Я не могу ее открывать.
— Не извиняйся, Уолтер, только прикажи ему открыть дверь! — провизжала Констанс.
Я со скукой поднялся и подошел к холлу. Там стояла Констанс, с руками, гневно упертыми в бедра, но я не обратил на нее внимания, поскольку меня прежде всего поразило ощущение холода. Неожиданного и непонятного холода.
— Уолтер, — сказал я. — Стало холоднее.
— Холоднее? — он наморщил брови.
— Ты не чувствуешь этого? Температура упала.
— Может, ты наконец милостиво позволишь открыть дверь? — прошипела Констанс. Я поднял руку, чтобы утихомирить ее.
— Послушайте! Слышите что-то?
— Уолтер, о чем он говорит? Ради бога, прикажи ему открыть дверь. Я вне себя и я хочу вернуться домой. Я не хочу оставаться ни секунды дольше в этом ужасном, хмуром месте.
Уолтер тихо произнес:
— Слышу какой-то шепот.
— Я тоже слышу, — поддакнул я. — Откуда он доносится, как, по-твоему?
— Наверно, сверху, — ответил Уолтер, поглядывая на меня посветлевшим взглядом. Сейчас он совершенно забыл о Констанс. — Так это то? Это так и начинается?
— Да, — подтвердил я. — Холодно, шепот, а потом духи.
— Если ты тут же не откроешь дверь, Скотина, — проскрипела Констанс,
— то, клянусь Богом, я…
— Констанс закройся! — прорычал Уолтер.
Констанс уставилась на него широко открытыми глазами. Я подумал, что наверно за тридцать пять лет их брака Уолтер ни разу не осмелился так заговорить с ней. Я посмотрел на нее с кислой усмешкой, выражающей то, что она должна держать рот на замке, если не хочет получить.
— Ох, — выдавила Констанс в крайнем ошеломлении, а потом еще раз повторила: — Ох!
Шепот не стал громче, но, казалось, нас окружал, так как иногда доносился со второго этажа, иногда из библиотеки, а потом раздавался совсем близко, за нашими спинами. Мы все напрягали слух, но напрасно мы пытались различить слова: это была длинная темпераментная прерывистая дискуссия на неизвестном языке. Однако мы в ней безошибочно ощущали что-то похотливое, как будто кто-то шепотом рассказывал о каких-то сексуальных извращениях или ужасных пытках, радостно их описывая в малейших подробностях.
Температура все падала и падала, пока из наших ртов не стал вырываться пар. Констанс поплотнее закуталась в меха и смерила меня взором с такой миной, как будто все это было какой-то шуткой монстра. Видимо, она приехала сюда в радостном убеждении, что сможет увидеть Джейн. Видимо, Уолтер ничего не сделал из того, о чем я его просил: он не предупредил ее, что это может быть страшным, неприятным и даже потенциально опасным. Наверняка Констанс явилась сюда, ожидая, что Джейн будет сидеть у камина и вязать на спицах детские вещицы, румяная и цветущая, как будто смерть повредила ей не больше, чем месяц отпуска в Майами.
— Кто это шепчет? — спросила Констанс с расширенными глазами. — Разве это не ты?
— Каким чудом? Ведь видишь, что я даже не шевелю губами?
Шепот не прекращался. Констанс подошла ближе и внимательно присмотрелась ко мне.
— Вижу, что шевелишь губами, — неуверенно заявила она.
— Это потому, что должен дышать через рот. Я сегодня нырял и мне трудно дышать носом.
— Он ищет предлога, даже в таком положении. Он всегда может найти предлог и вывернуться, — обратилась Констанс к Уолтеру, не спуская с меня взгляда.
За ее спиной, хоть она и не отдавала себе в этом отчета, бесшумно открылись передние двери. Я протянул руку и коснулся плеча Уолтера, но он уже заметил это.
— Знаю, — сказал он тихо. — Знаю, Джон. Ручка двери сама повернулась.
Дверь широко открылась без обычного противного скрипа. Мы теперь поглядывали на сад, погруженный в темноту и испытывающий сильные удары порывистого ветра. А там, на садовой тропинке, намного меньше, чем тогда, в моей спальне, ростом едва с одиннадцатилетнюю девочку, стояла Джейн.
— Констанс, — мягко сказал Уолтер. — Она здесь.
Констанс медленно повернулась, как будто загипнотизированная, и уставилась на сад. Она не сказала не слова, но по дрожи ее плеч я понял, что она плакала и пыталась сдержать плачь.
— Я не знала, — зарыдала она, жалобно искривляя рот. — О, Боже, Уолтер, я ничего не понимаю.
Джейн, казалось, вздымалась в воздухе на высоте в несколько дюймов; мигающее явление, которое искрило и волновалось на ветру. Руки ее были опущены вдоль боков, лицо бледно и неподвижно, но ее волосы вздымались вокруг головы, как будто электростатический ореол.
— Джон, — прошептала она. — Джон, не покидай меня.
Констанс, шатаясь, сделала в ее сторону два или три шага и подняла руку.
— Джейн, я твоя мать, — просительно заговорила она. — Джейн, послушай меня, дорогая, где ты ни есть, послушай свою мать.
— Не оставляй меня, Джон, — повторила Джейн. Констанс, наверняка, была перепугана, но подошла к призраку еще ближе и сложила руки, как пухлая мадонна.
— Джейн, я хочу тебе помочь, — сказала она. — Я сделаю все, чтобы тебе помочь. Заговори со мной. Джейн, прошу. Скажи, что ты меня видишь. Скажи, что ты знаешь, что я здесь. Джейн, я люблю тебя. Прошу тебя, Джейн. Молю.
— Констанс, — предупреждающе бросил Уолтер. — Констанс, возвращайся.
Изображение Джейн задрожало и начало изменяться, увеличиваться и преображаться. Теперь она казалась выше, ее лицо выглядело иначе, исхудалым, со впалыми щеками, как будто лицо изголодавшегося ангела. Призрак поднял одну руку, которая оставила за собой ряд бледнеющих отражений, так, как будто пять рук вместо одной.
— Джон, — прошептала она на этот раз более решительно, — ты не можешь меня оставить, Джон. Ты не можешь меня оставить. Не здесь.
Констанс грохнулась на колени на садовую тропинку перед ужасным призраком дочери. Уолтер выдавил:
— Нет, Констанс! — и протиснулся мимо меня, чтобы забрать ее отсюда; но тут же Джейн повернула голову и посмотрела на мать глазами, такими черными и пустыми, как будто окна давно незаселенного дома.
— Джейн! Ты не узнаешь меня? — заскулила Констанс. — Джейн, я же твоя мать! Только ты у меня осталась, Джейн! Не покидай меня! Вернись ко мне, Джейн! Ты необходима мне!
Уолтер схватил жену за плечи и закричал:
— Констанс, перестань! Это безумие! Она мертва, Констанс, она не может вернуться!
Констанс обернулась и с размаха ударила Уолтера.
— Ты никогда не любил ее так, как я, — завизжала она. — Тебя никогда не волновали наши дети! Я тоже тебя не волную! Ты не хочешь, чтобы Джейн вернулась, потому что и ты виноват, так же, как и Джон! Ты не хочешь, чтобы она вернулась, потому что боишься!
— Констанс, она же дух! — простонал Уолтер.
— Он прав, Констанс, — закричал я. — Лучше держись от этого подальше.
Бело-голубой призрак Джейн дрожал, мигал и, казалось, все рос, пока не стал выше Уолтера, ни на секунду не спуская глаз с Констанс, которая все еще ползала у ног призрака. Уолтер посмотрел на призрак в смертельном страхе и отступил на два шага. Он повернулся ко мне с лицом, посеревшим от ужаса, молча моля меня, чтобы я что-то сделал. Хоть что-нибудь. Он также понимал, что творится, и боялся, как никогда в жизни.