Армагеддон Лайт - Зотов Георгий Александрович "Zотов?" (читать книги онлайн без .txt) 📗
— Отлично, — улыбнулся демон, глядя, как устройство замигало зелёным.
Он вошёл в лифт, соблюдая максимальную осторожность.
Это не помогло — едва двери закрылись, сосед по кабине (лысый старик в очках) без лишних слов попытался ударить его ножом в шею. Демон элегантным движением сломал нападавшему руку и, переступив через тело, вышел на своём этаже. Приступы агрессивности у жителей Города Солнца случались довольно часто, и даже ясновидцы не брались предсказать, кто и когда станет очередной жертвой. Только вчера маньяк расстрелял в аптеке двенадцать человек, объяснив это фактом, что у него сильно болела голова.
В коридоре Агаресу встретилась помятая жизнью китаянка.
— Давай трахаться, — сказала она, глядя в лицо демона пустыми глазами.
Демон вспомнил, что секс у него сегодня был уже семь раз.
— Потом, — попытался он уклониться. — Может, завтра подойдёшь с утречка?
— Дурак, — серьёзно обиделась женщина. — Тогда я убью себя.
Она вытащила из сумочки никелированный дамский пистолет и застрелилась.
Стерев со щеки кровь, Агарес прошёл к своей квартире. Вдавил палец в кнопку звонка.
Дверь ему открыла суккуб Лукреция — в весьма игривом зелёном кимоно.
— Ну как я вам, милостивый господин? — вопросила демоница.
— Как жаба в халате, — безжалостно сообщил Агарес и скрылся в ванной. Набрав воду в ладони, он погрузил в неё лицо. Розовые струйки сбегали вниз. Люди в Городе Солнца вели себя ЧРЕЗВЫЧАЙНО странно, если не сказать больше. Своей жестокостью и наивностью они напоминали малолетних детей. Горожане в принципе не знали, что такое добро и зло. Более того — эти определения были им по барабану. В своде законов правителя Города (издревле носящего титул «Хранитель Солнца») отсутствовали наказания за убийство, прелюбодеяние и прочие дорогие сердцу демона вещи, но в целом поведение жителей города представляло собой сладко-солёный винегрет с перцем чили. Профессиональные убийцы охотно жертвовали свои гонорары на детские дома, отравительницы содержали приюты для бездомных котиков, а палачи приносили цветы одиноким старушкам и играли под их окнами на скрипке. Изобретатель инструментов для самых зверских пыток одновременно прославился как знаменитый композитор, сочинявший любовные баллады. Здешний мир сводил демона с ума ещё больше, чем два предыдущих. Город Солнца вовсе не являлся диктатурой (а ведь во всех утопиях прописаны сугубо авторитарные чудовища у власти), ибо Хранитель Солнца избирался на свой пост демократически. Правда, после выборов он имел законное право перебить всех политических оппонентов — что всегда и происходило.
Аваддон сидел в гостиной с ноутбуком, изучая Интернет.
— Мне всё это не нравится, — сказал он при виде Агареса.
— Ты это и два прошлых раза говорил, — флегматично отреагировал демон, садясь в прозрачное кресло. — Но, по сути, тут он нас переплюнул. Создать реальность с полностью атеистической Вселенной — это настоящий конец света. Естественно, что мы можем, если в нас никто не верит? Я даже демона, блин, не способен сотворить.
— Да ты уж одного сотворил. — Ангел кивнул в сторону кухни, где разгневанно гремела посудой Лукреция. — И этого достаточно, чтобы не поручать тебе создание даже хомячков.
Аваддон знакомым по райской Москве жестом извлёк пачку сигарет.
— Будешь?
— А давай.
Бывшие сверхъестественные существа, утопая в чёрной депрессии, закурили.
— Может, Господь всё же есть? — с гробовым оптимизмом спросил Аваддон.
— Ты видишь, меня молния не поражает? — ответил Агарес. — По-моему, ясный знак. Не, я не исключаю, что Он существует. Но возможно, ушёл в нирвану… Или чего у Него там? Есть и второй вариант: твой бог создал себе для развлечения другую планету, а на нашей поставил крест. Но по факту, население этой разновидности Земли за всю свою историю вообще никогда не верило в богов любого вида. Ни в Озириса, ни в Мардука, ни в Ганеша. Офигеть можно, они даже светила не обожествляют! Должность Хранителя Солнца так называется потому, что он обеспечивает Город энергией, управляя комплексами солнечных батарей. Дьявол всемогущий, да то, с чем мы имели дело раньше, — цветочки. Никаких пирамид в Египте, никаких храмов в Китае, никаких алтарей богини Кали — НИ-ЧЕ-ГО. Голова идёт кругом. Хотя отчасти я рад. Вот уже третья реальность, где отсутствует Иисус. И живут же люди.
Ангел снял маску, но мускулы на лице остались неподвижны.
— Дорогой братец, ты не очень-то распространяйся по поводу Иисуса, — произнёс он. — Иначе… Ты ж меня знаешь, я за слово Божие детей и женщин живьём в землю закопаю.
— О, как страшно, — зевнул демон. — Но ты забыл, где находишься. Тут ты не мощный ангел с набором экстремальной магии, а скучный козёл без суперспособностей. Если хочешь, можем выяснить отношения на ринге — я с удовольствием расквашу очередную ангельскую морду. Но делу это не поможет: люди Города не верят в богов.
Аваддон ткнул пальцем в кнопку, выключая компьютер.
— И, по-моему, это самое ужасное, — буркнул он.
— Ну да, конечно, — ухмыльнулся Агарес. — Надо же, страх какой. Иерусалим здесь — заштатный городишко, а не священная крепость, сорок раз переходившая из рук в руки. Арабы не режут евреев. Европейцы равнодушны к арабам, да заодно и к тем же евреям: погромов отродясь не было. Жители Иудеи выращивают финики с апельсинами на экспорт и ни с кем не воюют. Турки разводят цыплят. Монголы — в числе лидеров научных изобретений. Настоящая идиллия, а? Религиозные войны опустошали планету, а тут погляди: все счастливы, как кот в марте. Нет жертвенников, нет алтарей, нет икон. Но я соглашусь, что это неправильно. Ведь Дьявол неотделим от Бога. Спроси любого вашего священника, верит ли он в Дьявола? И поп вынужден будет согласиться, что отрицание Сатаны есть отрицание самого Господа… О, как прикольно, я миллион лет не говорил этих слов, хотя без молний в затылке слегка не то. Получается, мы теперь самые обычные граждане, и подчиняться нам некому. Рая и Ада отныне нет.
Философскую беседу прервала суккуб Лукреция.
— Ужин готов. Умоляю прошествовать на кухню, дорогой хозяин.
— Опять небось чеснока из мести подсыпала? — зевнул демон.
Лукреция скривилась, прикрыв рот зелёной рукой с лягушачьими перепонками.
— Ни в коем случае!
— Ну, значит, плюнула в суп, — горько вздохнул Агарес. — Ты обидчивая — слова не скажи.
Лукреция промолчала. В Сатанграде она добавляла в еду всё, что только угодно, — толчёный мох, эссенцию гусениц, порошок рогов чёрного козла. Новообретённые подружки, искусственные суккубы, уверяли: эти смеси наверняка размягчат сердце хозяина и зажгут в нём горячую любовь. Однако хозяину хоть бы хны: он даже не насторожился, когда кинул пару посыпанных мохом сосисок адским псам, и те моментально сдохли. Хотя, разумеется, нельзя исключить, что они сделали это с любовью.
Все трое сели за обеденный стол из прозрачного стекла.
Суккуб подала дымящийся суп: судя по запаху, сдобренный изрядной порцией серы.
— Я не стану есть эту бурду. — Ангел со звоном положил ложку.
— Готовься, — ехидно сказал Аваддон, зачерпнув варево. — Она твоя суженая. Если не ошибаюсь, ты обещал ей ночь любви в случае победы над зомби. Ну и как?
— Никак, — быстро парировал ангел. — Я обещал премию тому, кто схватит божество ифритов. А оно сбежало, не так ли? Не перекладывай проблему на мои крылья. Сам вызвал демона, сам и разбирайся. Я не виноват, что Лукреция не исчезает в других реальностях.
Агарес с удовольствием надел сейчас бы брату кастрюлю с супом на голову, но… разборку лучше устроить на сытый желудок. Он проглотил ложку жидкости и восхитился: Лукреция готовила отменно, ему удалось создать прекрасного повара. Больше всего сваренный ею борщ с перцем и комочками серы напоминал кисло-острый суп, популярный в Пекине, но демон этому не удивлялся. Китайцев в Городе Солнца жило больше, чем муравьев, их пища прочно вошла в повседневный рацион — её даже именовали «солнечной едой». В Средние века китайцы толпами собирались у городских врат, будучи счастливы вкалывать с утра до ночи за чашку риса. Коренные жители их презирали за убогость, чмошность и жалобный вид. Однако, приглашая рабочих из Поднебесной, все позабыли, насколько быстро те размножаются. В результате большинство улиц обрели названия на диалекте «мандарин», дома строились в стиле хутунов — старых кварталов Пекина, — а китайский язык стал официальным наравне с русским. Аборигены сами обалдели, когда вдруг открыли глаза и осознали: при прошествии сотен лет русским остался лишь ОДИН район Города Солнца, а остальные заняли китайцы и узбеки. Националисты поначалу честно пытались бить «жёлтых захватчиков», но поскольку на одного наци наваливалось примерно сто гостей Города, драки довольно быстро прекратились. Одинокий район назвали «Русьтаун» и огородили бетонными стенами с колючей проволокой, тактично объявив «культурным достоянием». Вход туда даже для китайских чиновников разрешался лишь по электронным пропускам.
