Солнце мертвых - Атеев Алексей Григорьевич Аркадий Бутырский (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗
Старушек точно ветром сдуло.
«Зря он так, – подумал Володя. – Хотя чего не сделаешь после того, что случилось». Он вспомнил роскошную квартиру и усмехнулся. Что осталось от той роскоши – одни обломки. Затем мысли обратились к самому себе. Возвращаться в заколдованный дом не было никаких сил.
Он встал и побрел в школу. Сосед так и остался сидеть на скамейке.
6
Последние события прошли мимо Николая Капитоновича Тарасова. Не знал он о том, что случилось с преподавателем физического воспитания Сыроватых и его соседом.
Первым делом Тарасов договорился с супругами Кнутобоевыми, что ночью в их квартире займется кое-какими исследованиями вместе со своим коллегой Куликом. Супруги с готовностью согласились временно переселиться в квартиру майора.
Потом он отправился домой спать, справедливо полагая, что в следующую ночь вряд ли предоставится такая возможность.
Майор явился в квартиру Кнутобоевых задолго до условленного срока, часов примерно в пять. Он всегда верил в собственную интуицию и надеялся, что в одиночестве сможет если не найти решение, то хотя бы отыскать какую-нибудь зацепку.
Возле подъезда по-прежнему стояло несколько старух. Они что-то оживленно обсуждали, но, увидев майора, примолкли. Тут навстречу ему, едва не толкнув, выбежала хорошо, но крикливо одетая женщина лет сорока. Вид у нее был очень возбужденный, лицо покрыто красными пятнами.
– Какой мерзавец! Какой мерзавец!.. – закричала она. Старухи подскочили к ней, и она стала что-то выкрикивать, брызгая слюной. «Еще одна семейная драма», – подумал Тарасов. Дальнейшее он не видел, потому что открыл дверь и вошел в квартиру. Тарасов остановился в прихожей и прислушался. Стояла тишина, только с улицы были слышны вопли той женщины.
Майор разулся и надел тапочки – он помнил, сколь щепетилен Аполлон в отношении чистоты в доме. На кухне капала вода, и он, прикрутив потуже кран, выглянул из-за занавески на улицу. Давешняя женщина возбужденно размахивала руками, то показывая вверх, то стуча себя по обширной груди. Старухи сочувственно кивали головами и тоже показывали руками то на скамейку, стоявшую на детской площадке, то куда-то дальше вдоль дома. Слов было не разобрать, но возбужденная женщина почти бегом бросилась в том направлении, куда махали бабки. Тарасов задернул занавеску и приступил к осмотру. В который уже раз опустился на кафельный пол и стал разглядывать его поверхность. Она была совершенно чистой. Он принес мощный фонарик, сантиметр за сантиметром исследовал плитки, но и это ничего не дало. Не считая нескольких небольших трещин, поверхность кафеля была абсолютно гладкой. Тарасов постучал по кафелю, проверяя, нет ли под ним пустоты. Звук был повсюду одинаковый.
Поднявшись с пола, он рассеянно заходил по комнатам. Их было две: гостиная и спальня. И опять подивился майор, как все в этой квартире буквально вылизано до блеска. Он вспомнил свою квартиру и злорадно подумал, что Кнутобоев будет чувствовать себя в ней не в своей тарелке. Затем он сел в большое удобное кресло и стал размышлять.
То, что необъяснимые явления были на самом деле, не вызывало сомнения. Допустим, это какой-то вид массового гипноза. Но тогда не получилось бы изображения на фотопленке! Если все же допустить, что это гипноз, то кому и зачем понадобилось гипнотизировать Кнутобоевых, а если не гипноз, тогда что же? Колдовство? Черная магия?
Загадочная история, случившаяся лет двадцать назад в этих местах и о которой сегодня рассказал Кулик, тоже ничего не объясняет. Что это за секта? Откуда у нее такое могущество?
Никогда в жизни ему не приходилось сталкиваться ни с чем подобным. Читал, конечно, Эдгара По, Мопассана, Гоголя, наконец. Однако всегда считал это вымыслом.
Так, обдумывая создавшуюся обстановку, он незаметно задремал.
И ему приснился сон.
Будто едет он в каком-то странном поезде. Поезд небольшой, точно игрушечный. Такие бывают на детской железной дороге. Вагончики маленькие, страшно обшарпанные, деревянные сиденья грязные и местами поломаны. Все гремит и стучит, вот-вот рассыплется. И попутчики вроде у него есть, но ни лиц, ни фигур разобрать не может – одни тени кругом. Местность, по которой идет поезд, тоже странная. За мутным окном выжженная, желтая земля, глиняная пустыня, только столбы мелькают да какие-то ржавые конструкции. Но обстановка в поезде, как он ощущает, какая-то даже веселая – ну вроде как на отдых люди едут. Наконец приехали. Поезд остановился. Все пассажиры вышли, куда-то побрели, у большинства в руках корзинки, свертки, сумки. Вышел и Тарасов. Он увидел, что поезд стоит у самого склона огромной столовидной горы, такой же грязно-желтой, как и окружающий пейзаж. Нигде ни травинки, ни деревца – только равнина и гора. И что интересно: гора вся изрыта какими-то норами, ходами, точно пещерный город. Кое-где копаются какие-то люди, не то что-то закапывают, не то раскапывают…
Внезапно Тарасов понял, что не гора это, а огромное кладбище. Но это его, как ни странно, ничуть не напугало. Огляделся он по сторонам – тут же, рядом с рельсами, прямо у склона горы лежат мертвецы, вернее останки мертвецов, вроде как выброшенные из могил. Не скелеты, а как бы мумии. Высохшие, скрюченные… Тарасов ходит от одного к другому, с любопытством их разглядывает. Все это напоминает огромную свалку. Тем более что кое-где горят небольшие костерки, курится дымок. Стоят у костра…
Стоят у костра. Не то греются, не то еду готовят. И видит Тарасов, кто-то его с горы манит – мол, иди за мной! Парень весь в лохмотьях, голова бритая, улыбается приветливо, но молчит, только рукой подзывает.
Тарасов думает: как же я на гору поднимусь? Глядь – ступеньки. Он по ступенькам быстренько поднялся вслед за парнем, а тот нырнул в какую-то нору. Тарасов за ним, и вот они уже в просторном, довольно светлом туннеле, а туннель не глухой, в стенах тоже разные ходы, каморки, и людей кругом много. Мужчины-женщины, выглядят по-разному. Кто тоже в лохмотьях, кто одет чисто, некоторые даже с орденами и медалями, а есть и совсем голые, но все почему-то бритоголовые. А в каморках по сторонам кругом мертвецы. Где гробы стоят, то просто лежат, то кости, то вроде мумии, а то и совсем свежие.
Тарасов по сторонам озирается, все ему любопытно, но идет вслед за парнем. Наконец свернули они в сторону и пошли вроде в пещеру. Парень куда-то исчез, а Тарасов стоит и смотрит. Кругом та же картина: гробы, мумии… И выходит из темного угла навстречу ему человек. А в человеке этом узнает он того, чье лицо видел на кухонном кафеле. Только не искажено оно, а спокойно и даже слегка улыбается. На человеке странная одежда – похоже, испанского покроя, на боку шпага, он не брит, как остальные, а с длинными черными кудрями до плеч, с небольшой бородкой и усами.
– Не меня ли ты ищешь? – спрашивает человек у Тарасова.
– Тебя, – отвечает тот.
– А чего же тебе надо?
– Хочу знать правду.
Человек засмеялся и подошел совсем близко.
В этот момент кругом раздался громкий шорох. Мертвецы поднимались из своих гробов и медленно двигались к ним, протягивая вперед руки.
– Правда проста, – сказал человек в испанском наряде. – Я – это ты, а ты – это я, и все мы вместе здесь. – Он несколько раз стукнул рукой по крышке стоявшего рядом гроба…
И тут Тарасов проснулся. В дверь кто-то настойчиво стучался. Он затряс головой, собираясь с мыслями. Потом подошел к двери и открыл ее.
На пороге стоял Кулик.
– А, это ты, Иван. – Тарасов сильно провел ладонью по лицу, разгоняя сонную одурь.
– А ты кого хотел увидеть? – Кулик шагнул навстречу. – Да сон странный приснился. Очень интересный сон, только не до конца я его досмотрел.
– В другой раз досмотришь, – Кулик поставил на пол две объемистые сумки. – Давай помогай…
«А все-таки, – размышлял Тарасов, – что хотел этот «испанец», чего не успел досказать?» Машинально помогая Ивану распаковывать аппаратуру, Тарасов продолжал размышлять о только что увиденном сне. Сон был настолько реален, что, казалось, на зубах до сих пор хрустит песок и глаза запорошены глиняной пылью. Нельзя забыть огромную гору, всю изрытую пещерами и ходами. Лица, которые мелькали перед ним, и теперь вроде бы еще присутствовали здесь.
