Большая книга ужасов 2012 - Воронова Анна (книги регистрация онлайн бесплатно txt) 📗
Камень оттягивал руку, горячее пятно на животе пульсировало в такт биению сердца. В кустах свирепо чирикали, стараясь заглушить друг друга, бессонные птицы. Может, ему все почудилось? Ему в последнее время постоянно что-то чудится… Дома чудится, теперь вот – на улице.
И в памяти провалы какие-то нехорошие. Вот откуда у него ожог на животе взялся? Что это было? Что-то странное… Что-то ненормальное, жуткое, отвратительное…
Сашка уже почти вспомнил, но тут, отвлекая его внимание, отчетливо зашуршали кусты. Если и это ему тоже чудится, то очень уж реалистично.
Он тяжело задышал, жадно хватая ртом воздух вместе с комарами. От угла дома послышался долгий, с переливами свист. Наверное, так свистят вампиры, подзывая своих дружков-кровососов. Сашка резко обернулся.
Это была Вега!
Все в той же черной бандане, только шорты она сменила на джинсы, чтоб комары не слишком закусали. Волк у нее на футболке насмешливо щурил хищные глаза. «Что, двуногий, страшно?» – так и читалось в его взгляде.
И Сашка понял, насколько же ему действительно страшно.
– Ты давно тут? – буднично спросила девчонка.
Ничто-то ее не удивляет! Подумаешь – кто-то среди ночи по скамейке камни раскладывает, босиком на земле стоит, между прочим! А что тут удивительного, правда? Куда ни зайди – в любом дворе по ночам мальчишки в компании булыжников тусуются.
– Не знаю, – честно ответил Сашка, – полчаса или час. Не помню.
– От него сбежал?
Сашка пожал плечами. Он не знал, от кого он там сбежал. Может, от летающего утюга. Или от чайника. Знал он только одно – домой идти нельзя, ни в коем случае.
– А мама твоя где?
– У нее дежурство ночное.
Вега дернула себя за косичку, подумала.
– Ладно, айда ко мне. А она тебя искать не будет, когда вернется, мама твоя? А то, гляди, еще всех ментов в городе на уши поднимет… меня однажды искали с ментами, я знаю.
Сашка неопределенно передернул плечами. Мама должна вернуться к обеду. К тому времени он придумает что-нибудь. Скажет, что в квартире газом воняло, крыша протекла, холодильник нагрелся или еще какая-нибудь непредвиденная катастрофа случилась (можно даже воду на пол налить – для убедительности). И поэтому лучше им у тети Лены переночевать. А потом… лучше вообще потом квартиру продать и переехать! А пока продавать ее будут – он туда натащит всякого… ну там, сами знаете – чеснок, крестик, осиновый кол. Каких уж вампиров он собирается разгонять с помощью чеснока, Сашка и сам не знал, но подумал, что для начала нужно выломать в осиннике за болотом хорошенький дрын. По-любому, пригодится.
– Давай ей эсэмэску скинем, чтобы она не волновалась, – предложила заботливая Вега, – а то потом замучаешься перед ней оправдываться. Будешь правду говорить – а все равно не поверят тебе.
– Давай, – податливо согласился Сашка.
Вега достала мобилу. Но вдруг повернулась, всмотрелась в гущу кустов, прислушалась.
– Кто это у вас тут бродит? А… собака-призрак.
– Кто?! – вздрогнул мальчишка.
– Собака-призрак. Ее два года назад уроды одни утопили, вон там, в лесу, в болоте, знаешь, где автомобильные шины набросаны. Вот она и бродит, ждет.
– Чего… ждет?
– Их ждет. Они примерно твоего возраста были, вот она и выбралась поглядеть – может, ты тоже из их компании?
– А если бы, ну… тоже?
– Не знаю, – кровожадно улыбнулась Вега. – Бросилась бы на тебя, зализала, наверно, до смерти от счастья! Хотя… я ее видела прошлым летом, когда болото почти пересохло – у нее и языка-то нет. Один скелет с обрывком веревки на шее. А зубы – во! И глаза зеленью отсвечивают. И когти на лапах, как бумеранги. А на когтях – трупный яд.
Сашка уставился в заросли. Показалось, что оттуда накатывают волны холодного воздуха. И тень какая-то вроде мелькнула. Или нет? Ночь хоть и светлая, а все равно не разобрать ни черта.
– Прямо собака Баскервилей, – с дрожью пошутил он. – Помнишь, как в «Шерлоке Холмсе»: «Остерегайтесь болот, в час, когда силы зла выходят на охоту…»
– Ну а чего ты хочешь? – хмыкнула Вега. – Болото же! Как же на болоте – и без сил зла? Только она не воет, как та, баскервильская, языка у нее нет. Зато она трясину приманивать умеет.
– Хватит загибать-то! Нет тут никакой трясины.
– Во балда! – Вега аж руками всплеснула. – Возьми любого человека, хоть какого угодно – бывает упырь упырем, а сердце-то у него все равно есть. Вот так же и с болотом. Пусть крохотная, а трясина там есть. Черное окно называется, чаруса, болотное сердце. Только она прячется до поры до времени. А провалишься туда – считай, все, гудбай.
– Что, вообще не выбраться никак? Засосет? – Сашка непроизвольно поежился.
– Засосет. И не куда-нибудь, а в мертвое озеро. А то ты не знал? Под каждым болотом есть такое озеро, и все они между собою связаны черными подземными реками… Ладно, не пялься ты так туда, она нас не тронет. Скажи лучше, что твоей маме написать? Только учти, я свой номер скрою, чтобы она мне не трезвонила. Не люблю я с чужими родителями объясняться, уж извини.
– Напиши, эээ… напиши, что я у Лешки ночую.
– «Привет, мама, я сегодня у Лешки ночую» – так?
– Да, нормально. И еще, что я мобилу дома забыл, пусть не дергается, я ей днем перезвоню.
– Все, эсэмэску я отправила. Пошли, у нас еще до утра дел много.
Сашка сунул ключи в карман, оглянулся в последний раз на кусты, где притаилась собака-призрак, – и они пошли.
Огонь, примериваясь, лизнул березовый ствол. Береста вспыхнула мгновенно и жарко, радостно, будто всю жизнь мечтала сгореть. Череп хлестнул по волне пламени мокрым лапником, но оно буквально через секунду насмешливо возродилось на том же самом месте. Повалил дым, и ему пришлось отступить. Береза затрещала. Дым душил, выедал глаза, слезы лились по щекам потоками, все плыло вокруг него, жар опалял лицо.
Череп неосмотрительно вдохнул жаркий воздух полной грудью, закашлялся и отступил, пригибаясь. Пламя хищно побежало вверх по стволу. Траву вокруг дерева он погасил, но тут и там курились дымные очажки, искры летели во все стороны. У него на глазах отскочивший в сторону уголек упал на сухую кочку, и тотчас язык пламени рванул вверх, вся кочка разом занялась, затрещала. Череп с ненавистью обрушил на нее мокрые ветки – и трава тотчас закурилась едким дымом, от чего он закашлялся еще сильнее.
Кто-то дернул его сзади за плечо – Бита, конечно, весь в копоти, волосы обгорели, только белки глаз сверкают. Череп тупо смотрел, как приятель беззвучно шевелит потрескавшимися губами, а его подпаленная челка смешно закручивается вверх. Звук его голоса возник в ушах внезапно, будто его включили.
– Уходим, брось! – прохрипел Бита. – Тут уже все кругом горит! Все, хана!
Пока Череп, пригибаясь, махал, пытаясь сбить огонь лапником, смотреть по сторонам ему было некогда. А теперь он быстро сориентировался. Огонь, оказывается, прополз по траве за их спинами и уже радостно и мощно ревел в молодом ельнике, дыбился возле вывороченной сосны. Все вокруг заволокло дымом, поднимавшийся снизу ветер раздул в камышах настоящее огненное озеро. Они сунулись было назад, к тропе, но там страшно полыхал невысокий сосняк.
– Там мы не пройдем! – Бита подавился кашлем. – Вокруг озера давай, сюда!
Он проломился, задыхаясь, сквозь еловую поросль, запетлял по дымному лесу. Череп тяжело хрипел за его плечом. Метров через сто дым перестал забивать легкие, и Череп без сил повалился в белый высохший мох. Бита рухнул рядом с ним.
– Ты пожарным звонил? – спросил Череп через минуту. – Горит ведь!
– Чего я, больной, что ли?! Они ж потом привяжутся – не отвяжутся: да что ты там делал, да зачем там ходил-бродил, да не ты ли, свинья, и поджег?! На фига мне такой геморрой? Охота тебе связываться – сам им звони, короче. А я и так у ментов в черном списке. Мне лишние проблемы ни к чему.
Череп прислушался. Ветер гудел в верхушках деревьев, лес стонал, как живое существо, шуршал, качались стволы деревьев, трещали их ветки.
