Тихий омут (СИ) - Шолох Юлия (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
Что может быть прекраснее? Ответ очевиден — он лежит прямо на поверхности.
— Ты, — отвечают наши губы. Мои и ее.
Артур все еще ждет, но я знаю теперь, чего мы обе хотим. Вскакивая, моя ведьмы бросается к выходу.
— Пожалуйста, — хрипло кричит Артур, в его голосе боль. — Останься со мной!
Я выскакиваю на лужайку и выбегаю за ворота, за ними лес, а в нем полно поваленных деревьев. Дождь хлещет, сегодня он медленный и густой, как будто начинает застывать. Еще совсем чуть-чуть — и станет снегом.
Хватаю какую-то палку — ствол небольшого упавшего дерева, то, что надо. Через секунду я уже взмываю вверх, в грозу, а за мной несется темная тень. Я направляюсь прямо на дачу Кирилла, я чувствую, как оттуда тянет его силой — она четко вплетается в грозу и ее усиливает. За мной разъяренной фурией мчится Мелена, но по прямой наша скорость одинаковая, ей меня не догнать. Она кричит и в чем-то меня обвиняет, все равно, я ищу Кирилла. Вот вдалеке знакомый лес и негусто раскиданные огни домов. Народу там сейчас гораздо меньше. Я резко снижаюсь, Мелена стремительно догоняет. Но лужайка перед домом все ближе, я мягко опускаюсь в самый центр и вижу, как Мелена проноситься мимо, но не садиться, как будто там какая-то преграда или запрет. Как будто что-то не дает ей этого сделать.
— Как ты могла так обидеть моего брата? — визжит она, — да такой мальчишка как Кирилл и рядом с ним не валялся, он же просто слабак! Я тебя никогда не прощу!
Крики настолько громкие, что мне не сразу удается от них отвлечься. Я не отвечаю, прислушиваюсь к энергии и волна боли почти сбивает с ног — это не Кирилл. Очень похожая сила, но не его.
Все равно! Я резко бегу к дому, Мелены для меня больше не существует. Дверь открыта, залетаю на кухню, в гостиной у стола кто-то сидит. От резкой остановки мое платье дергается в разные стороны, волосы мокрыми прядями покачиваются, я недвижима.
Борис Сергеевич отрывает взгляд от ноутбука, в котором что-то печатает и смотрит на меня так, как будто это в порядке вещей — полуголая сотрудница с безумными глаза заскакивает посреди ночи к нему домой и во все глаза на него таращиться.
— Скажите мне, где Кирилл, — слышу я свой умоляющий голос.
— Нет, — он как, ни в чем не бывало, отворачивается к экрану.
— Пожалуйста, — прошу, — скажите мне, пожалуйста, вы же знаете!
Он спокойно покачивает головой. Нет.
Я опускаюсь прямо в кресло, голова такая тяжелая, что клонится вниз и застывает, по лицу ползут медленные тягучие капли воды, все ноги грязные — я бегала по лесу.
Он не скажет. Я охватываю голову руками. Вдруг передо мной — ведьма.
'Он все нам скажет, — цедит сквозь зубы — ты можешь легко свернуть его в рогалик, или немного придушить — все в наших руках. Дай я им займусь'.
Меня охватывает крупная дрожь. Я вижу свою ведьму, как раньше — стоит прямо напротив, в позе зверя, со скрюченными пальцами.
Заставить его сказать? Наверно, я и правда, смогу это сделать. Но… сделать больно кому-то, кого любит Кирилл? Или просто сделать хоть что-то, отчего ему было бы плохо? Нет, я не сделаю! Даже если он никогда и не узнает, как хорошо я благодаря ему себя вела. Даже если так!
'Сделай это', - разъяренно грохочет моя ведьма.
Я смотрю на нее. Сколько пыталась с ней говорить, умоляла, хвалила, просила, делала приятное? Сколько описывала, как много она значит в моей жизни? Сколько готова была простить?
Видимо, зря. Я быстро подхожу к ней и стремительно хватаю рукой за горло. Оно отлично помещается в моей руке. Слегка сдавливаю
'Еще хоть слово, — шиплю, не сдерживая больше ненависти — и я тебя убью!
Легкие взрываются огнем, я резко сгибаюсь в кресле, судорожно вдыхая воздух. Борис Сергеевич с интересом за мной наблюдает.
Вдруг сзади раздаются шаги.
— Борис, да у тебя гостья! — слышится мягкий голос. Какой-то пожилой мужчина, почти дедушка приветливо мне кивает и усаживается на диван напротив, закидывая ногу на ногу. Он в длинном халате, настолько красивого темного цвета, что я не сразу вижу его лицо. Вздрагиваю, когда понимаю, что мы встречались раньше — это он приезжал к Кириллу и кричал на него. Становиться очень стыдно — надо же, чуть не напала на старика, голова опять опускается вниз.
— Федора ищет Кирилла, — очень громко и четко говорит ему Борис Сергеевич, и они со значением переглядываются.
Я кусаю губы, стараясь не расплакаться — мне тут больше нечего делать, но как уйти, зная, что больше нет ни одного шанса его найти? И навредить им я не смогу, это совершенно точно.
— Так скажи ей быстрее, зачем девочку мучаешь, — вдруг говорит старик и я мгновенно напрягаюсь, вглядываясь в его лицо — он и правда это сказал? Может, он просто шутит?
— Я обещал ему, что не скажу, — так же четко выговаривает Борис Сергеевич и они опять смотрят друг на друга, словно говорят еще и мысленно.
Мое сердце опять сжимается. Они же просто играют со мной, это очевидно! С тоской смотрю на старика, он вдруг слегка наклоняется ко мне… и подмигивает.
— А я ему ничего не обещал, — доверительно сообщает. Потом встает и возвращается с бумагой и ручкой, что-то быстро на ней рисует.
— Смотри, вот так это выглядит сверху. Вот так Волгоград расположен, вот этот район, вот дом. Там верхний этаж, но все равно поаккуратнее, особо не светись.
Он откидывается на спинку дивана и я быстро, вдруг передумает, хватаю рисунок, со всей силы сжимая в кулаке. Я изумленно смотрю, не понимая, почему он мне помог. Я хочу поблагодарить, но горло сжимается и все слова остаются внутри. В его глазах появляется какое-то странное свечение, синяя мутная дымка, очень медленно он мне кивает:
— Лети, я думаю, окна он держит открытыми.
Меня мгновенно выносит из дома, за спиной Борис Сергеевич также невозмутимо продолжает что-то печатать.
Полчаса полета. Если бы меня так не волновала цель, я бы не упустила возможности рассмотреть вблизи снежные тучи — они другие, чем грозовые, но так же прекрасно и совершенно устроены.
Нет, не сейчас! Я уже у города и кружу высоко, разыскивая нужный мне район. Вот он, дом найти проще — самый высокий, медленно приближаюсь, сверяясь со схемой. Вот и балкон квартиры, в которой должен быть Кирилл, окно тускло светится. Легко опускаюсь на него и осторожно прислоняю палку к стене — не хватало, чтоб она упала вниз и наделала много грохота.
Я протягиваю руку к балконной двери, думая, что буду делать, если она закрыта. Это как-то глупо — стучать в окно.
Впрочем, она открыта. Все, больше меня ничего не сдерживает, я резко толкаю дверь и вхожу.
Кирилл! Он тут. Сидит на диване и смотрит телевизор без звука. Кроме экрана света в комнате нет.
Я задерживаю дыхание и смотрю, как он медленно поворачивается ко мне, как его глаза, настолько красивые, что в них не страшно умирать, останавливаются на моем лице.
Я не дышу. У него в глазах быстро что-то мелькает, и тут же уходит — он смотрит на меня безо всякого выражения, лицо совсем не изменилось, когда он меня увидел.
— Надеюсь, мои родственники все целы и здоровы? — ровно спрашивает Кирилл и я вспыхиваю.
— Прости, — тут же говорит он. — Если уж ты до меня добралась, значит, прошла все их проверки, и весьма блестяще.
Проверки? Я вспомнила отказ Бориса Сергеевича и его изучающий взгляд. Теперь совершено понятно его странное поведение, когда он мне резко отказывал, заглядывая в глаза — он ждал, что я буду делать! Вовсе меня не мучил, просто проверял перед тем, как пустить к Кириллу. Я сразу простила ему все-все.
Потом Кирилл смотрит на мое платье — оно насквозь мокрое, вниз капает вода, и с волос тоже — вокруг меня уже маленькое озеро.
Он встает и я дергаюсь, боюсь, что он хочет уйти, но Кирилл опускает руку и поднимает с дивана большое махровое полотенце, протягивает мне.
Вдруг меня начинает бить мелкая дрожь, наверное, осенний холод все-таки до меня добрался, становиться очень мокро и неуютно. Быстро заворачиваюсь в полотенце, он кивком приглашает меня сесть и уходит.
