Пьющий души (СИ) - Маслютик Алена (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
«Надо что-нибудь сказать. Хоть что-нибудь. Это странно, что я молчу так долго», — подумалось Станиславе, и она произнесла первое, что пришло в голову.
— Он уже в доме старухи.
Ее удивили собственные слова, а еще больше ощущение, что это правда. Будто в ухо кто негромко шепнул, что Мишка действительно уже вернулся. И теперь, по пути к дому, лишь один вопрос мучила ее: «Я сошла с ума или еще не совсем».
***
Мишка и вправду оказался в доме, его богатырский храп разносился из спальни по всему дому. Тимур одинаково удивился и тому, что друг так спокойно может спать, и тому, что Славка оказалась права, хотя он думал, она просто успокаивает, расстроенную Настю.
Станислава отнюдь не обрадовала. Собственная правота лишь больше убеждал ее, что твориться странное, мало похожее на сумасшествие. Настя же наоборот просто светилась счастьем, тут же юркнула под одеяло, прижалась к Мишке, уткнулась лицом в его широкую спину, и практически сразу уснула.
— А ты не собираешься последовать хорошему примеру? — спросил Тимур, неспеша раздеваясь, аккуратно развешивая вещи на спинке стула и забираясь под одеяло на соседней кровати.
— Нет. Я еще в инет слазаю. И если не заметил, ты занял единственную оставшуюся кровать. Мог бы и на диване поспать.
— Славочка, ты же знаешь, я создание нежное, к сквознякам не привычное. А там дует. И одеял больше нет. Я обещаю — не пинаться, не ворочаться, не храпеть и руки не распускать. Буду вести себя как девственница, которую выдали за не любимого, в первую брачную ночь. То есть никак. Можно мне поспать с тобой? Можно? Можно?
Он стал прямо на кровати на колени, сложил молитвенно руки и сделал «щенячьи глазки».
— Ложись уже, — обреченно махнула рукой Станислава, в глубине души радуюсь его соседству.
Она не хотела сейчас, когда с ней и вокруг творилось что-то странно, находиться одной, даже в другую комнату с ноутом не пошла, присела здесь же за накрытый кружевной скатертью стол. Ноутбук еле слышно гудел, не перекрывая дыхание спящих, мерцал экран, но сейчас даже это привычное и родное, не приносило успокоение. Текст перед глазами плыл, не принося и грамма ясности.
А Тимур, не подозревая, что Станиславу что-то терзает, смотрел на ее освещенное и такое родное лицо пока не уснул.
***
Он откуда-то точно знал, что видит сон.
Его окружали, судя по архитектуре, дома какого-то европейского городка. Улицы заполоняли люди в старинных одеждах, которые радостно переговаривались. То там, то тут кто-то начинал напивать, раздавался смех, восторженные возгласы. Праздник, похоже, был в самом разгаре, и намечалось еще что-то грандиозное.
— Везут! Везут! — заголосили мальчишки с ближайших крыш и верхушек деревьев.
Толпа заволновалась, люди зашумели, задвигались, потащили его вперед, вытолкнули из тесной улочки на простор окруженный домами. С другой стороны площади показалась торжественная процессия: рыцари в сияющих доспехах, дамы в дорогих туалетах и… грязная клетка на огромных колесах. Богато одеты люди спешились, заняли высокую трибуну, а клетку дотащили к центру площади, где возвышался помост. Из ее нутра вытащили грязную женщину с копной спутанных волос, в изодранном платье.
— Сжечь ведьму! — взревела, точно единый организм, толпа, и ему стало понятно назначение кучи хвороста на помосте.
Ведьму привязали к столбу, зачитали приговор, предложили покаяться. Ведьма молчала, то ли не желая отвечать, то ли не понимая, что от нее хотят. Толпа ревела, кричала, смеялась, в ведьму полетели тухлые овощи, комья навоза, мелкие камни. Подождав, пока снаряды иссякнут, на помост поднялся палач с горящим факелом, ткнул в сухие паленья в нескольких местах. Костер вспыхнул. Толпа невольно качнулась вперед, ближе, успеть увидеть, рассмотреть в деталях. Его тоже потянуло, подтащило ближе.
И тут ведьма подняла голову, и он узнал это лицо, закричал, дернулся и проснулся.
Славка все так же мерно выстукивала на клавишах ноутбука какой-то однообразный мотивчик. И ее никто не жег. Тимур вздохнул облегченно, перевернулся на другой бок и мерно засопел, тут же забыв о недавнем кошмаре.
Глава 18
Утром Станислава не желала просыпаться. Она не могла понять, куда ее хотят тащить в глухую полночь, отказывалась верить, что уже десятый час, а темнота в комнате следствие плотных занавесок и осенней погоды. Когда она, наконец, открыла глаза, то первым делом увидела Настю. Это она пыталась поднять ее бренную тушку, по совершенно не понятным причинам.
— Оставь меня, старушка, я в печали, — пробормотала Станислава, и попыталась отвернуться на другой бок, Настя помешала.
— Станислава, мне нужно с Вами поговорить, — проговорила девушка громким шепотом.
— Говори, а я посплю пока, — милостиво разрешила Станислава, не открывая глаз.
— Не здесь, — все так же шепотом пробормотала Настя. — Наедине. Пойдёмте куда-нибудь выйдем? В какое-нибудь кафе.
— Ох, Маугли! Ты кого угодно достанешь, — не вполне понятно проговорила Станислава и выползла из-под одеяла, зябко ежась от прохлады в комнате. — И почему опять на вы?
Тимур дрых рядом бревно бревном. На соседней кровати похрапывал Мишка, хмурился во сне и шевелил губами. Станислава натянула кофту, и, стараясь не шуметь, вышла из комнаты. Пока она шнуровала ботинки и пыталась попасть рукой в рукав куртки, Настя терпеливо ожидала ее, не выказывая и тени беспокойства.
На улице выпал снег, повис невесомыми комочками на не до конца облетевшей листве кустов, на сухих пучках травы, улегся маленькими сугробинами в стыках плит и трещинах асфальта. Обычно Станислава любила белый праздник первого снега. Он будто заранее рассказывал, что скоро елка засверкает разноцветными огнями, и совсем близко катание на снежных горках, выезд с друзьями в деревню, катание на снегоходах, прогулки по зимнему лесу и много-много еще всего яркого и праздничного. Но сегодня Станислава не выспалась, и радостные песни белого великолепия о грядущем прошли мимо нее.
— Ну и куда пойдем? — спросила Станислава, зябко ежась от влажного ветра и желая об одном, оказаться опять под одеялом в кроватке.
Настя в ответ как-то безразлично пожала плечами.
— Ладно! Спросим доброе и отзывчивое местное население. Эй, мужчина, не подскажете, где можно кофейку выпить?
Местное население, будучи пойманным за рукав, хмуро взглянуло и махнуло рукой, указав направление движения.
— А по точнее?
— Через два квартала налево, — буркнуло население и поспешило скрыться.
— Ну что ж, вперед. Сперва — тепло и кофе, а потом — расскажешь, что хочешь?
***
Мишка открыл глаза и сразу пожалел об этом. Похмелье, мирно спавшие на соседней подушки, увидело, что парень проснулся, и накинулось, вцепилось острыми когтями. Блеклый свет начавшегося дня резанул по глазам, и тут же в виски принялись забивать ржавые болты огромными кувалдами, гул от ударов гулял внутри пустого черепа. А хуже всего, что во рту ночевали кошки, а уйдя утром, не только нагадили, но и горло расцарапали, и оно теперь саднило.
— О, наша соня проснулся! — раздался совсем рядом до противного радостный голос Тимура. — Вставать собираешься?
— Я не могу, — еле слышно прохрипел Мишка. — Водички бы…
— Держи, страдалец.
С трудом оторвав голову от подушки, Михаил принял от Тимура запотевший стакан сока. О том, что это далеко не сок, парень понял лишь на пятом глотке, но возмутиться не успел. Забыв, что умирает, он соскочил с кровати и скрылся за дверью туалета, из-за которой, почти сразу, раздались характерные звуки — желудок расставался со своим содержимым. Вернулся Мишка лишь через насколько минут, уже более живым: лицо из землисто зеленого стало просто бледным, а в глаза, пусть и рубиново красных, светилась жажда мщения.
