Твин Пикс: Расследование убийства. Книга 1 - Томпсон Джон (полная версия книги TXT) 📗
Купер посмотрел вслед уходящему полицейскому.
— Он сможет найти?
— Если его кто и сможет найти, то это Хогг.
— Он у вас — следопыт? — поинтересовался Дэйл.
— Да, и причем самый лучший.
— То-то и гляжу, что он очень смахивает на североамериканского потомка индейцев.
— А он и есть настоящий индеец.
— У вас тут в Твин Пиксе я уже ничему не удивляюсь, это просто музей.
Дэйл Купер и Гарри Трумен вошли в кабинет, где рядом с включенным телевизором сидел уже не в белом халате, а в строгом черном костюме и при элегантном галcтуке доктор Альберт Розенфельд.
Перед ним лежала пластиковая папка с документами. Не снимая плаща, Дэйл Купер уселся напротив доктора. Рядом с ними сел шериф, положив перед собой широкополую ковбойскую шляпу.
— Ну, что у тебя, Альберт? Давай выкладывай, — поторопил доктора Купер.
— Вот, — доктор Розенфельд постучал указательным пальцем по пластиковой папке, — все, что смог. Ведь вы не дали мне поработать как следует. Но, слава богу, я смогу, наконец-то, уехать из этого проклятого места.
— Так, что у вас есть? — сказал шериф, явно не обрадованный встречей с Альбертом Розенфельдом.
Доктор скептично улыбнулся, глянув на шерифа:
— Хорошо, начнем.
Он раскрыл папку, аккуратно кончиками пальцев взял маленький пластиковый пакет и бросил на стол перед собой.
— Вот это мы нашли в ее дневнике. После вскрытия мы обнаружили кокаин у нее в желудке. Результат токсикологической экспертизы положительный, — веско чеканил фразы доктор Роэвнфельд.
Теперь он ощущал себя хозяином положения и мог показать этому провинциальному полицейскому высокий уровень столичного эксперта. Каждое слово он выговаривал четко, как на лекции для студентов.
И за первым он двумя пальцами поднял еще один запаянный пластиковый пакет и снова швырнул на стол перед собой.
— Здесь находятся волокна, обнаруженные на запястьях и локтевых суставах девушки, там, где ее связывали. А вот это, — он выложил третий пакетик, — это волокна, обнаруженные нами в вагоне. Они идентичны.
Он помолчал и вновь продолжил, как бы давая время шерифу сопоставить услышанное.
— Итак, я могу абсолютно точно сказать, что девушку той ночью связывали дважды. Один раз вот здесь, — доктор показал на свои плечи, — второй раз вот здесь, — доктор провел ладонью своей левой руки по правому запястью. — Еще мы взяли образцы воды и мыла. И я могу вам сказать одну любопытную вещь — мыло, оставшееся у нее на шее, не соответствует тем сортам мыла, которые мы нашли в доме Лоры Палмер. Это вам о чем-нибудь говорит, шериф?
Шериф недоуменно пожал плечами. Ему еще никогда не доводилось слышать такого резкого и точного выступления.
— Могу вам объяснить, каким способом это мыло попало на шею девушки. Убийца тщательно вымыл руки, наклонился над жертвой, чтобы поцеловать ее. Он взял ее вот так, — Альберт Розенфельд раскрытой ладонью приподнял свою голову за подбородок, — он взял ее голову и поцеловал. На шее Лоры остались следы мыла.
— Боже! — изумленно воскликнул шериф, не в силах скрыть своего изумления и восхищения.
— Так, теперь пойдем дальше, — доктор Розенфельд взял в руки пульт дистанционного управления, навел его на видеомагнитофон и щелкнул.
На экране, сменяя один кадр другим, появились изображения каких-то рваных полос, показанных очень крупным планом.
— Это раны, которые я обнаружил на теле Лоры Палмер. Обратите внимание на эти раны, они — след или когтей, или клыков какого-то животного.
Здесь самодовольство доктора достигло безграничного размера, он с видом явного победителя посмотрел на шерифа, который недоуменно моргал глазами, глядя на огромный экран телевизора.
— Эй, ты! Он еще пытается думать, слышишь меня, Дэйл. Шериф делает вид, что он может переварить всю информацию, но усилия его напрасны. У меня есть еще кое-что и очень любопытное.
Альберт Розенфельд взял из своей, казалось, бездонной папки еще один запаянный пластиковый пакетик и также небрежно бросил его на стол.
Пакет заскользил по поверхности стола и попал прямо Дэйлу Куперу. Тот приподнял его и недоуменно принялся разглядывать.
— Это предмет из пластмассы, найденный у нее в желудке. Он уже успел частично перевариться и разложиться, так что его нам придется взять с собой в лабораторию, чтобы попытаться восстановить. Дело в том, что у этого шерифа даже нет элементарных условий для работы.
— Там, на этом предмете, видны следы буквы «I», — сказал шериф, вертя в руках пластиковый пакетик.
Альберт захлопнул свою папку.
— Ты просто молодец, Альберт, — не в силах скрыть восхищения, похвалил доктора Розенфельда специальный агент ФБР Дэйл Купер.
В дверях появился Хогг:
— Пора. Там уже все собрались.
— Простите нас, простите, — сказал шериф, поднимаясь из-за стола и беря свою шляпу, — простите, нам нужно ехать. Нас ждут.
Его извинение относилось скорее всего к доктору Розенфельду. Видимо, таким способом шериф хотел извиниться перед доктором и загладить свою вину перед ним. Дэйл Купер остался наедине с Альбертом Розенфельдом, их разделял только стол.
— А теперь мы можем поговорить с тобой тет-а-тет, — сказал Альберт Розенфельд, поднявшись из-за стола и из той же папки, где лежали пластиковые пакетики с результатами экспертиз, достал белый лист, исписанный мелким аккуратным почерком. Дэйл Купер тоже встал и плотно затворил дверь кабинета.
— Это мое заявление о нападении на меня, свидетелем чего ты был, — Альберт передал бумагу в руки Дэйлу, а сам отошел на шаг в сторону, явно любуясь собой.
Несколько мгновений Дэйл Купер внимательно читал содержание документа, потом, глядя на бумагу, веско сказал:
— Альберт, я этого подписывать не буду.
— Почему?
— Альберт, надеюсь, что ты меня слышишь. Я в Твин Пиксе всего несколько дней, но за это время я видел порядочность, честность, достоинство людей, и убийство в этом городке не просто какая-то цифра для статистики. Цифра, к которым мы с тобой привыкли. Смерть Лоры Палмер произвела гнетущее влияние на всех: на мужчин, на женщин, на стариков и, конечно же, на детей городка. И я думал, что таких людей уже никогда больше не встречу, но я их здесь встретил, здесь, в этом маленьком провинциальном городке с названием Твин Пикс. Ты меня понимаешь, Альберт? — глядя в глаза Розенфельду, спокойно говорил Дэйл Купер.
Розенфельд стоял, скрестив руки на груди, на его лице было недоумение. Он никак не мог сообразить, почему Дэйл Купер, его приятель, можно сказать друг, которому он, Розенфельд оказывал тысячу всевозможных услуг, не хочет подписать его бумагу, не хочет его выручить. Но высказался он как всегда в своем стиле:
— Послушай, Дэйл, мне кажется, что ты нажрался каких-то местных грибков.
— Знаешь что, Альберт, молись о том, что я не написал заявление о твоем поведении здесь и не подал его в вышестоящие инстанции. А иначе там у нас, в Вашингтоне, ты был бы просто похоронен на самом дне аппарата ФБР.
— Больше ты меня никогда не увидишь, Дэйл. И тебе придется возить свои трупы ко мне в Вашингтон. Я на твои звонки и вызовы больше не отвечаю, — Альберт Розенфельд нервно схватил свой кейс с кодовым замком и решительно выскочил из кабинета.
Дэйл Купер сложил вчетверо заявление Альберта Розенфельда и спрятал в нагрудный карман плаща. А из внутреннего кармана пиджака вытащил свой неизменный черный диктофон, посмотрел на часы на руке, нажал клавишу и принялся диктовать:
«Сейчас 12.20. Даяна, посмотри, пожалуйста, мои бумаги, особенно, в части пенсионного вознаграждения. Меня очень интересует покупка недвижимости, потому что, мне кажется, сейчас я могу купить неплохой участок земли с недвижимостью по очень разумным, приемлемым ценам».
Дэйл Купер щелкнул кнопкой диктофона, спрятал его во внутренний карман и, широко разведя руки, потянулся.
Он смотрел несколько секунд в окно, окидывая взглядом местный пейзаж, как бы примериваясь, где будет стоять его дом, когда он выйдет на пенсию. Его взгляд был уже взглядом не туриста или гостя, а взглядом хозяина, местного жителя.
