Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 3 - Коллектив авторов (онлайн книга без .TXT) 📗
Я, вернее, мы с мисс Кармишель поужинали в ресто ране Соляри, а как только наступил рассвет и заблестел крест мемориальной церкви на набережной, я ушел от Эдит и направился на площадь Вашингтона. В парке не было ни души, и я долго бродил по тропинке от статуи Гарибальди до дома Гамильтонов, а уже по дороге домой, проходя мимо церкви, опять увидел на ступеньках знакомую фигуру сторожа. При виде этого бледного отечного лица у меня мурашки побежали по коже, и я ускорил шаг. И вдруг он что-то произнес. Может быть, в мой адрес, а может — просто пробурчал себе что-то под нос, но меня охватила дикая ярость: как вообще может такое мерзкое существо что-то мне говорить?! Первым же моим желанием было развернуться и ударить его тростью по голове, но я сдержался, прошел мимо и скоро был уже дома. Некоторое время я проворочался в кровати, пытаясь выкинуть из головы его гнусный голос, но у меня это плохо получалось. Этот противный хриплый шепот засел у меня в ушах, как жирный липкий дым, выходящий из чана для топления сала, он привязался ко мне, как надоедливый и тошнотворный запах гниющего мяса. Я лежал и ворочался, а голос постепенно становился все более отчетливым, и я незаметно для себя начал понимать слова, которые он произнес. Они доходили до меня очень медленно, будто я их забыл, а теперь с трудом вспомнил. И вот что прозвучало у меня в голове:
«Ты нашел Желтый Знак?»
«Ты нашел Желтый Знак?»
«Ты нашел Желтый Знак?..»
Я совсем озверел. Что он хотел этим сказать? Мысленно я послал ему проклятье и постарался заснуть. Вскоре мне это удалось, но когда я проснулся, то почувствовал себя совершенно разбитым и больным, потому что мне опять приснился тот же самый сон, что и прошлой ночью, и на сей раз это уже серьезно взволновало меня.
Я оделся и пошел в студию. Тэсси сидела у окна. Когда я вошел, она встала, обняла меня и поцеловала еще нежнее, чем вчера. Она была такая милая и изящная, что я не удержался и ответил ей на поцелуй, а потом сел у мольберта.
— Послушай! А где моя вчерашняя работа? — спохватился вдруг я.
Тэсси прекрасно меня поняла, но почему-то не ответила. Я стал копаться в куче начатых холстов и поторапливал при этом Тэсси, которая отправилась за ширму приводить себя в порядок, так как я хотел успеть воспользоваться утренним светом.
Отчаявшись найти холст среди начатых работ, я оглядел комнату в надежде обнаружить его где-нибудь совсем рядом с собой, и тут заметил, что Тэсси стоит возле ширмы все еще одетая.
— В чем дело? — спросил я ее. — Ты себя неважно чувствуешь?
— Да.
— Тогда давай побыстрее начнем и пораньше закончим сегодня.
— Ты хочешь, чтобы я позировала тебе… как обычно?
Наконец-то мне все стало ясно. Вот и начались новые сложности. Теперь я потерял свою самую лучшую натурщицу, которая позировала мне обнаженной. Я растерянно посмотрел на Тэсси. Лицо ее пылало. Увы. Увы! Мы съели плод с запретного дерева, и теперь былая невинность и Эдем безвозвратно потеряны — я хочу сказать, что для Тэсси они стали уже мечтами прошлого.
Похоже, она заметила тень разочарования, скользнувшую по моему лицу, потому что сразу же сказала:
— Если хочешь, я буду тебе позировать, как всегда. А тот холст лежит за ширмой, я его спрятала.
— Нет, — ответил я. — Мы начнем что-нибудь новенькое.
Я пошел в гардеробную и отыскал там арабский костюм с блестками. Это был настоящий шедевр, и Тэсси, придя от него в восторг, скрылась за ширмой. Когда, переодевшись, она вышла на свет, я был приятно удивлен. Ее длинные черные волосы по лбу перехватывала нитка бирюзы, а концы бус спускались к сверкающему пояску. На ногах были надеты искусно отделанные жемчугом тапочки с загнутыми вверх острыми носками, а юбка, вышитая серебром, доходила до самых щиколоток. На ней была еще темно-синяя блестящая шелковая жилетка, тоже расшитая серебряными узорами, короткая стеганая курточка восточного стиля, сверкающая разноцветными камнями и бирюзовыми вставками, и, самое главное — все это ей восхитительно шло. Тэсси подошла ко мне и улыбнулась. Я сунул руку в карман, достал оттуда золотую цепочку с крестиком и надел ей на шею.
— Это тебе, Тэсси.
— Мне? — неуверенно спросила она.
— Да, тебе. Ну а теперь иди и начинай мне позировать.
Но вместо этого. Тэсси, все еще улыбаясь, забежала за ширму, и тут же появилась снова, держа в руках маленькую деревянную коробочку, на которой было написано мое имя.
— Я хотела отдать тебе это сегодня вечером, но теперь уже не могу больше ждать.
Открыв шкатулку, я поразился ее содержимому. Внутри на розовом шелке лежала заколка из черного оникса, и на ней чистым золотом были изображены какие-то таинственные знаки. Но это оказались не арабские и не китайские иероглифы, и, как я потом узнал, они вообще не принадлежали ни к одному известному человеческому языку.
— Это все, что я могу тебе подарить, — скромно сказала она.
Мне стало не по себе, но я. все же ответил, что очень ценю ее заботу и обещал носить эту заколку всегда. И Тэсси тут же приколола ее на лацкан моего пиджака.
— Но все-таки с твоей стороны было очень неразумно покупать мне такие дорогие вещи, — укоризненно сказал я.
— А я ее и не покупала, — засмеялась она.
— А где же ты ее взяла?
И тогда Тэсси рассказала мне, что нашла заколку, больше года назад, когда возвращалась из гостей; потом она давала объявления в газетах, следила за новостями, но, в конце концов, так и отчаялась найти ее владельца.
— Это случилось еще прошлой зимой, — сказала она. — И как раз в ту ночь мне впервые приснился сон про катафалк.
Я сразу же вспомнил свой собственный сон, но промолчал, а карандаш стремительно летал по холсту, пока Тэсси со счастливым лицом неподвижно позировала мне для новой картины.
III
Следующий день был для меня неудачным. Когда я переносил холст с одного мольберта на другой, то поскользнулся на натертом полу и упал, растянув себе оба запястья. Они так сильно болели, что я не мог даже держать кисть, и мне пришлось весь день без дела слоняться по мастерской, рассматривая свои незаконченные работы.
В конце концов это начало меня злить, я уселся на стул и закурил сигарету, в отчаянии вертя большими пальцами. Дождь нудно стучался в окна и барабанил по церковной крыше напротив, еще больше раздражая меня своей монотонностью. Тэсси сидела у окна и что-то шила, время от времени отрываясь от своего занятия и поглядывая на меня с таким невинным обожанием, что мне стало стыдно своего раздражениями я решил тоже чем-нибудь заняться.
В своей библиотеке я давно уже перечитал все книги и журналы, но чтобы хоть как-то отвлечься, все же подошел к полкам и начал локтем открывать их одну за другой. Внимательно изучая глазами знакомые корешки, я спасался от скуки, насвистывая какую-то мелодию, и уже собирался идти в столовую, как вдруг взгляд мой упал на толстый том в переплете из змеиной кожи, который стоял в самой дальнем ^углу на верхней полке. Я не помнил, что это за книга, а снизу никак не мог разглядеть бледные буквы на корешке, поэтому я пошел в курительную и позвал Тэсси. Она принесла из студии стремянку и залезла наверх.
— Что это? — с нетерпением спросил я.
— «Король в желтом».
Я был ошеломлен. Кто мог туда ее положить? И как Она вообще попала в мою квартиру? Ведь я давно уже решил для себя, что никогда в жизни не открою эту книгу, и ничего на свете не заставило бы меня купить ее. Я всякий раз даже специально отворачивался от нее, когда встречал в книжных лавках, чтобы любопытство не заставило меня изменить своему решению. Если я когда-то и хотел ее прочитать, то трагедия, случившаяся с моим другой Кастенье, теперь не позволяла мне даже мельком пробежать по страницам; Более того, я всегда отказывался даже выслушивать разговоры о ней, хотя вторую часть этой книги никто бы и не осмелился обсуждать вслух. Поэтому я не имел ни малейшего представления о том, что могло заключаться в этих страницах. В ужасе я уставился на страшный, изъеденный молью переплет, будто передо мной держали живую змею.
