Гуло: Первая проверка (СИ) - Бабернов Сергей (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью TXT) 📗
Одной рукой я хватаю Кранца за глотку, другой зажимаю рот. Острые зубы впиваются в ладонь, терзают её. Как же больно! Ничего! Это не сломанное ребро в лёгком и не недавнее ощущение спеленатого младенца. Ради благого дела можно и потерпеть.
— Осторожно убирай ладонь.
Константин уже рядом. В его руках крошечная серебряная бутылочка. О содержимом я догадываюсь. Святая вода. Если уж в арсенале экзорциста оказался дротик из посоха апостола Андрея, то святая вода есть само собой. И, наверняка, не из какого-нибудь новостроя с «перекрасившимся» и отпустившим бороду бывшим комсоргом, а из настоящего, не тронутого соблазнами, медвежьего угла, освящённая теми, кто ещё помнит, почему, собственно, их Спаситель оказался на кресте.
Я осторожно убираю руку. Серебра я уже не боюсь, но вид его неприятен. Привычка. Если кого-то в детстве поили рыбьим жиром, его всю жизнь будет воротить при виде мерзкого пузырёчка с этикеткой. И очень бы не хотелось, чтобы на кожу попали капли освящённой жидкости. Возможно, ничего и не произойдёт, но к этому ещё надо привыкнуть.
Кранц делает глубокий вздох, чтобы позвать на помощь, а может, и произнести заклятие, но в это мгновение, Константин выплёскивает в раскрытую пасть содержимое бутылочки.
Немая сцена, а потом начинается…
Глотка колдуна сперва издаёт хрип, бульканье, а потом оттуда вырывается мощный фонтан всё той же чернильной слизи. Он бьёт с такой силой, что достигает потолка, оставляя там кляксы, напоминающие гигантских амёб. Одежда Повелителя расходится по швам и мы видим торс чудовища, что недавно ввергло нас в шок. Кожа лопается обнажая куски чёрной словно уголь плоти. Вздувшееся брюхо лопается, исторгая на пол дымящиеся внутренности и клубок бледно-розовых извивающихся червей.
Константин хладнокровно давит мерзких тварей и вырывает дротик из глазницы. С Кранцем покончено!
Мы слышим короткий вскрик, глухой удар и шлепок о соседнюю стену. Проклятие! В пылу борьбы мы забыли про Эллиоса. Полные дурных предчувствий мы оборачиваемся к выходу, и…
И ничего не понимаем. Фейри распластался в дальнем углу, а вила застывши в дверях смущённо потирает кулачок.
— Во время учёбы, я посещала курсы самообороны, — сообщает она и улыбается.
Поразительная девушка — два института, боевые приёмы смертных! И зачем всё это? При наших-то знаниях и возможностях. Не понимаю.
— И закончила с отличием, — подводит итог Константин.
— Как и всё остальное, — в разговорах с экзорцистом, Анна всегда оставляет последнее слово за собой.
Из угла раздаётся стон. Приходит в себя фейри. Подрагивают пушистые ресницы. Почти прозрачные веки приподнимаются… И всё! Взгляд этих бирюзовых глаз хоронит всю мою воинственность. Я не могу поднять руку на существо с глазами провинившегося спаниеля.
— А что со мной? — Эллиос обращается лично ко мне.
Я чувствую, какого труда ему стоит смотреть в то, чем обратились мои глаза, однако взгляда он не отрывает. На меня накатывает ещё одна волна сентиментальности. Я готов уже отпустить слугу Кранца на все четыре стороны.
— Ничего личного, дружище, — слышу я голос Константина.
Экзорцист наклоняется и достаёт из-за брючины короткоствольный, похожий на бульдога, двухзарядный пистолет. Чёрт возьми, есть ли деталь одежды, под которой у экзорциста не припрятано оружие?!
— Ты просто завёл дружбу не с теми парнями и оказался не в том месте, — добавляет он и тут же спускает курок.
Грохочет двойной выстрел. Анна вскрикивает. Для народа Притворщиков свинец и железо то же самое, что серебро для оборотней и вампиров. Голова Эллиоса разлетается, но нет ни крови, ни мозгов, ни осколков черепа. В воздухе кружат багровые листья клёна. Тело фейри так же обращается в ворох осенней листвы и увядших цветов.
— Можете считать меня бездушным ублюдком, — Константин методично давит разбегающихся крыс. — Беспринципным убийцей, но я никогда не оставляю за спиной даже намёка на опасность, не то что живого противника.
Впрочем, сейчас, со смертью Притворщика вся моя сентиментальность и жалостливость куда-то испарились, и я понимаю целесообразность поступка экзорциста. Я даже благодарен ему, что он взял всё это на себя.
Митька поджидал нас в метрах ста от двери. Он деликатно кивнул и застыл в ожидании приглашения.
— Возьми-ка.
Константин протягивал мне тёмные очки. Экзорцист всё больше напоминал мне персонажа из какого-то давно виденного мультика — у того в саквояже всегда находились необходимы на любой случай жизни вещи. Забавно.
— И, вообще, надо поменьше говорить о произошедшем. Только самое необходимое.
Я надел очки. Видеть, как ни странно, хуже не стал. Ещё одна способность. Хотя бы один свободный денёк, чтобы разобраться, что во мне столько времени хранилось от Алисы, и чего я нахватался от Кранца.
— Сходили на встречу, — хихикнула Анна и через мгновение разразилась смехом.
Похоже всё пережитое теперь выливалось в банальную истерику. Немудрено. Если нам с экзорцистом удалось выплеснуть переизбыток адреналина в схватке, то девушка всё держала в себе. Теперь пришло время расплаты. Сперва, я хотел прервать истерику обычным и простым способом, но, памятуя о боевых навыках вилы, предпочёл попридержать руки. Только потасовки нам сейчас не хватает.
— Проглоти это, — Константин протянул вилле зеленоватую горошину.
Анна отпрянула, словно ей под нос сунули гадюку.
— Не приближайся ко мне! Не смей!
Константин пожал плечами и отошёл.
— Этого и следовало ожидать. Может у тебя возьмёт.
— А что там?
— Ничего особенного, вытяжки из трав — валериана, пустырник, мелиса, ещё что-то… Очень хорошо успокаивает.
Раньше я думал, что у нас с Анной неплохие отношения. Даже что-то вроде личной симпатии. Но сейчас вила отказывалась от снадобья, словно я предлагал ей глоток святой воды или церковную облатку. Впрочем со времени нашей встречи много чего произошло — мы узнали друг друга с разных сторон. Не сомневаюсь, что Константин для неё теперь безжалостный, подлый убийца, не брезгующий нападать на безоружных и бить со спины, а я… Я красноглазый монстр неизвестной породы и с неизученными способностями. Ещё, в свете последних событий, у меня не осталось и тени приятельских чувств по отношению к Стефану, и я этого не скрываю. Немудрено, что девушка отказывается от лекарства.
С другой стороны, мы оказались втянутыми в игру нескольких искусных гроссмейстеров, а потому, не обладая и зачатками шахматных навыков, нам остаётся единственная тактика — треснуть соперника по башке шахматной доской и собирать плоды победы, пока он приходит в себя. Иначе нечего думать даже о ничьей.
Не знаю уж какими уговорами (возможно, во мне дремлет великий педагог), но мне удалось всучить девушке снадобье. Ещё больше меня поразила реакция вилы. На губах Анны появилась хитроватая улыбка, она подмигнула сперва мне, потом экзорцисту.
— Некроманта мы когда убивать пойдём?
По чести говоря, подобная перемена беспокоила.
— Там точно только успокоительные травки? — шепнул я экзорцисту.
— Ну ещё немного семян конопли и мускатный орех, — сознался тот. — Сейчас ей это только на пользу.
Я лишь мысленно развёл руками. Никогда не доверял наркоте, даже старым испытанным сушёным мухоморам, что уж говорить завезённой с Востока гадости. Впрочем, памятуя о способе, коим я превратился в оборотня, мне стоило попридержать замечания при себе. Всё же Константин пытается использовать дурман во благо, а я ради авантюры, что привела к моему теперешнему непонятному состоянию.
Митька, решив, что, по-видимому, выдержал достаточную пузу вежливости, направился к нам.
— Поговорили? — сверкнул он зубами.
— Поговорили, — вернул улыбку Константин. — И передай Ратусу — у него больше никаких обязательств перед Кранцем.
— Почему?
— Так нет больше Кранца.
— Так вы его…
— Пришлёпнули.
Митька застыл с открытым ртом. Анна не ко времени захихикала. Экзорцист, как всегда достал сигарету. Обязанность как-то мотивировать наш поступок и даже доказать его необходимость легла на меня.
