Гниль и руины - Мэйберри Джонатан (читать книги полностью .TXT) 📗
Мертвецы тянулись к ним, без умолку стеная и кусая воздух, словно страстно желали насытиться одним запахом живой плоти.
— Твоя подружка чокнутая, — сказала Никс.
— Она не моя подружка, спасибо тебе большое. И догадываюсь, Том сказал бы «тронутая рукой Божьей».
— Все верно, тронутая. Пошли, это место хуже всего на свете. Давай убираться отсюда, Бенни, — сказала Никс. — Прямо сейчас.
— В этом я с тобой согласен, — ответил он, и они заспешили по тропе, наверстывая упущенное расстояние, но Бенни продолжал оборачиваться, заставляя свой разум запомнить этот образ. Было в этом нечто такое, что давало импульс мыслям и идеям в его голове. Странным и неприятным идеям.
Никс заметила выражение его лица.
— Что такое?
— Ничего, — солгал Бенни. Мысли, мелькавшие в его голове, не были предназначены для того, чтобы ими делиться. Не сейчас.
46
Они вышли на скрытую под утесом поляну, через которую за миллион лет эрозии прорезался водопад, кормивший все потоки, бежавшие вниз к Студеному ручью. Это было странное место. Рощи заполонила лоза и виргинская сосна, земля покрылась толстым ковром из сосновых иголок. У основания утеса был пруд беспокойной воды, кристально чистой, как стекло. Однако повсюду вокруг поляны валялись мертвые животные на разной стадии разложения. Зловоние стояло просто чудовищное, и воздух кишел мухами.
Никс зажала нос, а Бенни откопал в кармане мятный гель, показывая, куда нанести его под носом, чтобы убить вонь. Сделав это, он удивился сдержанности, с которой Никс ухитрилась смириться с его запахом прошлой ночью. Он осознал, что от его одежды, вероятно, все еще исходит тошнотворный запах кадаверина.
Лайла остановилась в месте, где тропинка переходила в поляну.
— Здесь, — сказала она, указывая на водопад.
— Что, прямо туда? — переспросил Бенни.
Они кивнула, затем указала на открытое место прямо перед ним.
— Ступай прямо по моим следам.
Бенни не сразу понял, что она имела в виду, и когда она двинулась через поляну странным зигзагообразным узором, он направился прямиком к холодной воде. Лайла резко развернулась.
— Стой!
И поспешила назад, следуя тем же извилистым маршрутом.
— Глупый? — грубо спросив, она встала на колени перед ним и, погрузив пальцы под сосновое покрытие, подняла слой земли, который, как выяснилось, был очень тонким, затем разровняла покров из иголок и другого мусора, ловко перемешивая. Под этим покрывалом была яма со смертоносными кольями с остро заточенными верхушками.
— О господи! — воскликнул Бенни.
Никс обвела взглядом поляну.
— Вся поляна такая?
— Да, — ответила Лайла своим загробным шепотом. — Поэтому смотреть на мои ноги. Только куда иду я. Да?
— Точно так, — еле слышно согласился Бенни.
Единой шеренгой они следовали за Лайлой вокруг поляны к стене утеса. Ни у кого не было ни единого шанса отыскать безопасную тропу, если только он не знал заранее, куда точно ступать. Бенни был впечатлен.
Вдоль стены росла густая завеса кустовых сосен. И только когда они добрались до них, то смогли разглядеть узкую тропинку позади, ведущую в углубление за водопадом. Вода стекала по стене и бежала прочь, там находился вход в пещеру полтора метра высотой и два шириной. Вход был занавешен многослойным пластом из производственной пластмассы, который Лайла где-то подобрала. Она протиснулась через него, и они полезли следом, оказавшись в низкой, влажной камере. Через три метра висел еще один пласт, а позади него — толстый слой тяжелых занавесок. Бенни был просто поражен тем, как умно все продумано. Пластик не пропускал воду внутрь, а занавес не выпускал свет, и вместе они приглушали грохот водопада. Лайла вошла первой, потом Бенни, следом Никс, придерживающая занавес открытым, тем самым позволяя свету проникать внутрь. Но Потерянная Девушка, очевидно, не нуждалась в нем, поскольку пошла прямиком вглубь пещеры, откуда вскоре послышалось чирканье спички и запахло серой. Она зажгла керосиновую лампу, и уютное желтое свечение разгорелось, наполнив собой всю огромную внутреннюю камеру.
Бенни и Никс потеряли дар речи. Пещера была бесценной находкой. Внутри стояли удобное кресло и маленький стол, решетка с посудой, баночки, наполненные консервированной едой, старые игрушки и книги. Тысячи и тысячи книг. Технические справочники и романы, альманахи коротких рассказов и сборники поэзии, биографии великих мыслителей и юмористические издания, журналы и комиксы. Кипы книг были повсюду, нагроможденные вдоль стен. Даже в городской библиотеке Бенни никогда не видел так много книг. Никс выглядела ошеломленной, открыв рот в беззвучном «ох».
Лайла перевела взгляд с них на книги и обратно.
— Я читаю, — просто сказала она.
Затем Бенни заметил, что она коллекционировала кое-что еще. Над стопками тяжелых энциклопедий тянулись доски, образовывающие стол, который прогибался под тяжестью оружия. Пистолеты и ящики с пулями, ножи и дубинки, копья и топоры. Достаточно оружия, чтобы начать — и выиграть — целую войну. Бенни осознал, что именно это она и делает — сражается на войне. Он приблизился к столу, понимая, что Лайла наблюдает за ним, и увидел учебник практического руководства по созданию пуль перезарядки, открытый и выглядевший зачитанным. Там были жестяные кофейные банки со свинцовыми гирями и порохом, заливные формы для пуль, распределенные по различным калибрам. Несколько мужчин в городе имели такие же наборы.
— Это изумительно, — выдохнул он.
Она пожала плечами. Для нее это являлось обычными вещами, составляющими ее повседневную жизнь.
Лайла сложила несколько одеял и постелила их на пол, указав, что они могут присесть там, пока она разводит огонь в маленькой каменной яме для приготовления пищи. Бенни заметил, что дым поднимается вверх вместо того, чтобы заполонять пещеру и, наклонившись вперед, увидел отверстие в потолке. Дневной свет не проникал оттуда, поэтому он пришел к выводу, что дым не идет прямо вверх, а выходит наружу через многообразие щелей в скале. И подумал, что Том бы одобрил подобное решение.
Бенни наблюдал за Лайлой, за тем, как та занимается делами, из которых, вероятно, и состояла ее обыденность. Для нее первостепенной задачей была секретность, и она проверила занавес из штор, чтобы свет ни в коем случае не проник наружу. Даже огонек величиной с острие булавки будет виден за километры в абсолютной ночной тьме этих гор. Затем Лайла натянула две линии поперек входа. Первая была отрезком бечевки, на котором висели пустые консервные банки и металлические детали. Эта веревка заняла свое привычное место под занавесками. Если бы кто-то отодвинул полотно, металлические детали начали бы биться друг об друга, издавая резкий пронзительный звон, достаточно громкий для того, чтобы разбудить спящего. Вторая линия была отрезком серебряной проволоки, проходящим чуть ниже уровня колен. Она была практически неразличима во мраке, но если бы кто-то отодвинул шторы, он бы точно споткнулся о нее. При наличии звуковой и предупреждающей линии, кто бы ни вломился внутрь, уже не сможет незаметно подобраться к спящей девочке, а растянется на земле, пока искусный убийца наносит ему удар в темноте.
— Тебе когда-нибудь пригождалась эта сбивающая с ног проволока? — спросил Бенни. Они с Никс и друзьями выучили все о незатейливых ловушках в лагере скаутов. Подобные отлично подходили для сдерживания атак зомби.
Лайла проверила натяжение проволоки, щипнув ее, словно гитарную струну, и та загудела.
— Однажды, — ответила она. — Это сработало.
— Это был зом или человек? — поинтересовалась Никс.
Лайла пожала плечами.
— Какая разница?
Когда вход был оснащен, она расстегнула свой пояс, на котором висел пистолет, и положила его рядом с соломенным тюфяком, служившим ей кроватью. Поставила копье в старую подставку для зонтов, в которой хранились различные дубинки, бейсбольные биты, хоккейные клюшки и топор с длинной ручкой.
