Маракотова бездна. Страна туманов (сборник) - Дойл Артур Игнатиус Конан (лучшие книги читать онлайн бесплатно txt) 📗
– Трое из них такие же посетители, как вы, – произнес доктор Мапьюи. – Двое – мои ассистенты: доктор Саваж и доктор Биссон. Остальные – любопытные парижане. Пресса сегодня представлена мистером Форте – соиздателем газеты «Матен». Вы, вероятно, знакомы с высоким худым джентльменом, который выглядит словно отставной генерал? Это профессор Шарль Рише, который известен своими достижениями в области парапсихологии. Хотя он и не достиг таких результатов, как вы, мистер Мэйли, но, безусловно, у него все впереди. Должен вас предупредить, мы придерживаемся правила: чем меньше в наших опытах религии, тем меньше у нас проблем с Церковью. Как вы знаете, в этой стране католическая церковь все еще обладает очень большим влиянием. Мужчина с высоким лбом – граф дю Граммон. Джентльмен с лицом Юпитера и белой бородой – Фламмарион, астроном. А теперь, джентльмены, – произнес профессор громче, – занимайте свои места. Мы начинаем.
Гости уселись за круглым столом. Трое британцев старались держаться вместе. В дальнем конце комнаты возвышался фотоаппарат на высокой треноге. На боковом столике стояли два цинковых ведра. Дверь закрыли на замок, а ключ вручили профессору Рише. Доктор Мапьюи сел во главе стола рядом с небольшим лысоватым человечком средних лет, с длинными усами и пронзительными глазами.
– Некоторые из вас уже знакомы с месье Панбеком, – произнес доктор Мапьюи. – Разрешите представить его тем, кто с ним не знаком. Месье Панбек предоставил в наше распоряжение свои необычайные способности, за что мы должны быть ему чрезвычайно благодарны. Сейчас месье Панбеку сорок семь лет. Здоровье у него обычное для человека его возраста и схожих способностей. Панбеку свойственна несколько излишняя возбудимость нервной системы и повышенные рефлексы. Зато кровяное давление в норме. Пульс сейчас семьдесят два, но когда месье Панбек находится в состоянии транса, поднимается до ста. Зрительная реакция остается неизменной, зрачки не расширены. Больше пока нечего добавить.
– Должен сказать, – вставил профессор Рише, – что в повышенной эмоциональности нет ничего предосудительного. Панбек впечатлительная натура. Он полон эмоций и обладает темпераментом поэта. Маленькие слабости есть не что иное, как плата за талант. К великому медиуму, как к великому художнику, не следует подходить с точки зрения обычных стандартов.
– Кажется, джентльмены, вас готовят к самому худшему, – сказал медиум с очаровательной улыбкой.
Компания дружно засмеялась в ответ на шутку.
– Мы надеемся, что некоторые выдающиеся материализации, которые нам довелось наблюдать, снова проявят себя, а нам удастся четко зафиксировать результаты опытов, – произнес доктор Мапьюи своим бесстрастным голосом. – Материализовавшиеся предметы могут принимать довольно неожиданные формы, поэтому я прошу уважаемых гостей сдерживать чувство страха. Спокойная исследовательская атмосфера – вот что требуется нам больше всего. А сейчас мы выключим лампы и зажжем красный свет. Красный свет является необходимым условием эксперимента.
Выключатели находились на пульте перед доктором Мапьюи. На минуту лаборатория погрузилась в кромешную темноту, затем неяркий красный луч осветил лица людей, сидящих вокруг стола. Не было ни музыки, ни какого-либо намека на религиозную составляющую. Друзья стали переговариваться шепотом.
– Отличается от церемонии, которую вы проводите в Англии.
– Очень отличается, – согласился Мэйли. – Кажется, что мы беззащитны и можем подвергнуться любой опасности. Это неправильно. Они не осознают степени риска.
– О какой опасности вы говорите?
– Сидя на краю мутного пруда, ты не знаешь, кто выпрыгнет из воды: безобидная лягушка или злобный крокодил. Никто не может сказать этого заранее.
Профессор Рише, английский которого был превосходен, услышал последнюю фразу.
– Я знаком с вашими взглядами, мистер Мэйли, – сказал он. – Не думайте, что я легкомысленно отношусь к опасности. Некоторые эксперименты, которые я самолично проделал, убеждают меня в справедливости ваших слов о лягушках и крокодилах. В этой самой комнате побывали существа, заставляющие задуматься о невероятной рискованности наших опытов. Но я верю, что лишь недобрым людям под силу принести зло в наш тесный круг.
– Рад, сэр, что вы склоняетесь к моей точке зрения, – с уважением ответил Мэйли.
Он считал профессора Рише одним из самых выдающихся в мире ученых.
– Полагаю, что кое в чем вы правы, но не могу сказать, что полностью разделяю вашу точку зрения. Скрытая сила воплощенного в человеческий облик духа может быть настолько велика, что не поддается осмыслению. Изначально будучи материалистом, я отстаивал свои взгляды дюйм за дюймом, но сейчас вынужден признать, что под воздействием неоспоримых фактов отступил довольно далеко. Насколько мне известно, мой прославленный друг – профессор Челленджер – так и не изменил своего мнения.
– Вы правы, сэр, – произнес Мэлоун. – Но я все же надеюсь…
– Тишина! – нетерпеливо воскликнул Мапьюи.
Все умолкли. Затем раздался звук, похожий на звук хлопающих крыльев.
– Птица, – послышался восхищенный шепот.
Опять тишина и опять хлопанье крыльев.
– Вы все подготовили, Рене? – спросил доктор.
– Все готово.
– Тогда фотографируйте.
Вспышка на мгновение осветила комнату. Перед глазами гостей предстало удивительное зрелище. Медиум лежал, уронив голову на стол, – он, без сомнения, находился в глубоком трансе. На его плечо уселась крупная хищная птица: сокол или орел. Картинка отпечаталась в сетчатке глаз каждого, словно на фотографической пластине. Затем снова стало темно, лишь два красных фонаря горели в углу, как глаза притаившегося в засаде дьявола.
– О боже! – воскликнул Мэлоун. – Вы видели это?
– Кажется, из пруда вылез крокодил, – ответил Мэйли.
– Этот крокодил довольно безобидный, – произнес профессор Рише. – Птица присутствовала на сеансах уже несколько раз. Она громко хлопает крыльями, но в остальном совершенно пассивна. Нас может посетить иной, более опасный гость.
Вспышка света, конечно, рассеяла эктоплазму. Нужно было начинать все сначала. Прошло не меньше четверти часа, когда профессор Рише коснулся руки Мэйли.
– Вы слышите запах, месье Мэйли?
Мэйли втянул ноздрями воздух.
– Конечно. Запах напоминает лондонский зоопарк.
– Существует более приземленная аналогия. Вам приходилось бывать на псарне?
– Точно, – ответил Мэйли. – Превосходное сравнение. Но где же собака?
– Это не собака. Подождите минуту. Подождите.
Запах псарни становился все сильней, он заглушал остальные запахи. Неожиданно Мэлоун почувствовал движение вокруг стола. В неясном свете фонарей показалась наполовину сформированная сгорбленная фигура, отдаленно напоминающая человеческую. Существо было неповоротливым, ширококостным, с круглой головой, короткой шеей и тяжелыми неуклюжими плечами. Оно медленно шагало вокруг стола. Неожиданно создание остановилось. Возглас удивления, смешанного со страхом, вырвался из груди одного из гостей.
– Не пугайтесь, – тихо сказал доктор Мапьюи. – Перед вами питекантроп. Он совершенно безобиден.
Отважного ученого ничто не могло вывести из равновесия.
– У него длинные когти. Он прикоснулся к моей шее! – воскликнул кто-то.
– Да, да, таким образом он приласкал вас.
– Хотел бы я, чтобы он так же приласкал вас, – пробормотал гость дрожащим голосом.
– Не отталкивайте его. Последствия могут быть непредсказуемыми. Существо, без сомнения, обладает чувствами, как большинство из нас.
Создание продолжило свой путь вокруг стола. Сейчас оно направилось к концу стола и остановилось позади трех англичан. Его частое дыхание щекотало шеи трех друзей. Неожиданно лорд Рокстон издал возглас отвращения.
– Тише, тише, – успокоил его Мапьюи.
– Оно лизнуло мне руку! – воскликнул Рокстон.
Секунду спустя Мэлоун почувствовал, как лохматая голова протиснулась между ним и Рокстоном. Левой рукой журналист нащупал длинную жесткую шерсть. Существо повернуло голову. Журналисту понадобилась вся его выдержка, чтобы не отдернуть руку, когда чудовище стало ее лизать. Затем оно исчезло.
