Слезы дракона - Кунц Дин Рей (книги бесплатно без регистрации полные .txt) 📗
Пробежав еще один квартал, Вуфер свернул направо и понесся вверх по круто поднимавшейся на очередной холм улице. Вслед за собакой детектив Лайон тоже повернул руль направо и бросил взгляд на часы.
— Ровно два часа ночи. Черт, как быстро бежит время!
Вуфер трусил теперь, почти не оглядываясь назад. Уверенный, что фургон следует за ним по пятам. Тротуар, по которому он бежал, был сплошь усыпан жесткими на вид, красными цветками полевого хвоща, стеной стоявшего вдоль всего квартала. Вуфер на бегу обнюхал цветки и недовольно чихнул. Неожиданно Джанет поняла, куда ведет их пес.
— Частная лечебница господина Ишигуры! — воскликнула она.
К ней обернулась детектив Галливер.
— Ты знаешь, куда мы едем?
— Мы иногда обедаем там. На кухне. — Вдруг, как бы спохватившись, она воскликнула: — Господи, слепая женщина, у которой вырваны глаза!
"Пэсифик Вью" занимал весь следующий квартал. Пес взбежал по ступенькам лестницы к главному входу и уселся перед дверью.
3
Когда время приема посетителей кончалось, дежурный администратор обычно покидала свой пост в комнате отдыха. Заглянув через стекло в верхней части двери внутрь помещения, Гарри увидел только тускло освещенную и совершенно безлюдную комнату.
Тогда он нажал на кнопку звонка, и тотчас из селекторного приемника ему ответил приятный женский голос. Гарри представился офицером полиции, выполняющим срочное поручение, и голос, выразив озабоченность, спросил, чем может быть полезен.
Гарри успел три раза взглянуть на свои часы, прежде чем в комнате появилась обладательница приятного голоса. Но это вовсе не означало, что она понапрасну тянула время; просто в памяти его успели всплыть картины недавнего прошлого: все, что довелось ему увидеть в бунгало Рикки Эстефана, и та девушка, которая осталась без руки во время Паузы, — и каждая, красно мигнувшая на индикаторе секунда, воспринималась им как отсчет времени, до момента приведения в действие его смертного приговора.
Медсестра, назвавшая себя ночной дежурной по лечебнице, оказалась весьма суровой на вид филиппинкой, небольшоrо росточка, но явно не хрупкого телосложения, и, когда хорошо рассмотрела его через глазок в двери, желание немедленно оказать ему полное содействие, с готовностью выраженное по селектору, испарилось без следа. Она наотрез отказалась открыть ему входную дверь.
Во-первых, она никак не могла поверить, что он офицер полиции. Гарри не мог винить ее в этой подозрительности, учитывая, что после всего приключившегося с ним за эти последние двенадцать или четырнадцать часов внешний вид его напоминал человека, всю свою жизнь проведшего в грузовом контейнере. Конечно, не он, а Сэмми Шамрой в действительности обитал в таком контейнере, и Гарри, естественно, было еще далеко до него, но в данный момент он несомненно походил на заматеревшего в ночлежных домах индивидуума, чей моральный долг перед Армией Спасения так никогда и не будет оплачен.
Дежурная приоткрыла дверь ровно на ширину дверной цепочки, такой толстой и мощной, что, видимо, принадлежала к серии ограничительных средств, монтируемых на дверях подземного бункера, ведущего в шахту для запуска баллистических ракет с ядерными боеголовками. По ее суровому требованию он протянул ей в щель документы, удостоверявшие его полицейскую должность. И, хотя там имелась фотография, подтверждающая его идентичность независимо от его теперешнего вида, она все равно не поверила, что перед нею страж закона.
Наморщив свой носик, ночная дежурная подозрительно спросила:
— А что вы еще можете предъявить?
У Гарри чесались руки предъявить ей револьвер и, ткнув его в просвет и взведя курок, поо6ещать, что, если она задаст ему еще хоть один вопрос, он продырявит ей мозги. Но на вид медсестре быnо лет за тридцать, и вполне вероятно, что до того, как эмигрировала в США, большую часть жизни она успела прожить — и получить отличную закалку — при режиме Маркоса, и потому она просто рассмеется ему в лицо и, заткнув дуло револьвера пальцем, пошлет его куда подальше.
И тогда он предъявил ей Конни Галливер, которая на этот раз своим внешним видом гораздо больше напоминала полицейского офицера. Через дверную щель Конни широко улыбнулась несколько уменьшенной копии гестаповки Флоренс Найнтингейл, негромко сказала ей какой-то комплимент и протянула через цепочку, по требованию дежурной, свое удостоверение личности. Можно было подумать, что они добивались права проникнуть под своды главного хранилища золотого запаса страны в форте Нокс, а не в частную, хотя и дорогостоящую, лечебницу.
Гарри снова посмотрел на часы. Они показывали 2:03 ночи.
Несмотря на свой довольно ограниченный опыт общения с Тик-таком, Гарри пришел к убеждению, что их психически неуравновешенному Гудини требуется по меньшей мере один, а чаще полтора часа передышки между двумя сеансами своей черной магии, чтобы перезарядить свои мистические батареи, как раз тот промежуток времени, который необходим любому заурядному цирковому фокуснику, чтобы успеть распихать по потайным карманам и рукавам своего халата шелковые платки, голубей и кроликов перед очередным представлением. И, если в действительности все обстоит именно так, то по крайней мере до двух тридцати ночи, а может быть, и до трех часов, им ничего не грозит.
Значит, в лучшем случае у них остается чуть меньше одного часа времени.
Гарри так углубился в созерцание мигающей красной точки на циферблате собственных часов, что ровным счетом ничего не расслышал из того, что Конни наговорила дежурной. И либо ей удалось, каким-то чудом очаровав, убедить эту несговорчивую леди, либо хорошо ее припугнуть, сочинив невероятно эффективную лжеугрозу, но, как бы там ни было, массивная предохранительная цепочка была немедленно убрана, дверь распахнута, удостоверения личности с милой улыбкой возвращены, и им было милостиво позволено ступить под гостеприимные своды "Пэсифик Вью".
Однако, едва глазам ошеломленной дежурной предстали Джанет и Дэнни, стоявшие во время разговора на нижней ступеньке лестницы и поэтому невидимые для нее, она поняла, что, впуская их, поступает несколько опрометчиво. Увидев же собаку, женщина смекнула, что просто-напросто опростоволосилась, хотя пес изо всех своих псиных сил старался ей понравиться: широко, словно улыбаясь, разевал пасть, усиленно вилял хвостом, показывая ей, какой он хороший и умный. Когда же ее глазам предстал — и пахнул на нее всеми своими ароматами — Сэмми, она мгновенно обрела первоначальную свою неуступчивость.
Полицейским, как и разъездным торговым агентам, всегда неимоверно трудно пробиться через входную дверь в любой дом. Но стоит им преодолеть этот барьер, как в данном случае его преодолели Гарри и Конни, и оказаться внутри, их, как и средней руки продавца пылесосов, готового забросать ваш лучший ковер каким угодно мусором, чтобы продемонстрировать превосходные рабочие качества своего товара, ничто уже не в силах заставить повернуть вспять.
Когда филиппинка поняла, что сопротивление гораздо более отрицательно скажется на душевном покое вверенных ей пациентов лечебницы, чем сотрудничество, она, пробормотав себе под нос несколько мелодичных слов по-тагальски, вкратце, как догадался Гарри, суммировавших ее отношение к ним лично, а также к их предкам и потомкам, провела незваных гостей через подсобку прямо в палату к нужной им пациентке.
Не было ничего удивительного в том, что удалось так быстро выяснить, кто им нужен, так как в "Пэсифик Вью" имелась только одна больная, у которой глазницы были зашиты наглухо. Звали эту пациентку Дженнифер Дракман.
Очень красивый, но державшийся всегда несколько отчужденно, сын госпожи Дракман — шепотом было поведано им по пути в палату — оплачивал ежедневное трехсменное дежурство самых дорогих частных сиделок, призванных присматривать за его "умственно деградировавшей мамашей". Она была единственным пациентом во всей лечебнице, пользовавшимся такими "привилегиями" сверх и без того "расточительных" услуг по уходу за больными, которые предоставлялись самой лечебницей. В этих и еще целой серии такого же рода презрительных выражениях ночная дежурная весьма прозрачно дала им понять, что презирает данного сыночка, полагая, что надобности в частных сиделках никакой нет и что их присутствие здесь только оскорбляет профессиональную честь персонала, а что до самой пациентки, то это весьма препротивная дамочка.
