Перекрестья - Вилсон (Уилсон) Фрэнсис Пол (книги бесплатно без регистрации .TXT) 📗

— Не могло ли это случиться в Монро, на Лонг-Айленде?

Она кивнула:

— Могло. И он не в первый раз возвращается из мертвых.

— Аня упоминала, что он многократно возрождался. Но послушайте, должен сказать вам, что Купер Бласко отнюдь не производил впечатления порочной личности. Трудно поверить, что такой хиппи, как он, работал на Иное.

— Он был всего лишь пешкой. Его сон о мире Хокано, о котором он и написал свою брошюру, был внушен Иным. Он посеял те семена, из которых Лютер Брейди позже взрастил чудовищный организм своей церкви, а она, в свою очередь, стала инструментом, с помощью которого Иное завладевает этой частью мира.

Джек покачал головой:

— Но насколько я понимаю, Иное хочет тут все изменить, превратить нашу реальность в ад наяву. А Брейди не похож на типа, который согласен обречь себя на такое существование. Разве что он совершенно выжил из ума.

— Он абсолютно здоров, но одержим идеей, что именно ему суждено завершить Опус Омега...

— Опус?..

— Опус Омега: Последняя Цель, Конец Трудов — то есть захоронить эти омерзительные колонны во всех предписанных местах.

— Вы имеете в виду... — Джек вытащил из кармана лоскут кожи Ани и развернул его перед Гертой, — вот по такому образцу?

Тень боли скользнула по измученному лицу женщины.

— Да, — вздохнула она. — Именно так.

— Тогда все сходится воедино. Больше никаких совпадений, верно? Я не могу выкинуть эту кожу, вы нанимаете меня для проникновения к дор.менталистам, где я вижу глобус Брейди и узнаю рисунок на нем... все очень тщательно организовано.

Черт возьми, он чувствовал себя жалкой марионеткой.

— Словом «организовано» вы оказали мне большую честь. Никто — ни Иное, ни Союзник и, конечно, ни я — не обладает правом такого контроля. Люди и объекты размещаются поблизости друг от друга в надежде, что это даст определенный результат.

— Брейди тоже так считает?

— Он руководствуется своими соображениями. Я сомневаюсь, что у него есть хоть какое-то представление о том новом мире, которое создает Иное, но уверена, он считает — человек, который завершит Опус Омега, будет вознагражден высоким положением в нем.

— Но как он вообще узнал об Опусе Омега?

— Ему тоже приснился сон, но в нем предстала карта мира. На ней был ряд точек на глобусе, и из каждой из них шли линии к другим. Когда три линии пересекались, место их скрещения вспыхивало. Он не имел представления, насколько они важны, пока к нему в руки не попала запрещенная книга «Компендиум Шрема».

— Запрещенная? Как можно запретить какую-то книгу? Наложить на нее запрет в Бостоне?

Герта терпеливо улыбнулась его непониманию:

— Что-то вроде. Она была запрещена в пятнадцатом веке католической церковью.

— Шестьсот лет назад... очень старая книга.

— Она уже была таковой, когда ее запретили. На самом деле она куда старше. Никто толком не знает, насколько она стара. «Компендиум» впервые привлек внимание церкви во времена испанской инквизиции, когда выяснилось, что ею владеет некий мавританский ученый, имя которого ныне потеряно. Прежде чем умереть, он прошел через невыразимые страдания, но не смог или не захотел сказать, от кого ее получил. Говорят, что сам Великий инквизитор Торквемада, прочитав лишь часть «Компендиума», испытал такое отвращение, что приказал сложить огромный костер и сам швырнул книгу в пламя. Но она не сгорела. Не удалось ее изрубить в клочья ни самым острым мечом, ни самым тяжелым топором. Поэтому он кинул ее в самое глубокое ущелье, которое только удалось найти в испанской империи, завалил его гранитными валунами и возвел над ним монастырь Святого Фомы.

Джек тихо присвистнул.

— Что же в нем была за чертовщина?

— Много чего. Перечни и описания непредставимых обрядов и церемоний, чертежи и диаграммы древних механизмов, но сердцем «Компендиума» было описание Опуса Омега — конечного процесса, который и обеспечит приход того, что называется «Иным миром».

Джек зябко поежился.

— Иное... И что тогда?

— Ты, конечно, понимаешь, что эта война космических теней длится гораздо дольше, чем существует человечество. Миллионы лет, прошедших с той поры, как первый человекообразный встал на задние лапы, — не более чем мгновение для протяженности этого конфликта. Он начался еще до того, как сформировалась Земля, и будет длиться долго после того, как остынет Солнце.

Джек знал это — по крайней мере, ему рассказывали, — но принять эту концепцию было по-прежнему трудно.

— И как все, что запрещают, — продолжила Герта, — «Компендиум» не мог долго оставаться погребенным. Маленькая и незаметная секта монахов в этом монастыре провела годы, прокладывая туннели и тайно пробиваясь в ущелье. Они добрались до книги, но, прежде чем успели воспользоваться ею. были перебиты, а книга исчезла на пятьсот лет.

— Но если даже ущелье, заваленное гранитными валунами, с монастырем наверху не могло удержать эту книгу от странствия по свету, где она таилась все эти столетия?

— В том месте, что построил воин Союзника...

— Вы имеете в виду того, о котором мне рассказывала Аня... того, которого я должен заменить? Он настолько стар?

И этого тоже Джек не мог или не хотел принять: нравилось ему это или нет, но он был втянут в космическую войну.

— Куда старше, — сказала Герта. — Почти так же стар, как Противник. Более пятисот лет назад он заманил Противника в каменную ловушку в далеком ущелье Восточной Европы. В нем же он спрятал много запрещенных книг, чтобы они не попали в руки мужчин и женщин, готовых поддаться влиянию Иного. Но весной 1941 года немецкая армия взломала стены этой крепости. К счастью. Противник был убит прежде, чем успел сбежать... хотя его смерть была временным явлением.

— Но «Компендиум» оказался на свободе?

— Да. И этот труд, и другие запрещенные книги в конце концов попали в руки человека по имени Александру, одного из смотрителей хранилища. После войны он продал их книжному антиквару в Бухаресте, который, в свою очередь, перепродал «Компендиум» американскому коллекционеру. Спустя четверть столетия коллекционер был убит, а книга похищена.

— Дайте-ка мне прикинуть, кто нес за это ответственность — Раса... то есть Противник. Верно?

— Не он лично. В то время он был еще ребенком. Но его опекун Иона Стивенс совершил это преступление и позаботился, чтобы «Компендиум» попал к свежеиспеченному выпускнику колледжа, некоему Лютеру Брейди.

— И книга подсказала ему, чтобы он начал погребать бетонные колонны в тех точках на глобусе?

Герта покачала головой:

— Не начал — а завершил. Опус Омега начался задолго до него, но древние никак не могли добраться до определенных мест в Старом Свете, не говоря уж о Новом. Не забывай, «Компендиум» уже давно был спрятан в Трансильванских Альпах, когда Колумб только поднял паруса и поплыл в сторону Америки.

— То есть Брейди продолжил там, где они остановились. Но почему именно Брейди?

— Потому что он из той разновидности людей, которые в высшей степени податливы влиянию Иного. Он и был, и продолжает оставаться под воздействием мечты о власти... чтобы в полном смысле слова изменить мир.

— Я не имел в виду конкретно Брейди. Почему эту работу вообще надо было проводить через кого-то? Почему бы Противнику самому не взяться за дело захоронения колонн? Скорее всего, к настоящему времени Опус был бы завершен, и ему не пришлось бы все время иметь дело с этими тупыми идиотами дорменталистами.

— Но в таком случае ему пришлось бы объявиться. А вот этого Противник никак не хотел.

— Почему же?

— Из-за страха. Он опасался привлекать к себе внимание. Боялся, что насторожится воин Союзника. Поэтому он должен был действовать за сценой.

— Я видел кое-что из того, что может сделать Противник, и если он трусил... значит, тот, кого он боялся, должен быть крутым парнем. Вы его знаете?

Герта кивнула:

— Знаю. И довольно хорошо.

— Как его зовут?

Герта помолчала.